Сильно развито чувство сопереживания

Темная сторона эмпатии. Почему сопереживание само по себе не делает лучше ни нас, ни окружающий мир

Эмпатия сегодня считается абсолютным добром. Если в мире слишком много непонимания, конфликтов и войн, то это из-за нехватки сострадания. Кажется, что против эмпатии может выступать только бездушный злодей и социопат. Но эмпатия не всегда делает нас добрее и лучше — у нее есть и темная сторона. «Если вы хотите быть хорошим человеком и делать добрые дела, эмпатия — плохой ориентир», — считает американский психолог Пол Блум. Если бы можно было магическим образом увеличить уровень эмпатии, мир не стал бы от этого лучше.

После инсульта 49-летний мужчина из Бразилии сильно изменился. Он стал добрым и щедрым — даже слишком щедрым. Встретив на улице бездомных детей, он отдавал им все свои деньги. Он оставил работу в офисе и открыл фирму по продаже домашней картошки фри. Бизнес провалился: большую часть еды мужчина раздавал бесплатно. Только благодаря пристальному вниманию жены семья не погрузилась в долги.

Оказалось, что после инсульта у мужчины была повреждена часть мозга, которая отвечает за контроль над эмоциями и принятие решений. Он чувствовал желание помочь — и тут же приступал к делу, не принимая во внимание другие факторы.

Способность к сопереживанию не случайно считается добродетелью. Без эмпатии мы не смогли бы выйти за рамки своего «я», понимать чужие эмоции, создавать доверительные и близкие отношения.

А еще эмпатия выматывает, вводит в заблуждение и подталкивает к несправедливым поступкам. Руководствуясь самыми благородными чувствами, мы часто причиняем зло не только себе, но и другим людям.

Против эмпатии

Когда психолог Пол Блум написал книгу «Против эмпатии», даже некоторые его студенты решили, что он перегнул палку. Если ты выступаешь против эмпатии, для общества это звучит так, будто ты ненавидишь котят. Как утверждает популярный спикер и писательница Брене Браун, «эмпатия способна растворять стыд, уничтожать ощущение разобщенности, объединять и даже исцелять». И вы утверждаете, что против эмпатии? Вы, наверное, неудачно пошутили.

Психологи выделяют три основных вида эмпатии:

• Эмоциональная эмпатия — способность переживать те же чувства и эмоции, что и другой человек. Возникает еще в младенческом возрасте: когда плачет один ребенок, начинает плакать другой.
• Когнитивная эмпатия — способность поставить себя на место другого человека и понять, как он думает. Это интеллектуальный процесс, который уже далек от непроизвольной реакции.
• Эмпатическая забота — способность, которая побуждает заботиться о других людях и оказывать им помощь.

Пола Блума и некоторых его коллег больше всего беспокоит первый вид, эмоциональная эмпатия. Интуитивно кажется, что способность ощущать чужие эмоции должна автоматически подталкивать к добрым поступкам. Неслучайно репутацию жестоких и безжалостных людей имеют психопаты — люди, у которых эмоциональная эмпатия атрофирована. Но на практике всё гораздо сложнее.

В крупном исследовании ученые из университета Миннесоты не обнаружили почти никакой взаимосвязи между агрессией и низким уровнем эмпатии.

Оказалось, что агрессивными людей делает не отсутствие сопереживания, а слабый контроль над импульсами и эмоциями.

Даже среди психопатов далеко не все становятся маньяками и насильниками. Люди с аутизмом и синдромом Аспергера, несмотря на проблемы с эмпатией, часто придерживаются очень строгих моральных правил.

Эмпатия не защищает от агрессии — именно с помощью призывов к состраданию людей можно подтолкнуть к чудовищным поступкам. «Когда люди думают об эмпатии, они думают о доброте. А я думаю о войне», — пишет Пол Блум.

«Всевозможные зверства, как правило, мотивируются историями о жертвах — белых женщинах, подвергшихся нападению чернокожих, историями о немецких детях, подвергшихся нападению евреев-педофилов».

Мы сочувствуем «своим» — и именно поэтому становимся агрессивнее к «чужим». Можно сколько угодно призывать к христианским добродетелям, но эмпатия так не работает. Попробуйте сопереживать человеку, который убил вашего друга.

Необязательно использовать такой радикальный пример. В одном известном исследовании футбольные фанаты должны были наблюдать, как другим болельщикам причиняют боль с помощью тока. При сканировании мозга было заметно, что болельщики сопереживают только фанатам своего клуба, а в других случаях эмпатическая реакция подавляется. Более того, страдания болельщиков клуба-соперника активировали центры мозга, связанные с удовольствием.

