Тонко чувствует русскую природу

Русская природа в поэзии

Русская природа, широкая, необъятная и ранимая, как славянская душа, являлась одной из излюбленных тем многих знаменитых поэтов. Современные поэты, увы, не переняли умение чувствовать природу так же остро, как их талантливые предшественники. А ведь именно единение человека с природой позволяет испытывать те эмоции, которые заставляют писать ярко, живо, восторженно.

Природная красота как произведение искусства

Русская природа поистине уникальна. Она, при всей своей простоте, пробуждает в человеке глубокие чувства, заставляет ценить и любить окружающее великолепие. Лишь созерцание природы способно дарить человеку ощущение гармонии и абсолютного, ничем не замутненного счастья.

Благоговение перед этой красотой, вовсе неважно, простилается ли перед вами зеленое поле или заснеженный лес, всегда пробуждает в человеке размышления о жизни, о смысле существования и истоках истины.

Стихи о природе русских поэтов многогранны. Русская поэзия всегда стремилась научить читателя не только ценить красоту, но и черпать в ней душевные силы. Как бы ни было плохо и темно на душе, человек на лоне природы всегда успокаивается, находит внутри себя гармонию и надежду на лучшее. За увяданием приходит расцвет — и замерзшая земля вновь оживает при встрече с весной.

Так, поэт Николай Рубцов писал:

Выпал снег — и все забылось,

Чем душа была полна!

Сердце проще вдруг забилось,

Словно выпил я вина.

Никто не понимает красоту русской природы лучше творческого человека, который чувствует гораздо больше, чем мы, практичные прагматики. Порою в жизненной спешке мы не замечаем окружающей красоты.

Александр Сергеевич о русской природе

Пожалуй, ни один русский поэт о природе не писал так эмоционально и ярко. Пушкин со свойственной ему мудростью и умением тонко подбирать нужные слова восхвалял красоту осени – это его любимая пора года, которой посвящено множество стихов. Поэт описывал царившую вокруг красоту, старался объять необъятное, уделяя особое внимание деталям. По его стихам можно смело писать пейзажи.

Пожалуй, одно из самых знаменитых стихотворений, в которое поэт вложил всю любовь к этой золотой поре года:

Унылая пора! Очей очарованье!

Приятна мне твоя прощальная краса —

Люблю я пышное природы увяданье,

В багрец и в золото одетые леса.

Афанасий Фет. Цените каждое мгновение

Афанасий Фет, поэт чистый и искренний, писал о природе постоянно. Афанасий обладал удивительной способностью четко описывать привычные нам природные явления, которые мы по глупости не замечаем. Каждое его слово пропитано любовью к природе и стремлением донести до читателя, как мало он замечает в своей жизни. А ведь ценно каждое мгновение — порыв ветра в лицо, прикосновение божьей коровки к руке, ласка солнечного луча.

Еще светло перед окном,

В разрывы облак солнце блещет,

И воробей своим крылом,

В песке купаяся, трепещет.

Природа и внутренний мир

Поэты, которые как никто тонко чувствуют не только свою душу, но и душу каждого своего читателя, связывают природу с внутренним миром человека. Нет, описание пейзажей и другие детали природы не являются фоном — они связаны с настроением лирического героя нитями, видимыми не каждому.

Так, Пушкин в своем стихотворении «Цветы последние милей» показывает, насколько гармонично все в природе и во внутреннем мире — рождение и смерть, рост и увядание. Также Александр Сергеевич любил обращаться к природным явлением, как к живым существам.

Множество стихов на тему времен года можно найти и у других великих русских писателей: Лермонтова, Блока, Тютчева, Есенина. А вот о бессмертном хулигане Есенине следует поговорить подробнее.

Есенин о природе

Выросший в деревне Сергей Есенин любил и понимал русскую природу лучше любого городского жителя. Он писал о ней много, красиво и душевно, часто соединяя с любовной лирикой. Сергей Александрович учит читателя любить Родину искренней и чистой любовью, невзирая на ее несовершенства — покосившуюся избу, старый клен, небогатые хлеба. Но они наши, близкие и родные. Русская природа в стихотворениях поэта настолько ярко описана, что живо предстает перед мысленным взором читателя во всем своем великолепии.

Немало строчек Есенин посвятил и животным, которых очень любил с детства. В некоторых своих стихах он обращается к братьям нашим меньшим, как к старым товарищам. Есенин искренне восхвалял природную красоту и мечтал, что однажды человек одумается и перестанет уничтожать ее. Увы, течение времени мало что способно изменить, пока люди не изменят себя.

Источник

«Тихая моя Родина. » Художник Олег Молчанов

Домик в Плёсе

О. Молчанов совершил многочисленные творческие поездки по стране и за рубежом. Его картины являются результатом вдумчивой, кропотливой работы на натуре. На полотнах — возрожденные храмы и скромные деревенские церкви, величественный Байкал и русский Север, заброшенные деревни и древние города, сохранившие неповторимый русский колорит. Особое место в творчестве художника занимает Плёс, маленький городок на берегу Волги, который с детства стал его второй родиной.

Художник мастерски передает переходные состояния природы, любимые его мотивы — ранний снег, мартовское солнце, золотая осень, туманное утро.

Несколько картин Питера Сребристое утроАничков мост, 2019Город неба и воды, 2018С ног сшибательный Петербург, 2018Зимняя канавка, 2018Екатериненский дворец, 2018Исаакиевская площадь, 2018Переменчивый Петербург, 2018

Источник

Он тонко чувствовал душу русской природы

5 декабря 2020 года исполнилось 200 лет со дня рождения известного русского поэта, переводчика, лирика, автора мемуаров, член-корреспондента Академии наук Петербурга Афанасия Афанасиевича Фета (1820–1892 гг.) Афанасий Фет был поэтом «чистого искусства», в своих произведениях он не касался социальных вопросов и политики. Он был человеком с очень тонко чувствующей душой. Обычные вещи, на которые многие бы не обратили никакого внимания, могли привести его в восторг.

