РАДОСТЬ
Продолжаем наши занятия. Мы говорили с вами о том, как устроен человек. Это не очень просто, потому что мы имеем дело с тем, что не выводится экспериментально и научно не постижимо. Мы пытаемся это делать с помощью аналогии. Способ познания с помощью аналогии тоже научный и для законов, и для предметов материального мира. Этот способ наиболее подходящий, для того чтобы нам понять, как мы устроены, и чтобы знание и понимание стало краеугольным камнем нашего православного самосознания, нам нужно все познавать в сравнении.
Сегодня мы будем говорить о том, о чем уже упоминали в одной из лекций, о душевной способности, которая позволяет нам переживать радость. Нам придется использовать известные с детства понятия. Многим может показаться, что я буду излишне детализировать и копаться в физиологических деталях, но без этого не обойтись, и в конце занятия вы это поймете.
Дело в том, что понятие радости фундаментальное понятие христианской антропологии и нашего православного самосознания. Православие – это религия радости. Православный человек должен радоваться, у него нет повода для печали, тоски, уныния, разочарования. Горе, безвозмездные потери, утраты чего-то или кого-то, совершенно чуждо христианскому миросозерцанию. Человек знает, что мы для радости и чувствуем это глубинно неизъяснимой потребности в радости. Иногда нашу потребность в радости мы переживаем как некое неопределенное душевное томление. Это томление находит свое удовлетворение, когда мы радуемся от чего-то. Моя основная работа связана с оказанием помощи людям, страдающим алкогольной и наркотической зависимостью. В последние 5 – 6 лет еще и другими зависимостями мы занимаемся, в том числе неврозами. В психиатрии деление на наркологическую патологию и неврозы условно, и с точки зрения христианства даже не нужно это делать. Потому что и там, и там утрата самообладания. На мой взгляд, надо всю душевную патологию, связанную с утратой самообладания, соединить в одну область медицинских знаний и заниматься этим. Если бы мы знали, что речь идет об утрате самообладания, то нам было бы проще увидеть аналогию между психическим расстройством или неврозом навязчивых состояний, алкогольной, наркотической или игровой зависимостями. Мы смогли бы обнаружить общий корень, общую причину у этих расстройств, и тогда пришлось бы подниматься на более высокий уровень представления о человеке, на духовный уровень. Самообладание – это из области свободной воли, а свободная воля – это из области духа и надо подниматься на этот уровень саморегуляции.
Когда мы занимаемся с пациентами, страдающими зависимостью, обычно я задаю вопрос: «Как вы думаете, для чего человек впервые в жизни употребляет наркотики или выпивает алкоголь»? Ответы разные: любопытство, от нечего делать, неудовлетворенность жизнью, желание испытать новые ощущения, за компанию, повеселиться. Все эти ответы правильные и если их суммировать, то получится, что человек впервые в жизни выпивает или употребляет наркотики чтобы порадоваться, испытать новые, неизвестные ощущения, за компанию, человек просто хочет радоваться. Это самое сильное стремление человека, оно появляется, как только он родился на белый свет. Могу предположить, что это чувство он может испытывать еще в материнской утробе. Стремление к радости сопровождает человека всю жизнь.
Желание получать удовлетворение оттого, что я есть на белом свете, и хочу, чтобы мне от этого было хорошо. Ни ребенок, ни взрослый человек не могут объяснить многих поступков, которые продиктованы именно стремлением к радости. Это не просто желание порадоваться, а гораздо глубже. Это относится к ядру человеческой личности, о котором мы говорили в прошлый раз, к нашему духу. Радость – это призвание человека, цель и смысл его жизни. По большому счету все, что мы в жизни делаем, с рождения до смерти, делаем для того, чтобы удовлетворить свою потребность в радости. Когда мы едим, пьем, спим, дружим, любим, получаем образование, стремимся к карьерному росту, к материальным благам, к богатству, к власти, мы стремимся к радости.
Возьмем человеческое тело, про которое нам говорят, что это и есть человек. Оно напичкано устройствами, с помощью которых мы можем извлекать радостные впечатления, то есть внешние впечатления из окружающего мира, которые радуют нашу душу, и мы можем ими радоваться. У нас есть органы чувств, зрение, обоняние, слух, осязание, вкус.
Орган зрения – глаза, и я могу наслаждаться только тем, что я куда-то посмотрел и мне хорошо. Могу наслаждаться красотой природы, закатом, грацией животных, их пластикой, совершенством устройства их тела. Могу радоваться, с помощью глаз, совершенством человеческого тела, и не только когда он здоров и красив, но и когда он болен, лежит разрезанный на операционном столе. Непривычно, но когда смотришь и видишь, как все устроено, поражаешься красоте и гармонии.