Эмпатия не всегда делает нас добрыми и справедливыми — часто всё происходит ровно наоборот.

Когда сострадания слишком много

Способность разделять чужие эмоции может стать невыносимой обузой. Об этом хорошо знают высокоэмпатичные люди и специалисты помогающих профессий — медсестры, врачи и психотерапевты.

Специалист в области реабилитационных программ Марк Стебницки ввел понятие «эмпатическая усталость». Постоянно сталкиваясь с горем и потерями других, люди испытывают эмоциональное выгорание — чувство опустошенности, физическое истощение и потерю интереса к жизни.

Исследования медсестер показали, что «усталость от сочувствия» приводит к невыходам на работу и частым ошибкам при выдаче лекарств.

Гипотезу о том, что эмпатия подталкивает к альтруизму, много лет исследовал американский профессор-социолог Дэниел Бэтсон. «Эмпатия помогает разрушить границы между одним человеком и другим, она выступает против эгоизма и безразличия», — утверждает он. Но запасы эмпатии не безграничны. К счастью, чтобы помочь другому человеку, необязательно разделять его эмоции. Гораздо чаще более продуктивный шаг — обуздать свои чувства и посмотреть на ситуацию со стороны.

Когда сочувствие заходит слишком далеко, мы перестаем думать о других людях — нас слишком беспокоят собственные страдания. Чтобы эмпатия приносила пользу, ее нужно сдерживать и направлять в нужную сторону.

Однажды в Непале молодая женщина по имени Сита пришла ко мне на консультацию. Ее сестра только что покончила с собой. Ей не давала покоя вина за то, что она не смогла этого предотвратить. Не в силах на чем-то сосредоточиться, она плакала целыми днями, а когда слезы закончились, погрузилась в оцепенение.

Во время одной из наших сессий она посмотрела мне прямо в глаза и сказала: «Вы знаете, каково это — потерять сестру? Я этого не переживу. С тех пор как я родилась, мы жили в одной спальне, мы всё делали вместе. Я не смогла удержать ее».

Ее страдание было таким интенсивным, что застигло меня врасплох. Я вспомнил о самоубийстве своего шестнадцатилетнего двоюродного брата. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы взять себя в руки и не разрыдаться. Глубина эмоционального резонанса совершенно меня поразила. Но я знал, что, если я заплачу вместе с Ситой, то не смогу ей помочь.

Мне удалось успокоиться и перестать думать о своем колотящемся сердце, о своих глазах, затуманенных слезами, и подавить воспоминание о своем брате. Наконец, когда накал эмоций ушел, я сказал Сите: «Я понимаю твое горе. Я действительно тебя понимаю. Но ты не одинока. Я тоже потерял двоюродного брата почти в том же возрасте, что и ты. Я знаю, как это тяжело. Но я понял и принял тот факт, что я никак не мог этому помешать. Это не моя вина. Эту боль можно преодолеть».

Она вдруг подняла голову и посмотрела прямо в мои глаза, чтобы увидеть, говорю ли я правду. К моему большому удивлению, она встала и обняла меня, пробормотав: «Я попробую. Спасибо».

Из книги Матьё Рикара «Altruism: The Power of Compassion to Change Yourself and the World»

От эмпатии — к рациональному состраданию

Матьё Рикара называют «самым счастливым человеком на земле». Буддийский монах, в прошлом доктор молекулярной биологии, стал героем пионерских исследований о влиянии медитации на мозг.

В одном из экспериментов его попросили смотреть на фотографии и сопереживать страданиям людей, которые были на них изображены. «Эмпатический резонанс очень быстро стал для меня невыносимым. Я почувствовал эмоциональное истощение», — признался Рикар. Затем он вышел из этого состояния и сосредоточился на ощущениях любви и заботы.

Вместо того чтобы просто отражать боль другого человека, медитация любви и сострадания активировала совершенно другие участки мозга.

Исследователь Таня Сингер из Общества им. Макса Планка повторила это исследование на 60 добровольцах, которые не были монахами. В первой груп­пе участники развивали чувство эмпатии к окру­жающим, а во второй — практиковали медитацию любви и сострадания.

Участники из первой группы испытывали больше стресса и негативных эмоций — разница была заметна уже спустя восемь часов тренировок. Медитация сострадания заглушала эмпатический стресс, взращивала чувство заботы и готовность помочь другому.

Подлинный альтруизм имеет мало общего с эмоциональной эмпатией, считают многие исследователи.