Главная заслуга поэта заключается в умении передать читателю это чувство с использованием минимальных художественных средств. Афанасий Фет придерживался мнения, что природа стоит с человеком на равных и обладает собственной душой. Поэтому свою задачу он видел в том, чтобы отдать природным явлениям заслуженную дань уважения, а не пытаться объяснить их с точки зрения разума. В 1856 году вышел очередной сборник его стихов, в которых Фет восхищался красотой природы. Поэт считал, что именно это цель его творчества. После этого сборника автора приняли в среду известных русских писателей, куда входили Дружинин, Некрасов, Боткин, Тургенев. Тогда же Фет был признан одним из лучших современных поэтов. Стихотворение «Чудная картина» кажется до банальности простым и наивным, но волшебным образом создает в душе радостную атмосферу

Чудная картин
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна,
Свет небес высоких,
И блестящий снег,
И саней далеких
Одинокий бег.

А. А. Фет является автором замечательных стихов для детей. Их популярность у юных читателей вызвана тем, что стихотворения поэта добры и удивительно понятны даже самым маленьким.

Я пришел к тебе с приветом,
Рассказать, что солнце встало,
Что оно горячим светом
По листам затрепетало;
Рассказать, что лес проснулся,
Весь проснулся, веткой каждой,
Каждой птицей встрепенулся
И весенней полон жаждой;
Рассказать, что с той же страстью,
Как вчера, пришел я снова,
Что душа все так же счастью
И тебе служить готова;
Рассказать, что отовсю
На меня весельем веет,
Что не знаю сам, что буду
Петь — но только песня зреет

Произведения Фета, опубликованные с 1862 до 1871 года, составляют циклы «Из деревни», «Записки о вольнонаемном труде». Они включают новеллы, рассказы, очерки. Афанасий Афанасьевич Фет строго разграничивает свою прозу и поэзию. Поэзия для него романтична, а проза – реалистична.
Николай Некрасов писал о Фете: «Человек, понимающий поэзию и охотно открывающий душу свою ее ощущениям, ни в одном русском авторе, после Пушкина, не почерпнёт столько поэтического наслаждения, сколько доставит ему господин Фет»

Источник

Природа и мир русской души. Публицистический текст с неординарной композицией.

Природа и мир души.
С гордостью и приверженность каждый русский может сказать, что велика наша страна не только неповторимой историей, но и поистине неиссякаемыми природными ресурсами. Они способны выполнить не только свою прямую суть: удовлетворить нужды населения, но и сподвигнуть его на, хоть и небольшие, но подвиги. Любить родину за её природу – вот главный нравственный подвиг!
Она окружает нас всюду, всегда нас сопровождает и не будь её, уверен, что человечество пошло бы по иному пути развития. Она вместе с первыми орудиями труда вселилась в душу человека, она встала на ровне с божественной сутью, так в истории появились настоящие «классификации» богов: одни отвечали за плодородие, другие за дожди, иные за моря и океаны, некоторые за землю и почву, и этих примеров можно привести ещё великое множество, ибо природа родила в человеке воображение. Не постесняюсь сказать, что природа одна из основополагающих человеческого разума.
… Март – четыре буквы, а сколько радости. Я болею, и голова раскалывается, словно по ней бьют пятипудовой гирей. Но суть не в этом. Я смотрел в окно, туда, где выпавший только недавно снег подтаивал, оставляя на асфальте мокрый след. Он навевает мне какую-то редкую тоску, которой я практически неподвластен, наверное потому и практически. Стоишь и смотришь в окно, как истукан, что в мире все так просто, понимаешь, что на тоску и разочарование времени почти нет. Даже тающий снег заставляет как-то повеселеть, немного абстрагироваться от нудной суеты, которая нагоняется прилетающими отовсюду серыми тучами. Думаешь про себя: «А весна то не за горами». Время шло к вечеру, тем самым я решил выпить таблетку анальгина и улечься спать, в надежде на то, что она пройдет.
Прошло порядка трех часов, глаза уже не слезились, а голова не болела. «Не болит», — подумал я про себя. И не поверите, мне захотелось прыгать и плясать, петь и бегать, а все просто — за окном было солнечно, как в обычный летний день. Не припекало, так как солнце уже было ниже зенита и дискомфорта не доставляло. Напротив, даже придавало странное, присущее весне чувство вдохновения. Меня открылило не на шутку, будто я вспархнул над полом квартиры на белоснежных огромных крыльях, и по секрету, пролетал бы я так всю жизнь с удовольствием, жаль что это можно ощутить на уровне чувств (а может к счастью?). Я моментально позабыл о всех невзгодах, которые меня сопровождали совсем недавно, откинул от головы все тупые и глупые стереотипы, что в России жить невозможно. Нет! Очень даже возможно. Мысли летели, сердце стучало. Я бежал за курткой, чтобы самим все испытать, самим все почувствовать…
Это повествование отнюдь не выдумано. Это самое «окрыление» произошло прямо перед выходными, в пятницу. Я заболел ОРЗ и был не в состоянии даже ходить, но после всего, как видите, пишу это, в тот же день. И то, что произойдёт далее, абсолютно правдиво, вплоть до каждого слова.
… Смесь счастья и патриотической любви к своей родине – первое, что я ощутил по выходу из дома. Стоило открыть дверь, как во всего тебя вдохнулся, именно вдохнулся холодный воздух, пропитал собой каждую мою поджилку, привнес в душу радость и смысл моего существования. Он – этот смысл вокруг меня, он поджидает меня везде, исходит от каждого голого деревца. Сразу припомнился очень красивый пейзаж, описанный Львом Николаевичем Толстым в «Войне и мире». Не представляю, сколько листов потратил автор, сколько обрывков бумаги вылетело на пол, чтобы наиболее правдиво и главное чувственно рассказать о природе. Андрей Болконский едет по своим владениям, в направлении имения своего отца. Природа здесь как ни на есть отличительная, живая и одухотворенная. Несколько страниц романа Толстой уделил описанию дуба, встретившегося на пути у Болконского, и это безусловно, не просто так, здесь автор пытался показать, насколько красива и необычная природа, даже в одном дереве он смог так это описать, что сам ненароком почувствовал себя на месте Андрея, будто ты сам удостоен чести увидеть эту милую красоту. Так случилось и со мной, за тем исключением, что была зима, но это все только условности! Хотел бегать, пинать сугробы, вырывать куски льда из промерзших нагромождений снега, улыбаться солнцу, желать всем счастья, здороваться с каждым, спросить как дела и понять, что все абсолютно солидарны со мной, все тоже самое хотят делать, что и я. Казалось, словно весенняя эйфория была чем-то необъятным, как туман спускающийся по утрам на сонные улицы городов. Даже болезнь смог побороть этот пейзаж! Ух, дайте мне снежок!
В очередной раз удивляюсь насколько важно для человека солнце, какую радость оно может принести. Как бы то ни было, не понимаю, как оно может заставить забыть нас о всех невзгодах, обидах и прочее. Сразу представляешь себя Есениным, который, мало сказать, без родины своей жить не мог, он и существования своего не представлял без своих: родных берёз, столетних дубовый, и других прелестей, связанных с этим прекрасным словом, состоящий из семи букв – природа:

Не видать конца и края, только синь сосёт глаза.

А у низеньких около звонко чахнут тополя

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте Родину мою».

Я скажу не надо рая, дайте родину мою.
Эти строки звучат настолько звонко, как свежая листва на деревьях, которая шепчет по дуновению ветра. Что-то похожее преследовало и меня и на моей неожиданной прогулке по солнечному и живому Егорьевску. Мне казалось, что ещё немного и зима сорвётся с места и скажет мол, я устала от этой суетной холодной жизни, и на смену ей придёт тёплая весна.
Блок Александр – человек, который не просто восхвалял русскую природу, он наложил на неё свой символ, неповторимый слог, с которым он очень часто писал, поистине заслуживает глубочайшего уважения,

Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые,-
Как слезы первые любви!

Неужели нельзя сказать, что Блок – это не символ природы нашей страны. Конечно, можно, даже более того, он нашёл уникальный подход к нашей священной и неповторимой природе! и у него это получилось, хоть и своеобразное, но зато невероятно правдиво!
Для русского человека, к которым я причислю и себя, природа нечто более, чем просто леса и поля, нет, это необъятные поля и великие леса. Возможно, по прошествии многих лет их станет на порядок, меньше, но не от этого ли мы станем их любить больше? Конечно, да, и думаю, что это навсегда!

Дубликаты не найдены

Рускеала в октябре

Карельский лес

Калининградская область

Осенняя фоточка

Средний Урал, река Большая Именная

Мыс Сосновый, Приморский край

Осенняя фоточка

Средний урал, тихий пасмурный день на нижнетуринском пруду. Canon 100d, 35mm.

Чертов палец

Энакин Скайуокер достиг бы тут высшего мастерства. Говорят место силы. Многие джедаи посещают данное творение. Правда вместо световых мечей деревянные палки

Карелия

Дивногорск. Осень

Всем хороших снов

Анимированная история Руси на карте от канала Гео-КартоГрафЪ

История Руси. Часть первая. Легендарные князья.

Посмотреть видео можно на канале Гео-КартоГрафЪ

Основано на «Повести временных лет» 12 века, а также на более поздних летописных легендах и исследованиях историков.

Древнерусская государственность зародилась на Восточно-Европейской равнине, где испокон веков бок о бок в мире и согласии проживали различные славянские, тюркские, фино-угорские, а также балтские племена. Население этих территорий в основном тяготело к берегам крупных рек, коими изобиловали эти земли. Помимо источника воды и пропитания, реки выступали ещё и в качестве транспортных артерий: соединённые волоками, они связывали воедино сию огромную равнину. Крупнейшими торговыми путями были «путь из варяг в арабы» и «путь из варяг в греки», на севере проходившие по рекам и озёрам системы Невы, а на юге – по Волге, Дону и Днепру. Эти пути соединяли Скандинавию с Византийской империей и Арабским халифатом. Скандинавских путешественников, странствующих по славянским рекам, называли варягами. Эти торговцы, авантюристы и пилигримы отличались суровым нравом, и были не прочь поживиться тем, что плохо лежало, будь то домашний скот, мёд, зерно, женщины, и прочие товары, которые производились местными племенами. Раздобытое добро они продавали на рынках Византии и северного Ирана. Многие из племён были вынуждены платить дань варягам, которые уже в середине 8 века, по данным археологов, основали своё первое поселение на севере будущей Руси, в Старой Ладоге.