Мы наслаждаемся живописью, искусственно созданным внешним впечатлением, чтобы тоже получать радость. А зачем? Нам что, недостаточно естественных, природных зрительных переживаний? Нам за всю жизнь не просмотреть того, что есть на белом свете, чтобы порадоваться. Бог все так устроил, что мы, живя в одном и том же месте, можем радоваться переменам, которые происходят вокруг. У нас зима, лето, весна, осень, и в каждое время года природа разная, меняемся мы, меняются наши дети и меняется все вокруг. Количество естественных природных переживаний не сосчитать. Тогда зачем мы создаем живопись, архитектуру, скульптуру? Затем, что нам мало естественных переживаний, не хватает. Хватало и стало не хватать, тогда ребенок начинает рисовать сам. Это тяга к творчеству, он создает искусственное, чего раньше не было перед его глазами, чтобы посмотреть. Мы ходим по галереям, выставочным залам, любуемся живописью, изучаем различные школы живописи: голландскую, итальянскую, фламандскую и т.д. Смотрите, с чем мы соприкасаемся, если посмотреть на это под другим углом, то видим, что в человеке что-то не так. Мир недостаточно красив и хорош, и это заставляет его искать новое. Он не удовлетворен тем, что есть.
Наш слух, столько звуков в природе, что все их никогда не услышать, и в основном, это приятные звуки, даже если это гром во время грозы. Нам мало, и мы пишем музыку, поем песни, играем на музыкальных инструментах, и видим, сколько народа, столько вариантов извлечения искусственных звуков. У русских – балалайка, гармошка, у кого-то гитара, арфа, орган. Музыка неотъемлемая часть человеческой жизни. И в случае со зрением, и в случае со звуком у нас есть чем порадоваться. Есть призвание радоваться, есть телесные устройства, с помощью которых мы можем воспринимать внешние переживания, которые доставляют нам радость. Нам этого не хватает, и мы вынуждены искать чего-то искусственного, иначе откровенно от этого страдаем, например, когда мы видим расчлененный труп, или сцену насилия, убийства, когда слышим душераздирающий крик.
Наше обоняние, сколько запахов в природе. Разве мы все понюхали? Нет. Но начали создавать индустрию парфюмерии. Мы смогли обобщить, понять об естественных запахах, поняли, что этого нам недостаточно, мало, надо еще, и мы ищем новые сочетания, комбинации запахов. У нас всегда будет процветать индустрия парфюмерии, потому что человек здесь не может до конца насытиться. В случае со слухом и зрением он тоже не может насытиться, и все время будет искать что-то новое.
Человек может радоваться, а может страдать тем же местом, которым он призван радоваться. Если нам попала пища, которую мы любим, но она пересолена или испорчена, то человек не будет есть ее. Ему не хорошо и он от этого страдает. Хотел порадоваться, попробовал и вместо радости откровенно страдает. Я знаю человека, который имеет возможность путешествовать по миру, но не ради красот и достопримечательностей. Глазами, как ему кажется, он видел все, и его ничем уже не удивить, а языком еще не все. Он ездит по экзотическим странам, чтобы попробовать их кухню, приготовленную именно там, а не у нас и, вернувшись, мог сказать, что здесь все отстой, все не то.
Наша кожа вся покрыта чувствительными рецепторами, и мы можем нашей телесной поверхностью воспринимать приятные впечатления от окружающего мира. Когда солнце пригревает, или в жару ветерок обдувает. Кто-то любит горячую баню, а потом в снег. А зачем это? Тоже не хватает ощущений. Мы можем радоваться внешними тактильными впечатлениями, а можем страдать, если нас не гладят, не целуют, как бы нам хотелось, а бьют или режут. Какая странная вещь, человек страдает тем местом, каким хотел порадоваться. Особенно, если вспомнить про венерические заболевания.
Мы разобрали факты, которые известны нам с детства, и нам открывается странная вещь, человек существо не нормальное, призвание радоваться, смысл человеческой жизни получать удовлетворение оттого, что ты есть. Но эта способность переживать радость сопряжена со страданием, хотя бы оттого, что человек недополучает, он не в той степени переживает радость, в какой хотел. Мы, живя, накапливаем жизненный опыт и обнаруживаем, что нас не может удовлетворить никакая земная радость. Какая бы яркая она не была не может нас удовлетворить во всей полноте, потому что каждая земная радость , это то, что мы с помощью тела, с помощью органов можем получать, но она имеет начало и конец. Например, вчера было очень хорошо, а сегодня плохо. Любая радость заканчивается, и если она нам очень понравилась и нам хочется еще, мы вынуждены повторять этот же самый способ получения радости. Но с каждым повторением, степень переживания радости уменьшается, а потом вообще перестает радовать. Мы говорим: «Надоело, приелась». Происходит некий оптический обман, человек может на полном серьезе думать, что испортился источник радости. Один мой знакомый говорил мне: «Я люблю пиво «Стрелец» – это то, что нужно». Проходит время и он говорит, что разучились делать это пиво, уже не то. И он на полном серьезе думает, что виновато пиво, которое он когда-то полюбил. На самом деле это не так. Мы можем думать, что виноват человек, который нам сначала понравился, и мы подумали, что полюбили его. Мы были настолько этим воодушевлены, что хотелось снова и снова встречаться, трепетать, не спать ночью. А потом они стали мужем и женой, через два месяца брака, при своих друзьях он называет ее коровой. Есть поэтическое выражение: «…он ее испил до дна». Она больше ему не интересна. Чаще всего это бывает в тот же день, когда познакомились, если в ту же ночь они сделали все, что хотели, то они тут же друг другу опротивят. Они больше не интересуют друг друга и могут забыть (если знали) кого как зовут. И так во всем. Эта самая главная проблема в нашей жизни. Мы хотим радоваться, а видим, что здесь нас не радует ничего. Ни одна земная радость, даже все вместе взятые радости не могут удовлетворить потребность человека в радости.