Эмпатия быстро истощается, ограничивает круг нашей заботы одним человеком и подталкивает к неэффективным решениям. Интенсивные чувства — плохой ориентир, когда речь идет о моральном выборе.

Так, в исследовании Дэниела Бэтсона участникам рассказали о десятилетней девочке по имени Шери Саммерс со смертельной болезнью — она ждала очереди на лечение, которое должно было уменьшить ее боль. Затем участникам предложили переместить девочку в начало очереди. Когда их просто спросили, стоит ли это сделать, они отказались — ведь есть и другие дети, которым нужна помощь. Но если участников сначала просили представить, как чувствует себя Шери, они решили, что помощь стоит оказать именно ей. Сочувствие оказалось сильнее справедливости.

«Всеми средствами следует обуздать печаль, чтобы сделать мир лучше», — пишет Оксфордский философ и специалист по этике Уильям Макаскилл. Трезвый расчет, а не сопереживание — вот что необходимо, если мы действительно хотим помогать другим. Легко почувствовать себя благородным альтруистом. Гораздо сложнее приносить людям реальную пользу.

Эмоции — плохой помощник в исполнении альтруистических порывов. Иногда благородные намерения наносят огромный вред.

Пожертвования в Африку поддерживают деспотические режимы. Гиперопекающие родители воспитывают детей-невротиков, которые неспособны ко взрослой жизни. Войны и конфликты подогреваются состраданием к жертвам.

Безоглядная эмпатия к немногим может привести к катастрофическим последствиям для всех. Но хотя у эмпатии есть ограничения, конечно, не стоит отказываться от нее целиком.

После кругосветного путешествия на корабле «Бигль» Чарлз Дарвин стал убежденным противником рабства. Согласно современным теориям его времени, белые и негры имели различное происхождение: негры занимали промежуточный уровень между человеком и животным, и обращались с ними соответственно.

До плавания Дарвин, как и многие викторианские джентльмены, считал это вполне справедливым. Только когда он сам увидел страдания и унижение рабов, его мнение изменилось — он стал считать рабство отвратительным и гнусным явлением. С помощью рациональности он вряд ли смог бы прийти к этому выводу.

Эмпатия дарит чувство человеческого контакта, которое не заменить никакими умозаключениями.

Важно помнить, что эмпатия — это средство, а не самоцель.

Как пишет Лесли Джеймисон, «опасность эмпатии не в том, что она заставляет почувствовать себя плохо, а в том, что она заставляет почувствовать себя хорошо». Эмпатия — мощная сила, которую можно использовать как во благо, так и во зло.

Вы не становитесь хорошим человеком просто от того, что можете кому-то сопереживать. Но это неплохое начало.

Источник

Синдром Аспергера: взгляд снаружи и изнутри

»Аспергеры по сути обречены на жизнь в одиночестве. И тут каждый должен найти свой собственный путь»

После трагического эпизода расстрела детей в начальной школе в Нью-Тауне (шт. Коннектикут) в декабре 2012 года в СМИ прокатилась волна интереса к синдрому Аспергера. Напомним, что учинивший стрельбу Адам Ланца был то ли аутистом, то ли »аспергером» – это помимо возможного личностного или тревожного расстройства (например, ОКР).

Тогда же американские национальные ассоциации, связанные с проблемой аутизма, предупредили против необоснованных спекуляций о связи насилия с аутизмом /синдромом Аспергера. »Не существует абсолютно никаких доказательств или надежных данных научных исследований, свидетельствующих о связи аутизма с заранее спланированным насилием,» — говорится в заявлении Общества аутизма. »Предположение о наличии такой связи означает прямой вред более чем 1,5 млн. законопослушных и не склонных к насилию, замечательных людей, живущих с аутизмом».

Что это за синдром, каковы его особенности и отличия от других расстройств

Как сообщает информация с голландского медицинского сайта, диагноз »синдром Аспергера» используется в стране с 1994 года. В американской классификации DSM он был выделен как самостоятельное расстройство в рубрике »расстройств аутистического спектра». Самым известным расстройством этой рубрики является аутистическое расстройство, но при этом у всех расстройств рубрики очень похожие симптомы, и они доставляют пациентам разнообразные социальные проблемы.

Так, для людей с синдромом Аспергера характерны трудности с коммуникацией и соблюдением социальных правил. У них также часто сужена сфера интересов, хотя есть несколько тем, которые действительно »процветают». У них отмечается стереотипное поведение. В отличие от людей с классическим аутизмом, у них нет отставания в речевом развитии, и они могут быть интеллектуально как нормальными, так и высокоодаренными.