В начале 9 века ситуация стала меняться: славяне и финно-угры начали всё чаще противостоять варягам. Согласно поздней ИоАкимовской летописи (носящей возможно, легендарный характер), Буривой, – вождь ильменских словен, – прекратил платить дань и выдворил варяжских находников со своей территории. Развивая успех, он начал наступление на варяжские земли. Буривой прогнал варягов до реки Кумени, что в Финляндии, где попал в засаду и потерпел поражение. Ему вместе с дружиной удалось укрыться в городе Бярма, расположенном на острове, посреди озера, где он занял оборонительную позицию.

Победив Буривого, варяги вернулись к ильменским словенам и снова обложили их данью. Племя без своего вождя с дружиной не смогло дать варягам должный отпор. Долго терпеть тяготы угнетения словене не смогли, и послали людей, за помощью к Буривому. Тот прислал к словенам своего сына, Гостомысла, который стал их новым вождём. Организовав сопротивление, Гостомысл изгнал варягов. При Гостомысле, вокруг ильменских словен была создана Северная конфедерация племён, как её называют современные историки. В этот нерушимый союз, помимо словен, вошли псковские кривичи и финно-угорские меря, чудь и весь. Северная конфедерация стала серьёзным противником для варягов, которые были вынуждены с ней считаться. Гостомысл заключил с варягами перемирие, и в дальнейшем жил с ними в мире и согласии. Две его дочери, Ефанда и Умила, были выданы замуж за варяжских князей, первая отбыла к урманАм, то есть в Норвегию, а вторая в Финляндию. А мужем его старшей дочери, по всей видимости, стал вождь одного из соседних славянских племён.

Гостомысл правил почти полвека, но за своё долгое правление он так и не обзавёлся наследником. Все его сыновья умерли ещё при его жизни. В одном из своих снов, Гостомысл увидел, как из чрева его дочери Умилы прорастает необъятное древо, окутавшее своими ветвями огромный град. Волхвы истолковали данный сон как предзнаменование, что один из её сыновей должен стать его наследником.

В 860 году Гостомысл отошёл в мир иной. Сразу после его смерти в Северной конфедерации разразилась усобица, и встал род на род, кои начали сами собой владеть и стали все воевать друг с другом. Ситуация усугибилась ещё очередным вторжением варягов, которое словене, с большим трудом, но отбили и не дали им дани. Старейшины решили, что пора искать князя, который бы владел ими и судил по праву. Здесь они вспомнили про пророчество Гостомысла, касательно его дочери Умилы, у которой было три сына, Рюрик, Трувор и Синеус. Эти товарищи, проживавшие тогда с отцом в варяжских землях, вполне подходили на роль вождей.

И пошли старейшины за море к варягам и сказали: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами». Произошло так называемое призвание варягов.

Дальнейшая история известна уже не только по поздним легендарным источникам, но и по древней Повести временных лет, – сокращённо ПВЛ.

В 862 году Рюрик и его братья, вместе с варяжскими дружинами прибыли в Ладогу, чтобы вступить в наследство. Братья разделили власть между собой. Трувору достался кривический город Изборск с округой, Синеусу – Белоозеро в землях веси и чуди, а Рюрик стал править в Ладоге, в центре земли словен.

В те времена финно-угры, а вслед за ними и славяне всех выходцев из скандинавских стран называли русью или русами (по-фински это слово означало гребцов на кораблях). И хотя, согласно легенде, Рюрик и его братья по матери были славянами, говорили свободно на древнерусском языке, и вполне вероятно, что исповедовали славянское язычество, – родную для славян религию, – за ними и их людьми прочно закрепилось определение «Русь». А все племена, которыми они правили, назывались русскими племенами, или просто русскими. И не важно были это славянские, финно-угорские, балтские или тюркские племена, все стали русскими. Этот же этноним дал название их государству, Северная конфедерация, отныне стала называться Русью.

В 863 году Рюрик с братьями подчинили оставшиеся земли Северной конфедерации. Полочане и меря стали их данниками.

В этом же году, за тридевять земель от Руси случилось другое, весьма значимое событие. Два греческих монаха, братья Кирилл и Мефодий, во время своей Моравской миссии, где они обращали в христианство местное славянское население, изобрели новую азбуку, которую позднее назвали кириллицей. Эту азбуку придумали, чтобы переводить церковную литературу с греческого на старославянский языки. Именно эту азбуку мы используем по сей день.

Совместное правление Рюрика с братьями продлилось недолго. Уже через 2 года, после воцарения, Трувор и Синеус дружно умирают. И Рюрик становится единоличным правителем. От него пошла династия Рюриковичей, из которой происходили правители России, следующие семь с половиной столетий. Загадочная смерть братьев Рюрика, отсутствие сведений об их наследниках, а также последующие события, породили множество вопросов. Самый главный из которых, неужели на Руси, также как и в Османской империи, имел место некий аналог закона Фатиха, по которому правитель должен был вырезать всех своих братьев? Об этом летописи умалчивают.

После смерти братьев Рюрик перенёс свою столицу из Ладоги на юг, к истоку реки Волхов из озера Ильмень. Его княжеский дворец, ныне известный как Рюриково городище, положил начало будущему Новгороду, столицы северной Руси.

В этом же 864 году, среди правящей верхушки новообразованного государства произошли разногласия. И под предлогом похода на Царьград, часть русов, под руководством Аскольда и Дира, покинули Рюрика. Они спустились вниз по течению Днепра и захватили Киев, где на землях полян основали своё собственное государство.

Летом того же года в Новгороде вспыхнуло восстание Вадима Храброго, против Рюрика, о чём говорится в поздних летописях. Вадим был сыном старшей дочери Гостомысла, и имел больше прав на престол, нежели Рюрик. Новгородцы, недовольные правлением Рюрика, пытались сместить его. Только Рюрик оказался хитрее, ему удалось убить Вадима и подавить восстание. Все несогласные с политикой Рюрика выдворялись в Киев. Уже тогда наметилась тенденция противостояния Киева, то есть южной столицы Руси с северной столицей.

