Шкала невротической депрессии это

Шкала невротической депрессии это

Невротическая депрессия [Лакосина Н. Д., 1994; Roth M., Mount-joy С. Q., 1997] в качестве самостоятельной нозологической единицы в МКБ-10 не выделяется. Состояния, объединяемые этим термином, в зависимости от особенностей динамики рассматриваются при фазовом течении в рамках рекуррентных депрессий (F33), при затяжном — в пределах дистимии (F34.1).

В формировании невротической депрессии существенная роль принадлежит неблагоприятным внешним воздействиям, а также личностному предрасположению; вклад генетических факторов незначителен (среди родственников первой степени родства аффективных заболеваний, как правило, не обнаруживается).

Манифестация аффективных расстройств чаще всего сопряжена с теми или иными травмирующими событиями. Интенсивность стрессового воздействия большей частью невелика, не многим отличается от событий обыденной жизни (семейные или служебные неурядицы, материальные затруднения и т. п.), но субъективно значима. Существенная роль в ряду психогенных факторов принадлежит длительно существующим неразрешимым ситуациям, порождающим состояние фрустрации (хроническое заболевание ребенка, алкоголизм одного из супругов и связанные с этим постоянные конфликты); среди таких ситуаций— вынужденная эмоциональная изоляция [Лакосина Н. Д., 1994] — невозможность выразить привязанность в связи с длительной разлукой с близкими или вынужденная необходимость подавлять эмоциональные реакции в связи со сложившейся структурой семейных отношений.

Значительная роль в формировании невротических депрессий принадлежит личностной уязвимости, предрасположенности к «нервному срыву». С одной стороны, характерна выраженная лабильность настроения, сопровождающаяся аффективно окрашенными реакциями, с другой — ригидность, сдержанность, склонность к фиксации на отрицательных эмоциях. Как указывают М. Roth и С. Q. Mountjoy (1997), речь идет о лицах, которые легко приободряются, воодушевляются в связи с приятными событиями, но так же легко впадают в уныние, разочаровываются, «зацикливаются» на неудачах, неприятных жизненных коллизиях.

Гипотимия, выступающая в клинической картине невротической депрессии, лишена свойств эндогенной депрессии — аффекта тоски, идей самообвинения, идеаторной и моторной заторможенности. Не наблюдается и нарушений циркадного ритма. Депрессия больше звучит в высказываниях больных, не отражаясь существенным образом на их внешнем облике и поведении. По мере течения болезни пониженное настроение не приобретает свойств стойкой подавленности, а, напротив, подвержено значительным колебаниям, амплитуда которых тесно связана с изменениями жизненных обстоятельств.

Среди клинических проявлений, чаще всего наблюдающихся в картине невротической депрессии, наряду с подавленностью выступают:

• расстройства сна (инициальная инсомния, прерывистый сон, раннее пробуждение);

• варьирующая по интенсивности тревога;

• жалобы на слабость, разбитость;

• жалость к себе, нередко сочетающаяся с тенденциями к обвинению окружающих.

Источник

Что такое невротическая депрессия?

Отличительной чертой невротической депрессии является то, что она сочетает в себе симптомы невроза и депрессии одновременно. В отличие от классической картины депрессивного расстройства, человек сохраняет в целом здравое состояние рассудка, оптимистический взгляд на жизнь, не теряет способность радоваться и грустить на фоне происходящих событий. В связи с этими специфическими особенностями специалистам не всегда удаётся быстро распознать наличие депрессии у пациента.

Различия между неврозом и депрессией

В диагностике эндогенной депрессии и депрессивного невроза существует ряд отличий. Наиболее ярким симптомом депрессивного состояния является значительное понижение настроения: тоскливые, обволакивающие негативом мысли располагают к самобичеванию вплоть до суицидального настроя.

При депрессивном же неврозе человек продолжает строить планы. Таким пациентам характерна выраженная тревожность и нервозность, а также подавленность и мрачность из спектра депрессивных переживаний.