Ганс Аспергер

Первым описал этот синдром венский педиатр Ганс Аспергер. Это произошло в 1944 году. Тогда Аспергер выделил группу детей, у которых были сильно выражены следующие особенности:

— заметные трудности в установлении и поддержании социальных контактов и дружеских отношений;

— им трудно смотреть в глаза собеседнику;

— трудности в отношении эмоций (например, они не могут понять, шутит человек или говорит серьезно);

— дефицит эмпатии (способности к сопереживанию);

— им трудно понимать социальные правила и невербальную коммуникацию;

— у них монотонный голос и отсутствие эмоций на лице;

— отгороженность от внешнего мира;

— способность полностью погрузиться в определенные темы и интересы, которые часто подразделяются на группы (напр. птицы, поезда, растения);

— »скованная» моторика и проблемы с координацией;

— повышенная чувствительность к звукам, запахам или касаниям.

Из-за сильного сходства с аутизмом синдром Аспергера долго не признавали отдельным психиатрическим расстройством. Раньше таким пациентам ставили диагноз аутизма, неуточненного общего расстройства развития, или вообще ничего. Дальнейшие исследования привели к включению в синдром Аспергера ряда положительных особенностей:

— способность видеть детали;

— хорошая, подчас исключительная память;

— энциклопедические знания по отдельным предметам;

Детский возраст

Трудности в связи с синдромом Аспергера ребенок начинает испытывать уже в дошкольном возрасте – в детском садике ему трудно следовать инструкциям воспитателя, и такие дети отличаются от других детей иным выражением лица, походкой и речью.

Больше всего у них в этом возрасте проблем с соблюдением установленных правил. Кроме того, в этом возрасте проявляются их трудности в способности поставить себя на место другого или оценить последствия свои действий. Они испытывают очень большие сложности с социальными контактами, и им очень трудно попросить о помощи.

В пубертате, когда социальная жизнь выходит на первый план, подростки с синдромом Аспергера из общения выпадают. Они не понимают форм социального общения, и у них практически нет общих интересов со сверстниками. Кроме того, они такие перфекционисты в отношении всего, чем занимаются, что они все делают много медленнее, чем другие, и не принимают критику других.

Взрослый возраст

К взрослому возрасту характеристики этого синдрома достигают такого уровня развития, что люди с синдромом Аспергера нередко предпочитают жить в одиночестве. Социальная коммуникация все еще остается для них большой проблемой, и любая необходимость отойти от существующего паттерна поведения вызывает у них стресс. У них также усиливается склонность уходить с головой в определенные предметы или хобби. Взрослым нередко оказывается трудно выразить свое отношение, и у них сохраняется необычность в речи и моторике. В отличие от людей с аутизмом, люди с синдромом Аспергера могут проживать самостоятельно – с сопровождением или без него.

Фактор наследственности

Причина синдрома Аспергера неизвестна, но есть уверенность, что это наследственно обусловленное расстройство. Излечению не поддается. При этом позитивный эффект может дать хорошее сопровождение, потому что и сам человек, и его близкие учатся сосуществовать с определенными особенностями. Кроме того, некоторые формы терапии позволяют улучшить навыки поведения и коммуникации.

Известные личности с синдромом Аспергера

Среди известных в истории личностей ретроспективно оцениваются как »аспергеры»: ученые Альберт Эйнштейн и Исаак Ньютон, основатель США Бенджамин Франклин, завоеватель Европы Наполеон Бонапарт, правительница Египта Клеопатра, художник и изобретатель Леонардо да Винчи, композитор Людвиг ван Бетховен, музыкант Элвис Пресли, основатель »Майкрософт» Билл Гейтс и актриса Мерилин Монро.

В новой версии американской классификации психических расстройств DSM-5, опубликованной в мае 2013, синдром Аспергера прекратил свое существование как отдельная диагностическая единица и оказался поглощен, наравне с диагнозами аутизма, детского дезинтегративного расстройства и неуточненного общего расстройства развития, диагнозом »расстройства аутистического спектра».

Агрессия и насилие

Агрессия и насилие в популяции людей с расстройствами аутистического спектра носят реактивный характер, а не заранее спланированный и предумышленный. Например, дети с аутизмом могут прибегнуть к насилию, если они заболели, или фрустрированы, или они не в состоянии передать, как себя чувствуют.