Рюрик, разобравшись с восстаниями, принялся укреплять свою власть. Полоцк и Ростов окончательно вошли в состав его государства. Киевляне, в свою очередь, также не сидели без дела, и обложили данью древлян.

В то время как южное Киевское государство обрастало исключительно славянскими племенами, Рюрик, напротив, активно присоединял финно-угорские племена. В конце 864 года ему покорились мурома и мещера, восточным форпостом Руси на долгие годы стал былинный город Муром.

В 865 году, согласно Никоновской летописи, между двумя русскими государствами началось первое противостояние. Киевляне стремились установить контроль над торговым путём «из Варяг в Греки», и пытались захватить Полоцк. Впрочем, Рюрику удалось остановить их продвижение и вернуть часть потерянных территорий.

После столкновения с Рюриком, Аскольд и Дир повернули на восток, где обложили данью племена северян и радимичей.

Киевское государство Аскольда и Дира было достаточно сильным и развитым в военном отношении. Согласно Повести временных лет, в 866 году братья предприняли поход на Царьград, первый в истории Руси кстати. Они осадили город и бесчинствовали в округе. Византийцы поспешили откупиться от них и заключили с ними мирный договор, заплатив русам огромный выкуп и убедив Аскольда и Дира принять христианство.

В 869 году, согласно Никоновской летописи, киевляне пошли в поход на Смоленск. О результате этого похода ничего неизвестно, но судя по дальнейшим событиям, Смоленск отпал от державы Рюрика.

В начале семидесятых годов девятого века киевляне расширили своё влияние на донских славян, обложив их данью и взяв под свою защиту.

В 872 году сын Аскольда погиб в войне с чёрными булгарами – остатками единого племенного союза булгар, живших в Приазовье до разделения на волжских булгар и дунайских болгар. Неизвестно, были ли у Аскольда другие дети. Не исключено, что из-за первого известного столкновения Руси с кочевиниками-тюрками Киевское государство лишилось наследника и ослабло.

В 875 году, всё по той же Никоновской летописи, воины Аскольда сразились с будущей грозой Руси, тюрками-печенегами. Это был отряд разведчиков, неожиданно напавший на донских славян, в то время как основная часть печенегов кочевала в заволжских степях.

В этом же году киевляне окончательно покорили Смоленск.

В 876 году, Ефанда Урманская, средняя дочь Гостомысла, деда Рюрика, то есть его родная тётка, овдовела. Рюрик решил, что негоже такой завидной невесте пропадать задаром и взял её себе в жёны. Как говорится, запретный плод всегда сладок. У них родился сын Игорь.

В 879 году Рюрик отправился в свой последний поход. Этот поход был против карелов. Рюрику удалось обложить данью ряд земель, но в одном из столкновений с карелами он погибает.

Наследнику Рюрика Игорю, на тот момент было всего два года. У Ефанды, тётки Рюрика и матери его сына, не получилось взять власть в свои руки. И регентом при их сыне Игоре стал Олег, верный друг и соратник Рюрика. Не исключено, что именно по совету Олега, Рюрик взял в жёны свою тётю. Олег узурпировал власть, отстранив Ефанду.

Утвердившись на троне, Олег в 882 году предпринял ошеломительный поход на Киевское государство. Захватив Смоленск, русы спустились на ладьях по Днепру, и прикинувшись купцами с благими намерениями, обманом выманили Аскольда и Дира из Киевской крепости. Ничего не подозревающие братья, встретили Олега хлебом и солью, тем не менее Олег, несмотря на тёплый приём, убил Аскольда и Дира. Обезглавленное Киевское государство не смогло долго сопротивляться, и Олег полностью его захватил.

Киев по сравнению с Новгородом имел гораздо более выгодное расположение и Олег сделал его столицей своего государства, назвав, по словам летописи, «матерью городов русских». С этого времени начинается история объединённой Киевской Руси, тогда как предыдущий период историки называют Новгородской или Ладожской Русью.

Так было основано Древнерусское государство.

Утвердившись в Киеве, Олег принялся расширять своё влияние. Он подчинил племя древлян, обложив их данью. А вслед за древлянами, данниками Олега стали северяне. Немного позднее радимичей постигла та же участь. Северяне и радимичи были данниками Хазарского каганата, и наверняка с радостью и добровольно предпочли данничество Руси. Впрочем, летопись умалчивает о подробностях.

После 885 года Олег пошёл войной на уличей. Исход этого столкновения не ясен, но известно, что с уличами русское государство потом ещё долго воевало. Вероятно, Олег всё же смог покорить часть уличей по Днепру, обечив безопасность торгового пути «из варяг в греки».

В 889 году, угры, то есть современные венгры, досель кочевавшие в придонских степях, под давлением печенегов, которые в свою очередь были атакованы торками, мигрировали на запад. По пути угры атаковали Киев, который смог устоять и выдержать их осаду. Неудача под Киевом вынудила угров продолжить путь далее, в Паннонию.

Часть историков считает, что Олег заключил с уграми союз, обеспечив им надёжный тыл, пока они завоёвывали свою новую родину. За это угры помогли Олегу присоединить оставшиеся восточнославянские племена.

К 898 году, когда по русским летописям угры окончательно ушли за Карпаты, волыняне и бужане стали данниками Руси. А примерно год спустя белые хорваты и тиверцы также были обложены данью. Единственные, кто продолжал упорно сопротивляться Руси, были уличи.