Давайте попробуем представить человеческую жизнь от рождения до смерти с точки зрения радости и страдания. Только что родился человек, 15 секунд назад он был там, а сейчас здесь. В момент рождения, что он испытывает с точки зрения радости и страдания? Женщины знают, что к чему, а мужчины или молодые девушки говорят, что радуется. А с чего радоваться? Ему в утробе матери девять месяцев было хорошо, при условии, что мама ничем не болела, искусственно себя не травила. Бог об этом позаботился. Откуда берется ребеночек? Две половые клеточки соединились в плодное яйцо и в весьма благоприятной атмосфере, во всех отношениях, находился уже человек. Он как бы из ничего врастает в этот мир, постепенно, медленно, без рывков и скачков. Там все органично и естественно. Даже когда он начинает воспринимать тактильные внешние впечатления, когда кто-то прикасается к маминому животу, или звуковые, когда взрослые разговаривают, или звучит музыка. Все это для него естественно и органично, он находится в околоплодных водах, температура которых такая же, как температура его тела. Он не чувствует разницы между собой и окружающим миром. Попробуйте себе это представить. У нас такого опыта не было. Благодаря саморегуляции организма у человека постоянная температура вокруг, так как у него с мамой общая плоть и кровь через пуповину и плаценту. Он находится в невесомости и не чувствует массы своего тела. Мы чувствуем наше тело, оно такое порой тяжелое, что если мы сидим дома, смотрим телевизор и позвонили в дверь, то человек испытывает дискомфорт, надо вставать и идти открывать. Наше тело нам обременительно, а для малыша в утробе матери нет. Он находится в самой удобной позе, когда не напрягается ни одна мышца – поза эмбриона. Детские физиологи обнаружили, что ребеночек знает, что он находится внутри какого-то организма, что существует внешний мир по звукам, и прикосновениям. Он догадывается, что есть мир внешний, и он его пугает, а может и благоприятно на него воздействовать, если никто не матерится, мама не переваливается через лестничные перила животом, если звучит приятная музыка, то тогда этот мир не раздражает ребенка. Как бы там ни было хорошо и комфортно, хочет ребеночек, или не хочет, наступает время и надо рождаться. Это от него не зависит, его никто не спрашивал из какого конкретно сперматозоида и яйцеклетки он будет зачат. Это произошло помимо него, за него кто-то решил, и никто его не спрашивал хочет он рождаться или нет, и когда. Наступает время, он рождается и начинается для него кошмар. Мир, в котором было хорошо, начинает его сжимать со всех сторон, все тело сжимается как в тисках и начинает выдавливать его наружу. Чтобы оказаться здесь, глова ребенка сжимается в объеме в два раза. В этом возрасте кости свода черепа так устроены, что они заходят друг на друга, образуя родничок. Это обеспечивает нам жизнеспособность во время родов. Ребенок испытывает жуткие боли, он никогда боли не испытывал, если маму никто не пинал по животу, или она не пыталась избавиться от ребеночка. Когда он появляется на этот свет головой, то первое, что его встречает – мощный световой удар. Он никогда ничего подобного в жизни не видел и находился в абсолютной темноте. Его глаза не воспринимали свет. Чтобы сетчатка глаза ребенка не погибла, есть специальные приспособления, пленочка и другие физиологические устройства, которые смягчают этот световой удар. Но все равно, то, что он воспринимает как свет, это мощный удар по глазам, вызывающий боль. Если человек сидел в темной комнате без света, а потом внезапно включили свет, то человек попросит выключить свет, потому что ему больно.
Оглушительные звуки слышит ребеночек, когда акушерка что-то говорит маме, для него это как молотком по голове, , хотя там тоже есть механизмы смягчающие звуки и несовершенен еще звукопроводящий аппарат, но все равно боль. Ребенок кричит, потому что эти внешние впечатления для него полный кошмар, катастрофа. Он чувствовал себя защищенным миром, в котором он находился, а теперь его окружает холодный, сухой воздух, температура которого ниже температуры его тела и ему холодно первый раз в жизни. Внешний мир проявляет агрессию по отношению к этому младенцу. Этот сухой, холодный воздух врывается в его легкие, благодаря рефлексу, который у него срабатывает, как только он родился, делает вздох и скукоженные легкие с болью растягиваются, заполняют грудную клетку и он вынужден этим воздухом дышать. Ему это никогда не приходилось делать, у него все было нормально, он все получал через пуповину, не затрачивая ни малейших усилий. Даже дыхательные мышцы у него были расслаблены, а здесь запускается автоматический механизм дыхания , и это от него тоже не зависит. Это другая форма жизни, а ему говорят, что он и питаться будет по-другому. Доктор перерезает пуповину, и малыш чувствует, что он на расстоянии от своего источника жизни, от мамы. Ребенок переживает свое рождение, как смерть для того мира, в котором он жил девять месяцев. Причем смерть не так, что уснул и не проснулся, о чем многие мечтают, а умирает под пытками для этого мира. На самом деле он рождается в этот мир и это совсем другая история, другой способ существования. Уже надо есть ртом, и он тут же реализует это. Малыша прикладывают к маминой груди, и он рефлекторно начинает ее сосать. Он еще ничего не соображает, осознанно человеку невозможно пережить свои роды, чтобы не сойти с ума, или не погибнуть от ужаса. Вот и начинается человеческая жизнь.