Взгляд изнутри

Йорис ван Хаустее – человек с синдромом Аспергера. С высоким уровнем функционирования – таких еще называют высокоодаренными. Он рассказал в газете De Volkskrant, что значит быть »аспергером»:

»Аспергеры по сути обречены на жизнь в одиночестве. И тут каждый должен найти свой собственный путь. Это продолжительный процесс. Процент самоубийств среди людей с Аспергером выше среднего в популяции. Аспергеры, и я в том числе, не могут »высказаться» – в том смысле, что у них нет прямого эмоционального контакта с другими.

»И это не потому, что не хочется, а потому, что от природы не дано. Некоторые считают, что кто-то специально демонстрирует неспособность к контакту. Соответственно, с их точки зрения, надо подкрутить кое-что отверткой, и объект развернется к внешнему миру и начнет вести »взрослую» жизнь. Но не получается, и тогда возникает неприязнь к »аспергерам».

»Многих аспергеров дразнят и подначивают. К этому надо быть готовым и по возможности стараться уйти из таких ситуаций. Хотя это легче сказать, чем сделать. Далеко не каждый человек осмелится выглянуть из ракушки, в которую он оказывается загнан насмешками и дурными шутками сверстников. Чувство »загнанности» может породить желание отомстить всему человечеству.

»Аспергеры любят навязчивости. Как и психопатам, им не хватает эмпатии. Их коммуникация основывается на социальном интеллекте. Если на него слишком нажимать, то можно дойти до самоубийства.

»С моей точки зрения, диагноз »аспергера» не является индульгенцией для замкнутости в своем внутреннем мире. Надо пытаться развить в себе экстраверсию, синдром Аспергера должен обрести характер процесса и обернуться позитивным развитием.

»Беременным женщинам при недостаточности родовой деятельности могут ввести препарат окситоцин. Это гормон, стимулирующий схватки. Но у этого препарата есть и другой эффект: у аутистов он наращивает социальный интеллект – это обнаружили американские ученые. Я заказал этот препарат по интернету, и мои социальные эмоции потеплели, я стал их лучше осознавать, и в моем расстройстве появились признаки изменений.

»Аспергеры, совершающие нападения на других, — это люди с застопорившимся социальным сознанием. Они »слишком туго закручены». Отчасти это вина других людей, отчасти – их собственная. Но свою собственную роль в этом они не видят. И в этом они похожи на психопатов.

»Я думаю, что »аспергеры» – люди миролюбивые, которые не столько агрессивны, сколько наивны. И их наивностью легко воспользоваться со злым умыслом. И такое происходит. Что опять-таки может вызвать желание рассчитаться. А причина в том, что синдром делает аспергеров уязвимыми в силу дефицита в области коммуникации.

»Мне диагноз синдрома Аспергера поставили довольно поздно. Может быть, оно и лучшему – потому что я дольше прикладывал усилия, чтобы быть принятым окружающими. Я наблюдал, как ведут себя другие люди, и копировал их действия. При этом я искренне считал, что именно так все взрослые и живут.

»Я думаю в соответствии »с линиями коммуникации». Я делаю выводы на основании деталей. Я все воспринимаю буквально и серьезно. Это очень тяжело. Это давит на мою систему. У меня появляется чувство, что я вот-вот застряну. Это примерно как у аутистов с очень низким IQ, которые могут впасть в панику и начать бить себя по голове. Я чувствую примерно то же, но страдаю молча.

»Недостаток социальных навыков у аспергеров объясняет плохую статистику по трудовой занятости и устойчивым личным отношениям. Среди людей с синдромом Аспергера оплачиваемую работу имеет 10%, а постоянного партнера – 5%. У меня даже появилась уверенность, что в обществе взрослых все построено на страхе одиночества. Вот этой движущей силы я не знаю. Когда я что-то говорю, это никогда не бывает обусловлено боязнью социальной изоляции.

»Я не вписываюсь в модель социальных ожиданий. В смысле: я делаю то-то, ты реагируешь так-то, и все в порядке. Этот тип действия и реакции у меня не работает.

»Аспергеры любят размеренность и порядок. Это дает мне ощущение покоя. Ежедневно на завтрак, обед и ужин я ем абсолютно то же самое. По утрам я читаю газету »от корки до корки». Каждую статью. Мысль о том, что я недостаточно информирован, может стать для меня причиной бессонницы в этот день.

»У меня было множество обсессий… Сейчас мне стало поспокойнее – мне уже 46 лет. Я нашел свой баланс, и сейчас у меня меньше обсессий…»

По материалам:
Niet iedereen met asperger kan en durft het ingesloten gevoel te keren. – De Volkskrant, 21.12.12, p. 28.

Источник