Чтобы правильно понять, что собой представляет специфическое состояние депрессивного невроза, стоит знать, что под невротическим синдромом подразумевается любое нарушение психических процессов, обусловленное накопившимся напряжением, либо спровоцированное стрессовой ситуацией. Состояние депрессии будет являться здесь одной из составляющих невроза.

Симптоматика невротической депрессии

К симптомам лёгкой невротической депрессии можно отнести следующие психоэмоциональные проявления:

• синдром хронической усталости;
• подавленность и слабость;
• жалость к собственной персоне;
• апатия и грусть;
• снижение уровня мотивации;
• нарушение сна;
• замедленность действий;
• постоянный самоанализ и «копание» в себе, стремление к максимальному самоконтролю;
• осознание причин возникновения подавленности.

Выделяя проявления клинической картины на физическом уровне, стоит обратить внимание на следующие симптомы:

• головные боли (преимущественно давящие и сжимающие);
• приступы тахикардии, ощущение жжения в области сердца;
• скачки артериального давления;
• суставная боль;
• вегетососудистый дисбаланс;
• неприятные проявления со стороны ЖКТ;
• нарушения в работе половой системы (ослабление сексуального либидо, эректильная дисфункция, сбой в менструальном цикле).

Возникновение и развитие депрессивного генеза

Началом развития невротического состояния служит совокупность психологических и физиологических факторов. К первым мы относим конфликтное внутреннее состояние субъекта, ко вторым же – излишек одних гормонов на фоне дефицита других.

Для того чтобы понять причины возникновения депрессивного невроза, стоит рассмотреть следующие возможные провоцирующие факторы:

• резкие жизненные перемены;
• расставание или потеря близкого человека;
• длительное сложное заболевание;
• отголоски детских и юношеских психотравм;
• бытовая неустроенность;
• личная неудовлетворённость;
• повышенные трудовые нагрузки;
• сбои в работе эндокринной системы;
• негативный эмоциональный фон в семье либо на работе;
• начало развития серьёзных психопатологий;
• сезонная хандра.

Борьба с заболеванием

При выявлении невротической депрессии врачом невропатологом либо психиатром больному назначается ряд индивидуальных терапевтических мероприятий, которые, как правило, состоят из 3-х этапов:

• купирование интенсивных симптомов;
• восстановление нормального психофизического здоровья;
• поддерживающая реабилитационная терапия.

На разных этапах лечения специалисты практикуют методы медикаментозной, физиотерапевтической и психологической терапии.

От пациента же в период реабилитации во избежание рецидивов требуется:

• соблюдение трудового режима;
• полноценный отдых;
• избегание психотравмирующих ситуаций;
• налаживание отношений с близкими людьми;
• периодическая переоценка устоявшихся жизненных принципов.

В результате своевременной терапии и настроенности пациента на позитивный результат, недуг отступит и не будет допекать человеку в будущем. При первых признаках депрессии правильно будет обратиться к специалисту, но можно попробовать провести самостоятельную работу над собой. Курс Викиум «Детоксикация мозга» помогает выровнять эмоциональное состояние, сократить уровень стресса и наладить сон.

Источник

Невротическая депрессия

Депрессивный невроз или невротическая депрессия — это психическое неврозоподобное расстройство для которого характерны депрессивные проявления и затяжное «плавное» течение. В основе лежат внешние психотравмирующие ситуации, которые длительное время воздействуют на человека.

Это расстройство может проявляться по-разному и включает в себя различные синдромы:

1. Астенический — апатия, повышенная усталость и быстрая утомляемость.
2. Тревожно-фобический — высокая тревожность, беспричинные страхи.
3. Ипохондрический — чрезмерная озабоченность своим здоровьем и самочувствием.

Депрессия невротического характера годами протекает незаметно для окружающих людей. Она не оказывает серьезного влияния на социальную активность и личную жизнь.

Однако, без соответствующего лечения болезнь может привести к формированию невротических черт характера и расстройству личности. Также велик риск возникновения различных зависимостей — игромании, алкоголизма, наркомании. Они выступают, как возможность убежать от стрессовой ситуации.