Мы поняли, с чего начинается наша жизнь. Малыш кричал, кричал, а его завернули в теплые пеленочки, отдали в мамины руки. Она прижала его к своей груди, а он нашел сосок, начал сосать и перестал кричать, а потом уснул. Ему хорошо, он уже забыл, что только что пережил. А от чего хорошо? От непосредственного контакта со своим родителем. Потом мы начинаем жить, имеем потребность передвигаться в пространстве. Лежали, и вдруг нам захотелось переместиться в другое место, я что-то сделал и уже там, оглянулся, а это я прополз. Потом, однажды, я встал на ноги, и это расстояние прошел, держась за что-то. Оглянулся и испытал радость, человек самостоятельно вживается в пространство. Оно для него перестает быть статичным и человечек видит, что оно для него, и он может с ним делать все, что хочет. Но может от этого и страдать, когда он упал и ушибся. Человек, может получать радость от познания окружающей среды. Ребенку нужно осваивать окружающий мир, и он лезет во все замкнутые пространства, во все шкафы, коробки, открывает все двери, створки и обязательно все разбирает на части, что можно разобрать и заглянуть внутрь. Когда он это делает, он радуется. Но он может и страдать от этого. Жажда познания окружающего мира, вложена в человеческую природу и доставляет человеку радость с первых дней жизни, но он может от этого и страдать, потому что он не знает законов этого мира. Он может прищемить себе пальчик в дверях, его может дернуть током, если засунет шпильку в розетку, или получит от отца подзатыльник, когда чиркал спичкой.
Потом ребенок идет в школу и начинает познавать окружающий мир с помощью взрослых, и в рамках системы знаний он узнает все то, что люди узнали до него, пока его здесь не было. Весь человеческий опыт на уровне среднего образования человек усваивает, и он может от этого радоваться, потому что это продолжение удовлетворения познавательных способностей человека. А может от этого страдать, потому что ребенок уже хочет знать не все, а его заставляют, и его воля напарывается на чужую волю, и он вынужден делать то, что не хочет. И это заставляет его страдать, или он страдает оттого, что он не делает того, что не хочет, а потом расплачивается за это наказанием.
Затем человек узнает, что такое дружба. Из окружающих его людей, он выделил одного, с которым ему хорошо, и он хочет быть только с ним. Человеку так радостно, что он от радости готов все отдать своему другу и даже пострадать вместе с ним. Он делится с ним последним, доверяет своему другу сокровенные тайны, и не разочаровывается в нем, и какая радость. Но, именно по этому человек может страдать, когда он испытывает предательство.
Затем человек подрастает и узнает, что такое первая любовь. Когда он испытывает необъяснимые чувства к лицу противоположного пола. Все поменялось, до этого я был один, а сейчас я совершенно другой человек. Эта особа заняла какое-то место в моей жизни. Когда я о ней думаю, а мне хочется думать о ней всегда, то душа трепещет и мне кажется, что радостнее этого состояния ничего нет. Некоторые люди, когда переживают первую любовь, думают, что это и есть настоящая радость, для которой человек и живет. Вряд ли с этим может что-то сравниться по степени восторга, вдохновения, и когда люди так думают, они не далеки от истины, но человек от этого может и страдать, если любовь не разделенная.
Потом, человек начинает применять в жизни то, чему он научился. Он начинает реализовывать свои знания, умения, таланты, одаренности. Это радует человека, когда он видит то, что он умеет и знает полезно людям, что он востребован, особенно когда его хвалят и говорят, что у него светлая голова, золотые руки и т.д. А бывает наоборот, человек, видя, что никому не приносит пользу, включая себя самого и все, что он делает суета, и никому это не нужно, да еще и плохо получается. И если говорят, что он бестолковый и руки растут не оттуда, то это очень серьезно заставляет страдать человека, особенно мужчин.
