Радость материнства
Что для людей любовь, то для растенья – цветенье. Тоска для нас, растению – увяданье. А гляньте на луг ве-сенний, одни растения увядают, другие в пышных цветах, третьи только цвет собираются выбросить… Этот о себе знак подает запахом пряным и резким, тот только цветом особым, без запаха вовсе. А тот уже цвет свой сменил из желтого, став шаром пуховым, подуешь и зонтики прочь полетели, долго земли не касаясь – недаром зовем одуван-чиком мы. Пылинкою страсть обернулась любви и села на пестик торчащий – завяжется новая жизнь. Не знаю цветов некрасивых. Стоит на них обратить лишь вниманье, да рассмотреть, разувши глаза.
Каждый цветок ищет того, кто ему нужен. Милого сыщет, он для него только создан. А если свидание не со-стоялось? А если все цветы разом нашли тех, кому они милы?
Посмотрите на деревья, утопающие в цветах, на по-ля по весне имеющие вид цветных ковров. Цветет все во имя любви! Тянутся в любовной страсти животные друг к другу, мыслящие и без мыслей живущие. Люди соверша-ют тьму тьмущую нелепых поступков и даже преступле-ний во имя любви. А цель любви – продолжение жизни. Но всегда ли плод любви желателен? И какими бы гуман-ными ни были методы избавления от плода, все они направлены против жизни. Сохнут вишни, едва налившись соком, и сморщенные, с косточкой без ядра, падают на землю, устилая пространство вокруг вишни. Сбрасывает яблоня лишние плоды, не в силах налить их живительным соком. Кто осудит яблоньку плодоносящую? Кто скажет слова упрека вишне? Человек бедный на вишню, на яблоньку ту похож – не может прокормить он растущую семью свою!
Что делать в беде, постигшей? Кто услышит голос из души рвущийся? Бросить детей, как это делает яблонь-ка с лишними яблочками? Или цвет сбросить, чтобы завя-зи не было? Как остановить процесс не подвластный? Прервать развитие плода? Не знали этого прежде на селе, да и Бога боялись. Вот и прирастала численность людей в государстве за счет села! Да и сейчас прирастает населе-ние земного шара за счет слабо развитых стран, за счет се-мей бедных, не знающих, что делать с потомством сво-им.
Естественно, если прерывание жизни происходит на ранних этапах беременности, то значимыми бывают только душевные переживания и физическая боль, кото-рые испытывает носительница жизни. Считают, что душа еще не сформировалась у будущего человека. А когда она формируется, кто знает?
А как Господь Бог отнесется к факту такому? Не станет ли действовать одна из Заповедей Его – «Не убей!»
Мир направлялся к цивилизации, и люди научи-лись многими способами прерывать беременность. Церковь неистовала., вспоминая содержание той заповеди, которую я выписал выше! Служители ее обрушивали слова гневных проповедей на головы прихо-жан, обвиняя их в нарушении закона Божьего, но, тщетно…Церковь не могла контролировать процесс. А сил принуждения у нее не было… Лучше с этой задачей справлялась советская власть, для которой на душевную сторону вопроса было наплевать, зато силовых возможностей было – хоть отбавляй!
Церковь при советской власти оказалась вообще в загоне, а беременность стала полностью под контролем органов «правопорядка». А у тех две возможности: «Под суд. В тюрьму!», вот и все методы воздействия. Запрет аборта был вызван демографическими условиями – слиш-ком большие людские потери вызванные Гражданской, и особенно Второй мировой войнами. Раз появились запре-ты, значит, появятся и преступления. И стали детские тру-пы в самых неожиданных местах появляться, вплоть до отхожих мест. Но лучше и надежнее всех прятала плоды неплодовитой любви человеческой зима матушка, с ее снежными завалами. Приходила оттепель, заявляла о сво-их правах и весна-красавица, и появлялись из-под снега «подснежники», в тряпках, да газетах завернутые!
Снег посерел и начал опадать.
Вода скопилась в глубине сугроба.
Хотя тепло крестьянам – благодать,
Но и «подснежников» находят слишком много.
За каждым прячется особая судьба,
Но, без сомнения, всегда – печальна.
Ведь не дождалась малыша изба,
И преступленье было изначально.
Что на душе у той, что родила?
Ее решенье было судьбоносным…
Заведены судебные дела,
А смерть судить совсем не просто.
Источник
Счастье материнства
Счастье – это мягкие, теплые ладошки,
За диваном фантики, на диване крошки.
Что такое счастье – проще не ответить:
Счастье есть у каждого, у кого есть дети!
Когда мне исполнилось 36 лет, я вновь остро ощутила тоску по маленькому ребенку. Мои дети стали большими, и уже не толклись возле меня, поминутно задавая вопросы, не шумели, и дома стало неуютно тихо. Меня одолевали мысли, что я уже созрела для того, чтобы снова почувствовать радость материнства.
На этот раз все было осознанно. Я хотела этого ребенка, неимоверно сильно возникло желание держать на руках маленького человечка, вдыхать прекрасный его запах, трогать его маленькие ручки, да попросту снова испытать счастье материнства!