Только психиатр или врач-психотерапевт может верно оценить состояние и назначить эффективное лечение.

Причины

Первопричиной синдрома невротической депрессии являются внешние обстоятельства, которые вызывают негативные эмоциональные переживания у индивида. К примеру, это могут быть обыденные неприятности, проблемы на работе или недопонимания в семье. Человек слишком близко к сердцу воспринимает эти события и постоянно их прокручивает. Нервная система, которая вынуждена работать в стрессовом режиме длительное время, истощается. В результате формируется расстройство.

Предрасполагающим фактором являются личностные особенности. Депрессия невротического генеза чаще всего формируется у людей, которым свойственны следующие черты:

• прямолинейность;
• строгое соблюдение правил и бескомпромиссность;
• «застревание» на негативных событиях;
• консерватизм и ригидность мышления;
• эмоциональная закрытость;
• нервозность;
• неспособность справляться с жизненными проблемами самостоятельно.

Такие люди фиксируют внимание на негативных эмоциях, быстро впадают в отчаяние и уныние в случае неудач. Имеют склонность к нервному срыву. Из-за психологических особенностей характера не могут изменить или вырваться из стрессовой ситуации. В результате преобладает постоянный пониженный фон настроения, что и приводит к депрессивному неврозу.

Симптомы

У невротической депрессии симптомы совпадают с основными проявлениями классической депрессии, но выражены они слабее. Это триада признаков — подавленное настроение, замедленность мышления и двигательная заторможенность.

Также люди, страдающие от этого расстройства, жалуются на:

• физическую слабость и разбитость;
• слезливость;
• беспокойный сон;
• повышенную тревожность без причины;
• пониженное артериальное давление, которое сопровождается носовыми кровотечениями;
• обмороки;
• боли в различных частях тела.

Характерным является жалость к себе и обвинение окружающих в своих бедах. Наблюдается театральность и наигранность. Важный момент — пессимистические мысли касаются только настоящего момента. К будущему, наоборот, высказываются радужные предположения и надежды.

Депрессия невротического происхождения может ослабевать, если человеку удалось выйти из стрессовой ситуации или переключить свое внимание на что-то более комфортное. Но при упоминании о травмирующем факторе, симптомы снова возвращаются.

Лечение

У некоторых людей, а также у детей и подростков заболевание чаще всего протекает в скрытой форме. В этом случае трудно распознать невротическую депрессию, лечение должно назначаться только после предварительного полного обследования и консультации психиатра. Важно уметь отличить болезнь от других расстройств с похожими проявлениями.

Терапия включает в себя:

Психотерапевтические методики

Беседа с психотерапевтом помогает выявить причину возникновения заболевания. Человек учится замечать положительные события и моменты жизни. Сеансы дают возможность выразить глубинные переживания и скрытые эмоции, учат мобилизовать внутренние ресурсы для решения проблем.

Фармакотерапия

При невротической депрессии, симптомы и лечение взаимосвязаны. При сильной выраженности тревожно-фобического синдрома врач рекомендует противотревожные препараты. Если больше проявляется депрессивно-астенический вариант, то назначаются антидепрессанты.

Хороший результат дают общеукрепляющие мероприятия. Это прием поливитаминов, физическая активность, массаж, физиотерапия.

Источник

Шкала невротической депрессии это

Терапия затяжных депрессивных состояний, обусловленных воздействием длительно существующих психотравмирующих факторов (в частности, невротических депрессий), до настоящего времени остается одной и актуальных проблем современной клинической психиатрии. Это связано с тем, что страдающие этим расстройством пациенты в силу недооценки как тяжести своего состояния, так и стрессовой ситуации часто обращаются за помощью не к психиатрам, а к специалистам, не имеющим психиатрического образования: психологам, врачам общесоматической медицины [1, 2], что обусловливает отсутствие необходимого в этих случаях своевременного комплексного лечения с применением фармакотерапии и психотерапии [3—7]. В то же время у пациентов с депрессивным неврозом выявляется недостаточная реакция на лечение антидепрессантами [8—10], связанная с длительностью гипотимического состояния [11—14], а также продолжительностью интервала между началом заболевания и назначением терапии [15]. Кроме того, у пациентов с невротической депрессией наблюдается высокая распространенность побочных эффектов медикаментозной терапии по сравнению с пациентами с другой аффективной патологией, которая может быть вызвана рядом факторов: преобладанием аффекта тревоги в структуре депрессии, а также накоплением характерологических черт кластеров В и С в преморбиде [16].