Затем человек женится или выходит замуж Супружеское чувство очень радостное . Супруги, это как два вола запряженные в одну телегу, в переводе на русский язык. Они вместе тянут одну телегу, это не весело, а тяжелая работа и делают это осознано. Они свободно, взаимно соединяют свои жизни в одну, свою жизнь с жизнью другого человека и живут вместе. Получается одна жизнь, когда уже нет моей личной жизни, началось что-то совершенно другое, наступила новая эра в моей жизни. Я живу интересами того человека, иногда забывая про себя, и оказывается, это является для человека причиной необыкновенной радости. Вот такая любовь, такое супружество. Такое отношение одного человека к другому является для каждого из них причиной личностного развития. Понятно, что супружество для того, чтобы все были счастливы, если люди все правильно понимают и осознано на это идут, то они будут счастливы как супруги. А если этому их никто не научил, если они не знают, что это такое и супружество воспринимается как легализованный блуд, когда никто не предъявляет претензий, все законно. Когда нет чувства ответственности за другого человека перед Богом и перед людьми, тогда оба неизбежно будут страдать, потому что в силу закона, о котором мы говорили, они очень быстро надоедят друг другу. И какая бы она ни была распрекрасная, и какой он не был бы распригожий, надоедят. Когда один супруг передумал тащить телегу, или устал, то второй один не может ее тащить и телега все время стоит и никуда не едет. Семья не развивается, а если она как живой организм не развивается, то умирает. Мы видим, что много семей так живет, когда два супруга в тягость друг другу. Не расходятся по разным причинам, иногда из корыстных интересов, в угоду общественному мнению, но чаще из-за малодушия. Чтобы развестись, нужно что-то делать, совершать поступки, а люди бывают настолько выдохшиеся изнутри, что их на это уже не хватает.
Потом рождаются дети и родительское чувство очень радостное. Когда ребенок не один, а трое или четверо, то настолько же и радостей больше. Пока родителем не станешь, это никогда не поймешь. Но от родительского чувства, человек может тоже страдать очень сильно. Если дети болеют, или не слушаются, когда с моими детьми происходит не то, что я хочу. Я ведь про своих детей все придумал, хочу, чтобы у них все было ОК. Было здоровье, образование, лучший садик и школа, хорошая работа, что бы все гладенько было – так мне хочется. Когда мы видим, что происходит все не так, мы страдаем. Иногда эти страдания обоснованные и законные, потому что мы любим своих детей и желаем им счастья. А бывает эти страдания из-за неудовлетворенного себялюбия, когда мы хотим, чтобы с нашими детьми все было хорошо, тихо, спокойно. Мечтаем, чтобы попались хорошие муж или жена, с приданным, это же мы себе хотим на самом деле. Когда этого не получается, мы расстраиваемся, у нас не получилось.
Потом человек стареет, болеет, болезни становятся хроническими, неизлечимыми и человек умирает. Это общее для всех людей.
Попробуем рассмотреть с точки зрения радости и страдания, переживаемые каждым человеком по-своему, эпохи человеческой жизни. Всю жизнь от рождения до смерти у человека появление на свет начинается с радости, так хочется радоваться. Ему есть с чем сравнить, в утробе матери было хорошо и он опять хочет туда, где все было хорошо и комфортно. Так всю жизнь видим, что мы либо недополучаем удовлетворение, либо откровенно страдаем. Иногда говорим, что вся жизнь сплошные страдания, сплошная черная полоса, сплошные неудачи, и в старости человек может быть законченным ворчуном. Каждому приходилось слышать, как говорят: «Всю жизнь горбатился на это государство, и что получил, пенсию 8 тысяч рублей, как на такие деньги прожить»? Все виноваты, начальник был плохой, дети неблагодарные забыли и не заботятся. Жизнь прожита зря. Человек спрашивает: «Для чего я жил»? Почему человек такое существо? Так как сегодня мы с вами о себе говорим, не всегда так о себе думаем. Мы про себя думаем по-другому, что если с нами что-то происходит не так, как хотим на всех этапах нашей жизни, то это недоразумение, временные неудачи и сейчас все исправим. Мы не видим в этом закона природы человеческой жизни. На самом деле это то, на что мы обречены, чтобы всю жизнь стремиться к радости, никогда не находя этой радости в той степени, в какой нам хочется. Мы живем во времени, а во времени все заканчивается и это от нас не зависит. Каким бы сладким не был коньяк, однажды он обязательно перестанет совсем радовать человека, если к нему припадешь как к источнику радости. В отсутствии этого тебя не будет радовать вообще ничего. Дело в том, что, несмотря на то, что все земные радости, или по-другому чувственные удовольствия мы переживаем через тело, через органы чувств, поскольку радуется не тело. Телу радоваться нечем, оно не может пережить радости, тело может только воспринять и передать сигнал, радость переживает душа. Она не материальна и не принадлежит этому миру. Она прописана в мире духовном, именно поэтому ни одна земная радость ее не удовлетворит никогда на свете. Любая земная радость для нашей души будет подменой, суррогатом. Все не то. Человек и в церкви может не получать чего хочет, потому что он не знает на самом деле, где находится первоисточник – радость, где она лежит и как ей пользоваться, каким местом.
Человек умирает, что дальше? Он стремился к чему-то, страдал, не дополучал, а затем умер. Наше тело, которое отнесли на кладбище и закопали, имеет начало и конец. Наша душа, которая благодаря телу могла воспринимать чувственные удовольствия и переживать их как радость, она (очень условно) имеет начало, но не имеет конца. Как только перестает биться наше сердце и останавливается дыхание, мы все это сразу обнаруживаем. Если среди нас нет тех, кто переживал клиническую смерть, то этого опыта у нас нет, но мы знаем, что человеческая душа не перестает думать. Ум – это свойство души: думать, воображать, желать, радоваться, страдать любить, ненавидеть, осознавать себя, даже словесности не лишается наша душа. Нам, чтобы друг другу доставить какую-то информацию, необходимо сотрясать воздух голосовым аппаратом, а у другого человека есть звукопринимающий аппарат, но это все отнесут на кладбище, а наша словесность останется с нами, и мы окажемся способными к любви уже без посредников, без посредства тела.