В начале 10 века, Олег расширил облагаемые данью земли на севере, в его племенной союз временно вошли даже легендарные вятичи, самое сильное восточнославянское племя, дольше всех прочих племён сохранявшее независимость от Руси.

На востоке, однако, в начале 10 века укрепилось тюркское государство – Волжская Булгария, включившее в себя ряд финно-угорских племён. Около 900 года был основан город Булгар. Продвижение Руси в этом направлении было остановлено.

В 903 году, Олег познакомил сына Рюрика Игоря с его будущей невестой Ольгой, которая предположительно была его дочерью. Десятилетняя женщина покорила Игоря своей внеземной красотой, и он сделал её своей женой. При описании этих событий впервые упоминается северо-западная твердыня России — город Псков.

При Олеге площадь территории Руси увеличилась более чем в 2 раза. В те времена, Русь напоминала скорее федерацию племён и городов, нежели унитарное государство. В административном отношении территория была разделена на удельные княжества, князья которых подчинялись Великому князю, то есть Олегу. Олег посадил во главе этих княжеств своих людей – родственников, свойственников и боевых товарищей.

Около того же 907 года угры, пропущенные ранее Олегом мимо Киева, окончательно разгромили Великую Моравию, некогда мощнейшее из славянских государств. На западе от Руси возник политический вакуум, который Русь с удовольствием и заполнила, укрепив свою власть над восточнославянскими племенами и начав продвижение в сторону западных славян.

В 907 году состоялся эпический поход Олега на Царьград, хвалебно описанный в русских летописях, но подозрительно не упомянутый в греческих. Из Киева выступило огромное войско, включающее в себя все племена, подчинённые Олегом.

Основная часть войска на ладьях, коих насчитывалось до двух тысяч, по Днепру, а затем по Чёрному морю, вплавь пошла на Царьград. Вторая часть войска на конях двигалась вдоль берега. Греки, испугавшись прибывшей армии, заперлись в цитадели. Олег осадил город, а его войска разграбили округу.

По легенде, перед началом штурма города, Олег поставил свои корабли на колёса, и с попутным ветром они двинулись на стены города. С военной точки зрения сие действо абсолютно бессмыслено, но греки, испугавшись, запросили мира. Они принесли Олегу отправленное вино и пищу, но Олег, почуяв угрозу, отказался их принимать, за что был прозван Вещим.

Олег заключил с греками выгодный для него мир. Греки заплатили ему и всем его князьям единоразовую выплату, и в дальнейшем обязались выплачивать дань ежегодно. Для славянских купцов, Олег выторговал беспошлинную торговлю в Византии.

Заключённый с Византией мирный договор стал первым известным письменным документом в русской истории. В рассказе о его заключении впервые упомянуты важные впоследствии города Чернигов и ПереяслАвль.

В знак победы над Византией, Олег прибил к вратам Царьграда свой щит, и с триумфом вернулся восвояси.

Друзья, надеюсь вам понравилось видео. Подписывайтесь на канал, ставьте лайки, пишите комментарии. Ваша поддержка даёт мне силы творить далее.

Русская душа

В эпоху ограничений и отсутствия денег на развлечения, сплав на зимней китайской ватрушке по летней русской речке с дрыном в руках — это збс. Это рашн ватрушнг.

Там, где душа

Мара — это богиня славянского пантеона символизирует смерть и зимнюю стужу.

Описание и изображение Мары имеют свои особенности. Богиня смерти у славян — прекрасна. Ее изображали в виде молодой девушки с белой кожей в нарядных белоснежных одеяниях с ярко черными длинными волосами свободно развевающимися по плечам — это образ молодой богини в начале зимы.

Изображение в виде старухи в износившейся одежде и с косой на плече, также соответствует Маре, но символизирует окончание зимы.

Прогулка по зимнему лесу

Ленинградская область. Без рейтинга.

Свет души

Александр Пересвет, прежде бывший боярин Добрянский, как герой истории и живописи

Иноку Александру — участнику «побоища иже на Дону» — особенно «повезло» с художественными воплощениями его образа всякими разными потомками. Как уже не раз писалось, Куликово поле — это единственное из трех знаменитых полей русской славы, где наши предки бескомпромиссно навтыкали недругам — не по очкам и в перспективе, а прямо по конкретному результату: в подсчитанных фрагах, скальпах, луте и политических результатах. Однако именно про это сражение нам известно меньше всего: даже махачи с половцами 12-го века освещены гораздо лучше, чем эта битва.

Собственно, есть три русских источника об этом событии: летописный рассказ — краткий и пространный, «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище«. «Сказание» и «Задонщина», как известно, представляют собой художественные произведения, уснащенные массой удивительных подробностей, чем дальше от битвы, тем более многочисленных. Краткая редакция летописного рассказа, зафиксированная в старейшем виде в Рогожском летописце, Симеоновской летописи и Новгородской Первой летописи младшего извода, записана в тетрадях 40-х годов 15-го века. Именно в Рогожском летописце и Симеоновской летописи упоминается среди убитых Александр Пересвет (последним из поименованных павших, после него идет «и иные мнози«). В пространной редакции рассказа, в Софийской Первой летописи старшего извода (70-80 гг 15 века, судя по бумаге), повествование уже расширено неимоверно и благочестиво. Пересвет также упомянут последним из именованных павших, причем сделано добавление, что прежде был боярином добрянским. Т. е. в момент смерти он боярином уже не являлся.