По современным представлениям, терапия невротической депрессии должна быть комбинированной: включать в себя назначение антидепрессанта, обладающего наилучшей эффективностью и переносимостью, в сочетании с психотерапевтическими подходами. Ниже приводится наблюдение, которое может служить примером реализации такого подхода.

Клиническое наблюдение

Больная А.Н.С., 32 года. Наследственность: отец (61 год) обладает мягким, уступчивым, ведомым характером. Работал водителем автобуса, в настоящее время на пенсии. Известно, что на протяжении 20 лет злоупотреблял крепкими спиртными напитками, случались запои. Мать (55 лет) — индивидуальный предприниматель. По характеру эмоциональная, демонстративная, в семье на первых ролях. Дочь (7 лет) активная, общительная. Учится в 1-м классе школы.

Пациентка родилась от нормально протекавшей беременности в срок. Росла часто болеющим ребенком: респираторные инфекции сопровождались длительными периодами реконвалесценции и астенической симптоматикой. Также отмечала тошноту, укачивание при поездках в транспорте (вплоть до рвоты), плохо переносила нахождение в душных помещениях (неоднократно возникали предобморочные состояния с потемнением в глазах, шумом в ушах), быстро утомлялась при умственных и физических нагрузках. Несмотря на то что эта симптоматика к подростковому возрасту исчезла, в дальнейшем отмечала явления метеочувствительности в виде головных болей давящего характера, дурноты.

Детские дошкольные учреждения посещала с 3 лет. Адаптировалась с трудом, на протяжении первых 2 мес при расставании с матерью подолгу плакала. На протяжении жизни отличалась тревожностью, конформностью, зависимостью от мнения значимых других. В новых коллективах адаптировалась не сразу, в компании приятелей предпочитала находиться на вторых ролях. Была крайне привязана к матери: делилась с ней секретами и сокровенным, спрашивала совета, в случае задержки той на работе подолгу ждала ее у окна. Стремясь получить похвалу от матери, старалась как можно лучше выполнить все ее поручения. Формировалась впечатлительной: плакала над фильмами или книгами с грустным сюжетом, не переносила вида крови.

В школу пошла в 7 лет. Училась с удовольствием, преимущественно на «хорошо», лучше успевала по гуманитарным предметам. При ответах у доски испытывала выраженное волнение в виде ощущения «кома» в горле, учащения сердцебиения, прилива жара к верхней половине туловища, нехватки воздуха, похолодания, потливости и тремора рук, сжимания в животе. Опасалась забыть выученный материал, показать себя не в лучшем свете, выглядеть нелепо. В свободное время по настоянию матери посещала занятия современными танцами, бассейн.

После окончания школы (17 лет), не имея особых предпочтений в выборе профессии, за компанию с подругами поступила на психологический факультет государственного университета. После окончания вуза по специальности не работала. Из финансовых соображений устроилась по протекции знакомых менеджером в банк. К выполнению рабочих обязанностей подходила ответственно, в случае сомнений многократно перепроверяла заполненную документацию. Опасаясь не справиться с важными поручениями и не оправдать ожиданий начальства, старалась всячески отказаться от ведения сложных дел.

Менструации с 14 лет, регулярные, болезненные. Из-за выраженного болевого синдрома нередко пропускала занятия в школе, брала отгул на 1—2 дня на работе. За несколько дней до и во время менструаций становилась плаксива, раздражительна, отмечалось повышение аппетита с тягой к сладкому.