Когда человек умирает, он обнаруживает, что ни на одно мгновение жизнь не прекратилась. Мало того, это свое рождение туда, он пережил как смерть. В прошлый раз своим рождением сюда, он пережил как смерть для того мира, в утробе матери, его не будет уже никогда, и мы рождение в духовный мир переживаем как смерть. Мы говорим, что человек умер для этого мира, где остались мы, и его здесь не будет никогда. Оттуда никто не возвращался, чтобы рассказать принципиальные отличия. Возвращаются люди, пережившие клиническую смерть, и они описывают первые впечатления от того мира. То, что они там испытали, заставляет менять их земную жизнь полностью. Они понимают, что такими, какие мы здесь нельзя быть, чтобы жить там. Это невозможно, несовместимо. Наша душа от этого ненормального тела должна избавиться, оно должно умереть, но в нем ничего плохого нет. Мы узнаем о том, что оно было ненормальным по переменам, которые происходят с нашей душой после смерти. Мы обнаруживаем, что наш ум там раскрывается с такой силой и грандиозностью , что человек может в одно мгновенье познать все тайны мироздания, при этом не важно в каком возрасте человек оказался там. Только, пожалуйста, не делайте поспешных выводов. Двухмесячный младенец умер или 90-летний академик, значения не имеет. То, что способен воспринимать человеческий ум там, по сравнению, с теми знаниями, которые мы можем накопить здесь в течение жизни, это вещи не сопоставимые. Есть математический закон, между 1 и 9 есть разница, 9 намного больше, чем 1. А какая разница между 1 и 9 по сравнению с бесконечностью? Никакой, они равны. Как бы не отличались математические величины между собой, по сравнению с бесконечностью они равны друг другу. Как бы мы здесь друг перед другом не кичились своим образованием, начитанностью, эстетическим воспитанием, жизненным опытом, по сравнению с тем, что нам открывается там, это не имеет ни какого значения. Наш ум способен это воспринять сразу. Здесь мы живем во времени, именно потому, что наше тело врастает, догоняет нашу умственную способность. Инструмент нашего ума должен дорасти до предела, когда мы можем получить полную, как нам кажется, осведомленность того, где мы находимся. Это происходит потому, что мы здесь, и мы несовершенны. Во времени мы должны все знания собирать потихоньку день за днем, плюс что-то помним, что-то не помним. Хочу на экзамене вспомнить, что учил и не могу, а что-то хочу забыть и постоянно помню.
Там мы обнаружим, что способны узнать все сразу. Наша душа такая необыкновенная, у нее такие грандиозные способности, что мы можем не просто вспомнить, а увидеть всю жизнь сразу. Все события нашей жизни, и причины следственной связи. Если подняться над мегаполисом, где все кишит, особенно если ты жил в подвале, и узнать, как на самом деле все обстоит все взаимосвязано между собой. Так и мы поднимаемся над своей жизнью, и видим, что с нами на самом деле происходило, каков наш жизненный опыт, все способности, о которых я говорил, в том числе и способность переживать радость. Наша способность переживать радость открывается с такой грандиозностью, что человек начинает радоваться так, что эту радость невозможно описать земными понятиями, потому что на земле ничего подобного нет, и сравнить не с чем. А почему? Потому что происходит непосредственный контакт со своим родителем. Происходит встреча человека с Богом, с создателем. Это Он меня задумал и создал, Он наделил меня способностью воспринимать и переживать радость. Он меня для нее создал, потому что он и есть источник радости. Он меня создал для себя. Бог каждого человека создал для себя, для той жизни, которой живет Он сам, чтобы приобщить человека к этой совершенной, блаженной, вечной жизни. Каждый человек обнаруживает источник этой радости и может приобщиться к ней, если, конечно, ничто не мешает. Дело в том, что любую душевную способность, пока мы живем во времени, можем развивать, приумножать, а можем утратить. Человек может поумнеть, а может поглупеть, может развить свои таланты, а может зарыть их в землю, и никто никогда не узнает, чем он был наделен Богом изначально. Может развивать, а потом все потерять, пропить, проколоть. Ко мне на консультацию привели 22-летнюю девушку, наркоманку, и школа у нее была необыкновенная, и несколько языков знала, и на фортепиано и скрипке играла. Сколько у человека дарований, но вот проблема – героин, и закончилось самоубийством. Выпала из окна, будучи дома закрытой, пошла за дозой. Человек может утратить свою способность переживать радость на чувственные удовольствия. На то, о чем мы с вами говорим, когда он примет земные радости за настоящий источник радости, когда у него в сознании произойдет подмена, и он всю свою жизнь посвятить этому. Он будет гоняться, от одного способа переживать радость, к другому, создавать новые искусственные способы получать чувственные удовольствия. Радость, для которой он создан и появился на свет, радость от ее первоисточника, от Бога, он может променять на бирюльки, потому что в душе мы переживаем радость одним и тем же местом. Такой человек, наркоман, алкоголик