В «Задонщине«, представляющей собой своеобразный памятник дружинной поэзии, восходящий родственный знаменитому СПИ, существует 4 законченных варианта в двух редакциях: краткой и пространной. И краткая и пространная редакция восходят к общему, не дошедшему до нас источнику, имевшему вид пространной редакции. Однако из сохранившихся древнейшим является краткий вариант — КБМ — который, собственно, и имеет единственный в своем названии слово «Задонщина». В ней Пересвет назван Хоробрым. Он занимается тем, что поскакивает на своем вещем сивце, перегораживает поля свистом, а также, как и положено политработнику, воодушевляет личный состав: «Лучше бы есмя сами на свои мечи наверглися, нежели намъ от поганыхъ положеным пасть«. Родион Ослябя, видя тяжелые раны Пересвета, предупреждает брата (родного, или в иночестве — неизвестно), что «Уже, брате, вижю раны на сердци твоемь тяжки. Уже твоеи главе пасти на сырую землю на белую ковылу моему чаду Иякову...» И действительно, буквально через несколько строчек среди павших перечисляются «Иаковъ Ослебятинъ, Пересвет чернець и иная многая дружина». В пространной редакции, по Синодальному списку, Пересвет призывает, если что, погибнуть, но не сдаться, уже не кого-нибудь, а лично Дмитрия Ивановича: «государь князь Дмитреи Иванович, лучше ш бы нам, господине, посеченым быти, нижли полоненым быти от паганых татар«. В этой редакции у Пересвета доспех уже золоченый и он им посвечивает, конь не вещий, а просто бордзый. В списке Ундольского суть совета князю примерно такая же, конь борзый. В обоих случая Пересвет назван и чернецом и брянским боярином, его приводят на судное место. Что конкретно означает этот момент — непонятно. Это может быть и Божий суд, и человеческий суд поединком и просто поэтический оборот, смысл которого утерян при переписке. Первый вариант «Задонщины» относится к списку 70-80 гг 15 века, пространные — к 16-17 вв., время составления протографа неизвестно. Есть мнения, что он сочинен едва ли не в конце 14-го века (датировка по упоминанию населенных пунктов, разрушенных Тимуром), но, вполне возможно, и позднее. Как видим, в этом источнике Пересвет ведет себя, как нормальный знатный воин, богатырь, тяжеловооруженный всадник и ратоборец. Он скачет, свистит, раздает по щам, получает раны и дает духоподъемные наставления православному воинству, в стиле вархаммеровского комиссара. Это вполне естественно, ведь если он пришел на Русь вместе с Дмитрием Ольгердовичем, то его монашеский стаж до битвы мог составлять от силы несколько месяцев. Впрочем, даже если он появился на Руси в 1375 году (еще одно упоминание участия брянских князей в боях на стороне Московского князя), он также бОльшую часть своей жизни был знатным воином. Кстати, про пережившего битву Иродиона Ослябю известно несколько больше. Он был любутьским боярином, и в 1398 году ходил с посольством в Царьград.

Надо сказать, что «Житие Преподобного Сергия» Епифания Премудрого эпизод с иноками не упоминает, так что вполне возможно, что они были и не из Троице-Сергиева, а из одного из Московских монастырей. Или были послушниками, а иноческий чин им дали непосредственно перед походом.

Третий источник о битве — это «Сказание о Мамаевом побоище«. Оно составлено в начале 16-го века, разделяется на несколько редакций: Основную, Летописную, Распространенную, т. н. Киприановскую, Летописца Хворостина, редакцию Синопсиса, редакцию Пантелеймона Кохановского. Всего до нас дошли десятки списков этих основных редакций. Чем дальше эти повествования остоят от события, тем большим количеством подробностей они обрастают. в Списке Ундольского — 16-го века — Дмитрий, посетив перед битвой Сергия, просит его: «Даи ми отче, два воина от полка своего, Пересвета и брата его Осляба, то ты и самъ с нами пособьствуеши«. Интересно, что в основной редакции такая просьба и согласие Сергия объясняются тем, что братья — «доведомыи суть ратницы» (известные воины). Т. е. Дмитрий просит не абы кого, а известных богатырей — вполне логичный шаг перед генеральным сражением, в котором должна решиться судьба земли. Старец согласился и велел воинам готовиться. Он дал братьям «орудие нетленное — крест Христовъ, нашит на скимах, и повеле има вместо шоломовъ възлагати на собя«. Здесь уже начинается замена воинского снаряжения православными артефактами, так называемый «магизм православия». Однако изначально все-таки предполагается заменить только шелом. Интересно, однако, что на бой Пересвет выходит «бе на нем шолом вооруженъ арханьгильскаго образа и схим под шоломомъ«. В списке пантелеймона Кохановского просто сказано, что скима была на прилбице, т. е. шлеме.

Дальше, как мы помним, из вражеских полков выезжает Челубей (Телебей и т. д.), и наш инок говорит не вполне смиренные слова: «Сой человек противника собе хощет, аз хощу с ним видетися!» и выезжает на поединок. Чем дальше, тем больше подробностей, так в одной из редакций зловредный Челубей, углядев в русской рати Пересвета и Ослябю требует у Мамая, чтобы ему дали сразиться именно с этими русскими. В этом варианте Пересвет не говорит про равного себе противника, а просто кротко просит прощения.

Известно, однако, что вся история с поединком (как и переодеванием Дмитрия перед боем), перекочевали в «Сказание» из другого произведения, очень распространенного на Руси в 15-16 вв

Итак, от воина и богатыря, с некоторым отношением к иноческому званию, литературная традиция постепенно пришла к воину, чья принадлежность к монашескому сословию проступает более ярко. «То, как надо» постепенно стало заменять «то, как было». В «Сказании» уже нет места трагической беседе братьев-воинов на поле боя — ведь по новому сценарию ее просто не могло быть! Равным образом, не находится места в нем и Якову Ослябятину — потому что как-то неудобно получается: святой инок, а у него вдруг родной сын! Это же выходит, что инок жил мирской жизнью и рожал детей! До пострига, конечно, но все равно нехорошо. Трагедия воина, который в одном бою теряет родного сына и лучшего друга, которого он называл братом, оказалась стерта, потому что она не соответствовала идеологии произведения. Интересно, что в поздних редакциях «Жития Преподобного Сергия», написанных в 17 и 19 вв, Пересвет и Ослабя уже присутствуют вовсю. Потому что так надо. Как любят говорить всякого рода мединские: «А как было на самом деле все равно никто не знает».