В подростковом возрасте испытывала нестойкие идеи недовольства собственной внешностью: считала себя полной, черты лица недостаточно красивыми. Интерес к противоположному полу с 15 лет. В проявлении собственных чувств была застенчивой, за объектом привязанности предпочитала наблюдать со стороны, ждала инициативы от избранника. Влюбившись, фантазировала о совместном будущем с молодым человеком, в красках представляла свадьбу и последующую семейную жизнь. Замуж вышла в 24 года. В мужчине привлекли приятная внешность, уверенность в себе, проявление заботы. Отношения изначально складывались ровные, доверительные. По бытовым вопросам обращалась к матери, регулярно прислушивалась к ее советам. В семье была на вторых ролях, делегировала супругу финансовые вопросы. Не имея собственных увлечений, все свободное время посвящала домашним делам, всячески стремилась угодить мужу. При этом требовала от супруга в ответ повышенного внимания, похвалу за прилежность в ведении домашнего хозяйства.

В возрасте 25 лет забеременела. Беременность протекала физиологически, изменениями настроения не сопровождалась. Роды были в срок, но затяжные, с гипоксией плода. Снижения настроения в послеродовом периоде не отмечалось. Была крайне тревожной матерью: по несколько раз за ночь подходила к кроватке, прислушивалась, дышит ли ребенок. В связи с выявленным гипертонусом у дочери опасалась возможной ее инвалидизации, проходила с той многократные обследования, аккуратно выполняла необходимые предписания врачей. Несмотря на то что в дальнейшем у ребенка неврологической патологии не отмечалось, решила полностью «посвятить» себя дочери и заботе о ней, в связи с чем к работе более не возвращалась. При этом с ребенком сформировала симбиотические отношения: следила за соблюдением режима, не отпускала без присмотра на улицу, с целью всестороннего развития водила на всевозможные кружки, проверяла школьные домашние задания и пр.

Первый эпизод психического неблагополучия возник в возрасте в 27 лет на фоне известий об онкологическом заболевании матери (рак молочной железы). Сразу после этого снизилось настроение, возникли подавленность и плаксивость. На протяжении дня непрестанно размышляла о возможной скорой смерти матери. При мысли о том, как будет жить без ее поддержки, испытывала растерянность, чувство беспомощности. Отмечала рассеянность, нарушения концентрации внимания. На пике тревоги возникало ощущение перебоев в работе сердца, чувство нехватки воздуха. Читала медицинскую литературу, искала информацию о возможных способах лечения заболевания. Снизился аппетит, однако массу тела значимо не теряла. Нарушился сон по типу поверхностного с трудностями засыпания из-за наплывов тревожных мыслей. Выраженного суточного ритма в состоянии не отмечалось.

Несмотря на описанные расстройства, в полном объеме справлялась с домашними делами и уходом за ребенком. Суицидальных мыслей, витального чувства тоски не возникало. Состояние оставалось практически неизменным на протяжении полугода, в связи с чем по совету знакомых обратилась к врачу. На приеме амбулаторно был назначен антидепрессант миртазапин до 15 мг/сут. На фоне терапии в течение 2 нед отмечала уменьшение выраженности депрессивных проявлений, улучшились сон и аппетит, однако беспокоили субъективно тягостные ощущения сонливости, вялости, чувство разбитости, «тяжести» в голове после пробуждения. В связи с этим миртазапин был заменен на пароксетин (20 мг/сут). После 1 мес приема препарата уменьшилась тревога, нормализовался сон, однако полностью почувствовала себя здоровой лишь спустя полгода после успешно проведенных операции и последующей химиотерапии у матери. Однако вследствие ощущения вялости, сонливости, «заторможенности», а также прибавки массы тела (4 кг за 2 мес терапии) на фоне приема пароксетина самостоятельно уменьшила дозу препарата до 10 мг/сут, а затем (через 4 нед от начала терапии) и вовсе отменила.