Во снах ко мне приходили самые разные дети, которые заглядывали мне в глаза, нежно звали меня «мамочка», тянули за руку, обнимали меня за шею, робко целовали. Боже мой! Мои мысли – мои скакуны! Эти мысли одолевали меня с возрастающей силой, не давали покоя.
И вот – свершилось. Врач сказал мне, что беременность протекает нормально, поводов для беспокойства нет. Я была бесконечно рада, бежала домой на крыльях, чтобы сказать мужу, что у нас снова будет маленький.
Почему-то я думала, что у нас родится девочка. В магазинах я останавливалась возле прилавков для девочек, с упоением разглядывала бантики, заколки, платьица и юбочки.
Прошло какое-то время, и на очередном приеме у врача я узнала, что у нас будет мальчик. Сообщив дома детям и мужу, увидела радость и восторг на их лицах. Оказывается, они все хотели мальчика.
Мои желания в еде удивляли. Теперь я обожала конфеты и пирожные и пила только вишневый сок. Животик округлялся день ото дня.
И вот настал долгожданный час. Врачи готовили меня к кесаревому сечению по медицинским показаниям. Они боялись, что мой возраст может сыграть со мной шутку. Я не стала противиться. И в назначенный день и час мой младшенький сыночек появился на этот свет.
Когда я проснулась, медсестра принесла мне моего малыша. «Он такой беленький, такой маленький, губки бантиком, пальчики тоненькие», – написала я своим домашним.
Меня удивило, что малыш следит за мной, когда я передвигаюсь по палате. Раньше дети возрастом до сорока дней ничего подобного не делали. У ребенка было очень спокойное выражение лица, он не любил хмуриться, часто улыбался. Почти совсем не плакал. Когда у него хотели взять кровь и прокололи пальчик, он только нахмурился. Вот это выдержка! Мне уже нравился его характер. Я чувствовала, что этот ребенок не будет беспокойным.
Аташка (Ата – дедушка, перевод с казахского) радовался больше всех. Он купил черного барана и привез домой. Хоть это звучит немного кровожадно, барана зарезали и поставили варить бешбармак. По казахским традициям, нужно было отметить обычай «шильдехана» – имянаречение. Аташка не думал долго на этот раз, сказал нам с Адаем: «Выбирайте – Адиль или Азиз». «Тут и думать нечего, сказала я. – Конечно, Адиль».
Когда мы приехали с малышом из роддома, решили сразу же получить основной документ – свидетельство о рождении. Азербайжан Мадиевич, мой свекор, отпуская нас, напутствовал: «Добавьте к имени окончание «жан», пусть будет похож на меня». Адильжан Мамбетов! Хорошо звучит.
Домашние сразу стали звать его – Адека. Он рос бутузом, крепкий, пухленький малыш. Любознательный и веселый, храбрый и подвижный. Ничего не боялся. Врачи сказали, что все кесарские дети такие. Пришлось учить его осторожности почти с пеленок.
В детский сад он пошел легко. Его ничто не пугало: ни незнакомая обстановка, ни чужие люди и незнакомые дети. Он сразу устремился к игрушкам и просто ворвался в толпу детей. Я стала громко прощаться с сыночком, но он лишь отмахнулся. Взяв в руки самый большой грузовик, стал катать его с шумом по полу, дергая за веревочку, что была привязана к игрушке.
Это повторилось и на следующий день, и еще на следующий. Утром я спрашивала его: «Пойдешь в садик?» Адека молча кивал головой в ответ. Никогда не ныл, не просил остаться дома. Его оптимистичный характер всегда ему помогал.
Помню, как переезжали в Астану. Адека был маленьким, чуть больше двух лет от роду. Мы сели в поезд. Не успела я разместить вещи, как, оглянувшись, обнаружила, что его нет рядом. Я побежала по вагону. Нашла его в одном из купе. Он стоял возле незнакомой женщины и разворачивал конфету, которой его, видимо, только что угостили. Я стала звать его, но он, мотнув головой, побежал дальше. Потом мне помогали его ловить все проводницы и посторонние люди. Он, отчаянно визжа и хохоча, ловко сновал между нами. Для Адеки это была просто очередная игра.
В Астане я отдала его в казахский садик «Ер-Тостик», наивно полагая, что Адека начнет говорить по-казахски. Но с его приходом вся группа стала говорить по-русски. Как-то раз на утреннике он стал баловаться, так как ему не предложили ни одной роли. Он ставил подножки другим детям и толкал их во время выступлений. Я думала, все родители сейчас меня убьют за это. Я тихонько вывела его, одела, и мы убежали. Боже мой, каким хулиганистым он был, не передать словами.
Он очень не любил, когда его ругали. Всегда действовал назло обстоятельствам. Если ему приказывали прекратить хлопать дверями, начинал хлопать еще сильнее.