Как это ни печально, но в изобразительной традиции утвердилась как раз поздняя традиция. Пересвета рисуют эдаким умильным мнихом, который выезжает на бой иногда даже без доспехов (искушая Бога, что, вообще говоря, в христианстве считается в некотором роде грехом) и всем своим обликом прощая врага. Ну, с Глазуновым все понятно, он просто хреновый художник, было бы странно ожидать от него хорошей картины:

Но ведь он такой не один! Вот, к примеру, как оттрактовал бедного Пересвета Евгений Муковин:

Золоченый доспех? Забудьте! Схима, надетая на шлем или под него? Вместо! Доспехи? Они просто не нужны, вместо них красивая белая рубашка, расшитая тесьмой — самый монашеский наряд! Он даже повод коня не держит! Нет, конечно, бывает, что коня ведут под уздцы, но повод-то всадник при это не бросает! Интесно, что второй инок, под которым, видимо, подразумевается Ослябя, все-таки надел кольчугу. Видно, не верил в 4+ Ward Save, потому и жив остался.

Про креатив Рыженко все уже не раз говорили:

Завалив самурая на глазах у генуэзских арбалетчиков, дед выдернул копье и отбросил его таким образом, чтобы насадиться на него на скаку второй раз (Рыженко славился некоторыми косяками в выстраивании композиции). Интересно, что фентезийному наряду русского клерика соответствует не менее фентезийная и, судя по виду, очень дорогая сбруя его коня. Ясное дело — не может же скромный воин Христов ехать на чем-то кроме мерседеса. Пацаны не поймут.

Не менее жестоко припечатал немолодого воина художник Сергей Ерошкин. Не удовлетворившись умильно-няшным обликом богатыря (его взгляд напоен такой любовью к ближнему, что на месте Челубея я бы к нему спиной не поворачивался), не зная, как еще унизить бедного боярина, он обрядил его в ЛАПТИ! Вот да, боярин добрянский идет на битву в лаптях! Художник, конечно, не знает, что нога в лапте тупо не встанет нормально в стремя, заточенное под сапог, ну да чего там:

Кто автор этого крео я не знаю, но на месте художника бы поберегся — как бы Иродион Батькович за такую гомосексуальную трактовку своего облика не навешал бы ему эфирных звиздюлей:

Апофеозом всего этого умильнобесия идет картина художника Безукладникова Г. А.:

На ней мы видим, как доктор Айболит, укравший у грузинской княжны ее покрывало, неустрашимо идет наказывать, видимо, Бармалея, чтобы тот не хватал бы, не глотал бы, этих маленьких детей.

Однако не все так плохо. Мощный образ нашего героя создал художник А. В. Городничев:

В полном соответствии со «Сказанием», Александр носит на голове схиму, платок с крестом также лежит у него на груди. Но на этом все — Пересвет одет в кольчугу, на нем сапоги и тяжелый воинский пояс. Он умело сидит на боевом коня и смотрит на своего противника, которого собирается поражать копьем, а не гневом Господним.

Старина Корин очень любил рыцарские доспехи и хотел бы нарядить в них всех героев русской истории, чтобы они построились патриотическим русским клином и закатали всех недругов под асфальт. на его эскизе старый Пересвет одет в схиму поверх фуллплейта и готов накидать любому Челубею, будь он хоть сколько раз исполином:

Константин Васильев не мог не зигануть по такому поводу:

Однако, поскольку картины мастера полны всякого символизма, мы не можем точно сказать, какую фигу в кармане он держал в данный конкретный момент. Так что не исключено, что это никакой не «Пересвет и не Челубей», а, скажем, «Западный Мир из последних сил противостоит хамскому натиску красно-монгольской азиатчины».

Однако есть и работа, которая, отражая литературный эпизод сказания, в полной мере передает дух воина Пересвета из «Задонщины». Разумеется, это полотно Авилова. Картина, написанная в грозном 1943 году в полном смысле слова обессмертила имя автора. И вот здесь мы действительно видим богатыря, воина, сражающегося с врагом вполне земным оружием, потому что как еще можно сражаться на поле боя? На Пересвете — колонтарь, которые как раз начнут появляться на рубеже 14-15 вв. Его миндалевидный щит сравнительно невелик. Конечно, такие уже выходят из употребления, но еще вполне могут встречаться в западно-русских землях, откуда он и происходит. Шлем с подвижным наносьем, конечно, появится только лет через сто, но его общая форма — традиционно-русская, так что такую вольность можно простить. На груди воина — огромный крест энколпион, ковчежец с какой-нибудь святыней. Его наличие говорит о том, что художник тщательно готовился к работе, ведь именно такой крест должен был висеть на груди у знатного воина, боярина. Кстати, находки энколпионов на Куликовом поле известны. Убранство коня — небогатое, что более приличествует призванному из запаса воину, чем золотые тарелки. Картина отображает трагический исход поединка, но в то же время — отчаянное мужество и целеустремленность богатыря, стремящегося поразить опасного и сильного врага, чтобы тот не смог больше навредить ни одному из его братьев. В конце концов это и означает: «положить живот за други своя«.

Источник