На протяжении последующих 2 лет состояние было относительно удовлетворительным. В тот период времени полностью сосредоточилась на дочери, не обращала внимания на охлаждения отношений с супругом. При этом стала все больше раздражаться в связи с частыми задержками мужа на работе, его эпизодическими алкоголизациями. По этому поводу выказывала супругу недовольство, упрекала в отсутствии заинтересованности в воспитании ребенка, употреблении спиртного. После ссор с мужем периодически снижалось настроение с подавленностью, слезливостью без нарушений сна и аппетита. Снижения настроения были нестойкими, проходили самостоятельно по мере разрешения конфликтной ситуации, длились до нескольких дней.

Настоящее ухудшение состояния развилось у больной в возрасте 31 года из-за учащения скандалов с супругом. Постепенно стойко снизился фон настроения. Беспокоила тревога, во время которой пациентка постоянно прокручивала в голове мысли о несостоятельности семейной жизни, неудовлетворенности браком, возможных изменах со стороны мужа, сравнивала себя с более успешными подругами. Услышав единожды высказывание супруга о необходимости оформления развода, стала испытывать страх остаться одной с ребенком без финансовой поддержки, опасалась оказаться неспособной самостоятельно обеспечивать себя и дочь. Из-за постоянных наплывов мыслей была рассеянна, отмечались трудности сосредоточения. Во время ожидания супруга с работы возникали чувства внутренней напряженности, страха очередного скандала. Испытывала трудности засыпания из-за «прокручивания» мыслей о психотравмирующей ситуации. Беспокоила общая слабость — несмотря на то что, как и прежде, справлялась с домашними делами, быстро утомлялась от повседневных видов деятельности. Снизился аппетит, однако массу тела значимо не теряла. Отмечала облегчение самочувствия при отвлечении на уход за ребенком, а также при нахождении вне дома.

С целью разрешения конфликтной семейной ситуации посещала психотерапевтические занятия у психолога. Однако уменьшения выраженности депрессии не было, в связи с чем обратилась на амбулаторный прием в психотерапевтическое отделение Университетской клинической больницы № 3 Первого Московского государственного университета им. И.М. Сеченова.

При приеме: больная выглядит моложе своего возраста. Одета аккуратно, по молодежной моде. Волосы чистые, уложены. Декоративной косметикой пользуется умеренно. Во время беседы напряжена, постоянно меняет позу, сопровождает изложение жалоб активной жестикуляцией. В разговор вступает охотно, на вопросы отвечает по существу, с излишней детализацией. Стремится произвести хорошее впечатление на врача, считает себя жертвой сложившихся обстоятельств.

Себя характеризует как человека тревожного, впечатлительного, который всегда в новых коллективах испытывает стеснение, стремится особо не выделяться. Рассказывает, что всегда была несамостоятельна в принятии решений, зависима от мнения родственников, вплоть до настоящего возраста обращается к матери за советом.

Сообщает, что ухудшение психического состояния отмечает на протяжении последних 2 лет, что связывает с напряженной обстановкой в семье. Рассказывает, что на фоне регулярных задержек мужа на работе, его злоупотребления спиртными напитками стали частыми конфликты, когда подвергается придиркам и упрекам в отсутствии внимания к супругу, неаккуратности в ведении быта, в отсутствии ухода за собственной внешностью. Опасается возможных измен со стороны супруга.

Практически постоянно испытывает подавленность. Отмечает выраженную тревогу, сопровождающуюся неотвязными мыслями о конфликтах с мужем, несостоятельности семейной жизни, невозможности дальнейшего проживания в условиях постоянных скандалов. При этом испытывает страх возможного развода, опасается остаться без финансовой поддержки, считает себя неспособной найти работу. При обдумывании возможных перспектив трудоустройства и самостоятельной жизни чувствует растерянность, не может понять, как искать работу, совмещать ее с заботами о дочери. На высоте тревоги ощущает «ком» в горле, ускоренное сердцебиение, перебои в работе сердца, нехватку воздуха, внутреннюю напряженность.