или в субдепрессивном или депрессивном состоянии, когда он здесь не переживает ни какой радости без дополнительного допинга ни от чего. Когда он умирает, также все узнает, обнаружит источник радости, и он рад был бы порадоваться от всей души, а нечем. Все истрачено, и человек вынужден не передавая ни какими словами, так как на земле нет ничего подобного, страдать. Если радость, для которой нас создал Бог начинается, то она уже никогда не заканчивается. Она нас никогда не разочарует, потому что у нее не будет конца, она может только увеличиваться. Мы можем бесконечно приближаться к Богу, никогда не соединившись с ним в одно, потому что между Богом и тварью всегда будет непреодолимое расстояние, которое тварное создание будет всегда пытаться преодолеть, и от этого получать радость. Страдания, на которые может обречь себя человек, от невозможности переживать ту радость, тоже никогда не закончатся. Все может начаться и закончиться только во времени. Живя здесь во времени, телом чувствуем время, мы глазами видим солнце, восход, закат, видим и чувствуем телом, что зимой – холодно, летом – жарко. Все вокруг меняется, и мы воспринимаем это органами чувств. Мы видим, как стареем, телом чувствуем болезни, связанные со старением. Нет тела – нет времени, наступает вечность. Вечность, это не бесконечность во времени, это когда времени нет и то, что началось, никогда не закончится. Нам трудно это представить, потому что ни у кого из нас нет опыта переживания вечности. Мы, земными понятиями пытаемся представить себе, что нас там ждет. У нас не будет там повода и возможности, что для нас невыносимо, оправдаться, как мы это делаем здесь. Когда мы от своих поступков вынуждены страдать, говорим: «Это потому что…», и дальше идет текст, не мы такие, а жизнь такая, правительство, жидомассоны, начальник плохой, нас никто этому не учил, родились в такое время и т.д. Это мы здесь можем себе позволить на полном серьезе говорить об этом, там это будет невозможно, потому что там, мы увидим всю свою жизнь. Увидим, как Бог нашей совестью все время говорил о себе. Он все время говорил нам: «Я тебя создал для себя, не балуйся своей жизнью», и никакого самооправдания. Самооправдание – это бесовское наваждение, там некому будет внушать самооправдание, так как не будет бесов, о которых мы будем говорить на следующих занятиях. Тогда мы предпочтем, и это будет не так мучительно для нас, оказаться там, где нет Бога, в аду, то есть в темноте, там, где нет света.
В Евангелие Христа везде называют Светом истины, Светом, просвещающим мир: «Суд в том состоит, что Свет пришел в мир, но люди возлюбили тьму более, нежели Свет, и поэтому не идут к Свету, потому что дела их злы». Вот весь суд и предпочли оказаться в этой тьме. Будем знать разницу, мы уже увидели источник этой радости, поняли для чего, была вся жизнь, поняли, что мы не достигли своего призвания и кроме нас в этом никто не виноват. Говорим, что Адам виноват, это он обрек нас на это, мы ведь его потомки. Нет, там мы все увидим, как и здесь, если человек начинает вести полноценную духовную жизнь, у него самооправдание улетучивается как бред шизофреника. Он видит безумие этих оправданий по поводу того, что мы творим со своей жизнью. Не на кого сослаться, только на себя. Человек начинает по настоящему каяться, он может взрастить свою способность переживать радость здесь. Если человек, находясь в темноте, зажжет лампадку или небольшой фонарик, что-то в его жизни будет освещено, то это тот свет, к которому привыкает его глаз. Когда для меня эта тьма закончится, и откроются все окна и двери, у меня не будет мучительного состояния рези в глазах. Это будет естественный переход, я смогу воспринимать больше, чем воспринимал. Человек сможет общаться с Богом непосредственно здесь, молитвенно и таинственно, что для православного христианина чрезвычайно важно. Человек, живя на земле, может в своей молитве к Богу, возрасти до осознанного причастия к той жизни, которой живет Бог, уже здесь. Когда он самого Бога принимает в себя, по слову Христа: «Кто ест мою плоть и пьет мою кровь, тот во мне, я в нем, он имеет жизнь вечную, и я воскрешу его в последний день». Мы уже здесь можем иметь ту жизнь, которая обеспечит нам жизнеспособность там. Как недоношенный ребеночек может родиться и умереть оттого, что должно было быть источником его жизни, от первого вздоха. У ребеночка в утробе матери система газообмена формируется в последнюю очередь. Альвеолы выстилаются специальной жидкостью, которая называется сурфактант, она начинает синтезироваться на седьмом месяце беременности. Если ребенок родился раньше, у него не будет газообмена и кислороду не в чем будет раствориться. Он будет зря циркулировать, газообмена не будет, тогда первые судорожные дыхательные движения и ребенок умрет. Он не может воспринять то, что должно было быть источником его жизни здесь для тела. Так и там, человек может оказаться не жизнеспособным, не доношенным, недозрелым и ему не чем будет воспринимать то, что должно быть источником жизни для него там, если он здесь не развил в себе эту способность.