Высказывает жалобы на трудности сосредоточения и концентрации внимания, рассеянность, быструю утомляемость, общую слабость, нарушения сна по типу трудностей засыпания.

Суицидальные мысли отрицает.

Отмечает отчетливые суточные колебания: хуже чувствует себя в вечерние часы, когда наиболее выражены подавленность, наплывы тревожных мыслей, общая слабость. Аппетит снижен, однако массу тела значимо не теряла.

Соматический статус: температура тела 36,6 °С. Кожные покровы нормальной окраски, сухие. Телосложение нормостеническое. Периферические лимфатические узлы не увеличены, безболезненны. Тоны сердца ясные, ритмичные, шумов не выслушивается; АД 110/60 мм рт.ст.; ЧСС 80 уд/мин. В легких дыхание везикулярное, проводится во все отделы, ЧДД 16 в мин, хрипов нет. Язык влажный, обложен у корня белым налетом. Живот мягкий, безболезненный. Печень по краю реберной дуги. Синдром поколачивания отрицательный с обеих сторон. Физиологические отправления в норме.

Неврологическое состояние: Лицо симметрично. Зрачки правильной формы, обычного размера, реакция на свет, конвергенцию, аккомодацию сохранна. Глазные щели симметричны. Язык по средней линии, глотание не нарушено. Мышечный тонус в норме. Парезов и параличей нет. В пробе Ромберга устойчива. Пальценосовую пробу выполняет. Данных за острую неврологическую патологию нет.

Обсуждение наблюдения и лечение

Психическое состояние пациентки определялось затяжной невротической депрессией. Гипотимическая симптоматика была представлена, как и в большинстве случаев длительно протекающих невротических аффективных состояний, подавленностью, плаксивостью, тревогой за будущее. Признаки витальной депрессии (чувство тоски предсердной локализации, идеаторная и моторная заторможенность, идеи вины, суицидальные мысли) не выявлялись. Суточный ритм носил инвертированный характер с ухудшением в вечернее время за счет тревожной и астенической симптоматики, что также наиболее типично для депрессий неэндогенной природы.

В свою очередь, на первый план в клинической картине наряду с гипотимией вышла анксиозная симптоматика с тревожными руминациями. Кататимный комплекс депрессии определялся сепарационной тревогой [17, 18], при которой пациентка, испытывая желание разрешить длительно существующую психотравмирующую ситуацию (конфликты с супругом), сомневается в своих способностях обеспечить собственное существование (финансово содержать себя и ребенка) и продолжает пребывать в фрустрирующей обстановке. Отдельного внимания заслуживает наличие в структуре тревоги отчетливых когнитивных нарушений — трудностей сосредоточения и концентрации внимания, рассеянности, чувства растерянности при попытке спланировать будущее. Описанные когнитивные нарушения характерны для тревожных расстройств, отмечающихся как изолированно, так и в структуре депрессивного эпизода [19].

Среди основных симптомокомплексов у пациентки отмечались также астенические расстройства невротического регистра с быстрой утомляемостью, нарастанием общей слабости в вечерние часы.

В пользу невротической природы депрессии свидетельствовали признаки депрессии умеренной степени выраженности (18 баллов по шкале депрессии Гамильтона — HAM-D), сохранная социальная адаптация.

Настоящий депрессивный эпизод являлся вторым. При этом оба аффективных эпизода дебютировали в ответ на психотравмирующую ситуацию (болезнь матери, возможность предстоящего развода с мужем), имеющую прямое отношение к угрозе сепарации от значимого другого. Первый эпизод, развившийся в 26 лет, также представлял собой невротическую депрессию сходной клинической структуры: нерезко выраженная гипотимия с сохранной социальной активностью и способностью вести хозяйство, преобладание тревожной симптоматики, кататимный комплекс, определяющийся сепарационной тревогой и страхом за здоровье матери, когнитивные нарушения. Следует отметить, что выход из депрессии совпал с прекращением стрессогенного воздействия (удачный исход операции и химиотерапии у матери) и сопровождался полной редукцией психопатологической симптоматики с сохранением присущих ранее личностных черт.

Квалификация личностных черт пациентки в рамках тревожно-истерического (тревожность, конформизм, впечатлительность, зависимость от мнения значимых других) характера соотносится с данными, приводимыми в работах, посвященных изучению невротической депрессии [20, 21]. Также необходимо обратить внимание на то, что для пациентки с раннего возраста было характерно наличие черт невропатической конституции, по всей вероятности, обусловливающих возникновение в рамках депрессивных фаз эпизодов с соматовегетативными проявлениями (с ощущением «кома» в горле, учащенным сердцебиением, чувством нехватки воздуха), носящих транзиторный характер и появляющихся лишь на пике тревоги.

В соответствии с критериями МКБ-10 пациентке был поставлен диагноз «рекуррентное депрессивное расстройство, текущий депрессивный эпизод умеренной степени тяжести с соматическими симптомами» (рубрика F33.11).

С учетом отмеченных клинических особенностей депрессии, а также предшествующей реакции на миртазапин и пароксетин (в виде проявлений седации, а также выраженной прибавки массы тела) был выбран препарат другой фармакологической группы — вортиоксетин (бринтелликс) с доказанной эффективностью в отношении депрессивной симптоматики [22—24] и хорошей переносимостью. Наряду с приемом антидепрессанта (вортиоксетин 10 мг/сут утром после завтрака) пациентка регулярно посещала курсы когнитивно-поведенческой терапии (КПТ).

В пользу назначения бринтелликса в данном случае свидетельствует несколько аргументов. Сосуществование в структуре аффективного эпизода гипотимии и выраженной тревоги (определяющей кататимный комплекс депрессии) обусловливает необходимость назначения препарата, оказывающего комбинированное действие на оба симптомокомплекса без обострения тревожной симптоматики в первые дни терапии. Бринтелликс в полной мере отвечает описанному требованию. Согласно данным метаанализа D. Baldwin и соавт. [25], бринтелликс эффективно купирует как тревогу, так и депрессию, а также не способствует значимому усилению тревоги в первые дни терапии.

В структуре депрессии относительно большую роль играют когнитивные нарушения (руминативное мышление), в связи с этим предпочтительным являлось назначение препарата, обладающего доказанным прокогнитивным действием. Согласно современным данным [26], бринтелликс оказывает прокогнитивное действие, значительно более выраженное, чем у препаратов из группы СИОЗС и СИОЗСиН. Наконец, для пациентки большое значение имел профиль побочных эффектов. В частности, неприемлемыми являлись прибавка массы тела, седация. По этим соображениям назначение бринтелликса также являлось оправданным в связи с отсутствием у него описанных нежелательных эффектов.

КПТ была направлена на формирование навыков контроля над собственными поведенческими реакциями, преобразование копинг-стратегий с выстраиванием механизмов взаимодействия с проявлениями заболевания, взаимоотношений с супругом.

На фоне проводимого лечения через 2 нед у пациентки наблюдались частичное уменьшение выраженности подавленности, тревоги, улучшение качества сна (что также подтверждалось снижением суммарного показателя по шкале HAM-D до 13 баллов). Через 1 мес курса терапии антидепрессантом и КПТ был выявлен полный ответ на терапию (что соотносилось с результатом 9 баллов по шкале HAM-D). Пациентка отмечала выраженное улучшение аффективного фона с редукцией подавленности, плаксивости, тревожных руминаций, улучшение когнитивных функций, исчезновение астенических проявлений. Нормализовались сон и аппетит. Спустя 8 нед терапии бринтелликсом у пациентки была диагностирована ремиссия заболевания (6 баллов по шкале HAM-D — отсутствие депрессии).

После достижения ремиссии пациентке были рекомендованы поддерживающая терапия препаратом бринтелликс в дозе 5 мг/сут (до 6 мес в связи с длительностью невротического состояния и предшествующего депрессивного эпизода в анамнезе), продолжение курса сеансов КПТ (до 6 мес).

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Источник