Внутриутробный период в нашей жизни, это период развития нашего тела, чтобы мы сюда родились и были жизнеспособны. Земной период нашей жизни, когда мы живем на земле, это период созревания нашей души для жизни там, чтобы мы, родившись туда, были жизнеспособными. Развитие тела не зависит от нашей воли, потому что это более низкий уровень саморегуляции человека, тело – то, что принадлежит непосредственно этому миру. Наша душа, которая не принадлежит этому миру, принадлежит тому миру, ее развивать мы можем только усилиями собственной воли. Мы должны обладать высоким уровнем самосознания и должны дорасти до него в своем душевном развитии, чтобы уже здесь войти в осознанное общение с Богом, для бесконечной и блаженной жизни с ним. Человеческая жизнь начинается со смерти, любая жизнь начинается со смерти. Что происходит с семенем, которое зарывают в землю? Оно обязательно умрет, оно должно умереть. Если оно не умрет, мы никогда не соберем урожай. Оно умерло, но жизнь, которую это семя в себе вынашивало, стало очевидностью, только после его смерти. Когда мы осенью копаем картошку, видим, во что превратилась картошка, которую посадили. Она сгнила, это из нее, когда она умерла, выросли 10-12 новых картофелин. Кто может вспомнить, глядя на тополь, тополиную пушинку, в которой весь тополь. Если это семя упадет в землю и умрет там, то вырастет дерево. Наше тело – это наше семечко. Мы думаем, то, что мы собой представляем, это и есть человеческая жизнь во всей полноте. Нет. Во всей полноте мы обнаружим свою грандиозность, как живые существа, только тогда, когда эта семечка умрет. Тогда из него станет возможна жизнь, которую мы в себе вынашиваем, не раньше. В христианстве, отношение к смерти совсем не такое, как у людей вне церкви. Христос говорит: «Семя, если не умрет, то не оживет. Не бойтесь, убивающих тело, душу же не могущих убить, а бойтесь того, что и душу и тело может придать геенне. Бога бойтесь». Человек, живя здесь, может знать, где находится источник радости. Он может переживать эту радость именно оттуда. У чувственных удовольствий и духовной радости, которую человек переживает во всей полноте там, а молитвенно и таинственно здесь, источники совершенно разные. Чувственные удовольствия из вне, а духовная радость, для которой человек создан, изнутри: «Царствие Божие внутрь вас есть» – говорит Христос. Есть, не будет, не было, а есть, берите и пользуйтесь: «Кто хочет идти по мне, отверзи себя такого, какой ты есть, возьми свой крест и иди за мной, и ты узнаешь, что такое подлинная радость, для которой Бсяог тебя создал». Это для нас, малодушных требует мужество. Что такое отверзи себя, для нас ничего ужаснее на свете нет. Как я от себя любимого отвернусь, а как я буду жить, на что мне надеяться, на кого рассчитывать, если не на себя? Вот, где кончается ветхий человек и начинается новый человек, Христом преображенный. Человек может, живя на земле телом, быть еще здесь, а душа уже там, и бесконечно развивается. Когда мы с вами, будучи православными христианами, с грустными лицами, как-будто нас постигло страшное горе приходим в Церковь и тоска в наших глазах, то люди, которые впервые пришли в храм, смотрят и не понимают, что тут такое происходит, что этих людей сюда тянет. Это искажение нашей духовной жизни. У нас с вами раз в год бывает пасхальная радость, и все православные христиане этой радости предаются, когда приходят на ночную пасхальную службу, слышат послание Иона Златоуста всему крещеному миру и переживают время Великого поста, предаются пасхальной радости, в свете которой все меркнет. В этом мире ничто не может сравниться с пасхальной радостью Мы понимаем, что это не то, что испытывает человек , который смотрит сериалы, или с восторгом гоняется в компьютерных играх, или предаются наркомании и пьянству, блуду. Это совсем другое. В глазах даже самого простого человека во время Пасхи видится бесконечная глубина, красота и радость. Даже если нет улыбки, нет восторгов, а есть что-то внутри глубоко переживаемое, как самое главное основание жизни. Эта радость и есть основание жизни, наш фундамент, мы на нем стоим.
Если человек все правильно делает, если у него нормальное православное самосознание, то он получает полное удовлетворение оттого, что живет, несмотря ни не что, ни на болезни, ни отсутствие денег, ни мужа пьяницу, несмотря на то, что все равно умирать, и слава Богу. Мы встретимся с ним. Чем заканчивается Святое писание, это важная часть православного самосознания: «И ей гряди Господи Иисусе». Мы чаем воскресения мертвых и жизни будущего века, ждем второго пришествия Христа в этот мир. Что нас может расстроить? Радоваться должны на службе, на литургии. Это вершина жизни православного христианина. Наша душа на литургии должна трепетать от непосредственной близости Бога к нам. Христос посреди нас, он незримо присутствует на литургии, как никогда и как нигде в жизни. Прозвучат молитвы евхаристического канона, откроются Царские врата и самого Христа священник вынесет на руках в чаше, и я с ним сейчас соединюсь. Из-за своих грехов я понимаю, что не навсегда, что мне, пока я здесь живу, придется делать много работы. Это то, для чего нас Бог из бытия вывел. Как писал А.С. Пушкин: «Кто меня могучей властью из ничтожества воззвал…».
Источник