Помню, как аташка, сидя в кресле, смотрел телевизор. Он ставил на полную громкость, потому что уже плохо слышал. Адека, пробегая мимо, одним движением руки ловко нажимая на кнопку, выключал телевизор. Аташка начал громко его ругать. Малыш повел себя в ответ странно: пошел в прихожую и стал бросать обувь в зал, где сидел Азербайжан Мадиевич. Аташка стал смеяться в ответ. Тогда ребенку надоело бросать обувь, и он ушел. Аташка говорил: «Ну надо же, как он похож на меня». Я недоумевала. Что ж хорошего в поведении ребенка? И в чем же он похож на своего деда? А аташка говорит: «Он умеет постоять за себя без криков и ругани, просто дает понять, что не любит, когда им командуют».
Когда в августе Адеке исполнилось шесть лет, он сказал, что хочет учиться в школе. Мы взяли документы и отправились в 17-ю школу, где раньше учился Алем, наш старший сын. Адека прошел тестирование, и его приняли в 1-й класс. Он был самым маленьким в классе не только по возрасту, но и по росту. Это его не смутило. Он никому не давал спуску, дрался, бегал по коридорам. Но его надолго запомнили все, потому что он коммуникабельный и веселый. На уроках он тоже вел себя, как хотел, но учился только на пятерки.
Во втором классе он заявил нам, что любит математику и хочет учиться в математической школе. Сдав тест на «отлично», Адильжан перешел в интеллектуальную школу Назарбаева, в которой проучился до 6-го класса, всегда получая отличные оценки.
В 2012 году мы вернулись в Алматы. Адека учился так же хорошо, как и раньше. Он не похож на того хулиганистого сорванца, каким был в детстве. Сегодня это серьезный и спокойный стройный парень, который увлекается изучением иностранных языков и компьютером, много читает. Школу окончил на одни пятерки, грамот и благодарностей не счесть.
Он самый младший в нашей семье и самый серьезный из нас. Всегда спокойный и любознательный, обожает музыку и кино, словом, нормальный алматинец. Конечно же, мы очень многого от него хотим, но главное для нас, чтобы он был здоров, счастлив и получил высшее образование, которое пожелает. Адека очень добрый, всегда жалеет нас и хочет во всем помогать. Он понимает, что он младший в семье, и на нем лежит ответственность за нас, родителей. Когда он учился в начальных классах, то часто говорил нам, что ему достались пожилые родители. Мы смеялись в ответ, но сейчас стало понятно, что этим он хотел сказать, как переживает за нас.
Дорогой мой сыночек, как хорошо, что ты есть у нас. Твои старшие брат и сестра уже взрослые и живут отдельно. Ты даешь нам счастье во всей его полноте, потому что благодаря тебе мы – молодые родители. Мы желаем тебе всего самого наилучшего, мы верим в тебя, верим, что ты добьешься успеха во всем, в чем пожелаешь. Самое главное – быть честным, добрым и целеустремленным. Мы хотим, чтобы ты знал, что наши верные и любящие сердца бьются для тебя и твоего будущего. Будь счастлив, сынок!
Источник
Радость материнства
«Вон мачеха недавно выбросила из четвёртого этажа свою шестилетнюю падчерицу, а ребёнок стал на ножки совсем невредимый: ну неужели это сколько-нибудь изменяет жестокость преступления, и неужели эта девочка так-таки ровно ничего не претерпела? Кстати, я уж воображаю себе невольно, как эту мачеху будут защищать адвокаты: и безвыходность-то положения, и молодая жена у вдовца, выданная за него насильно или вышедшая ошибкой. Тут пойдут картины бедного быта бедных людей, вечная работа. Она, простодушная, невинная, выходя, думала как неопытная девочка (при нашем-то воспитании особенно!), что замужем одни только радости, а вместо радостей — стирка запачканного белья, стряпня, обмывание ребёнка, — «г-да присяжные, она естественно должна была возненавидеть этого ребёнка — (кто знает, ведь может найдётся и такой «защитник», что начнёт чернить ребёнка и приищет в шестилетней девочке какие-нибудь скверные, ненавистные качества!), — в отчаянную минуту, в аффекте безумия, почти не помня себя, она схватывает эту девочку и.
Г-да присяжные, кто бы из вас не сделал того же самого? Кто бы из вас не вышвырнул из окна ребёнка?»
Швыряют даже из окон, а однажды, лет десять назад, одна тоже, кажется, мачеха (лучше если бы мачеха), наскучив таскать ребёнка, доставшегося от прежней жены и всё кричащего от какой-то боли, подошла к кипящему, клокочущему самовару, подставила прямо под кран ручку досадного ребёночка и. отвернула на неё кран. Вот осадила-то, милая! Не знаю, как её осудили, да и судили ли, полно? Не правда ли, что «достойна всякого снисхождения»: иногда ужасно ведь эти ребятишки кричат, расстроят нервы, ну, а там бедность, стирка, не правда ли.
Этакую и судить нельзя: бедная, обманутая, симпатичная девочка, ей бы только конфетки кушать, а тут вдруг обморок, и как вспомнишь ещё вдобавок Маргариту «Фауста» (из присяжных часто встречаются очень литературные люди), то как судить, — невозможно судить, а даже надо подписку сделать».
Из Дневника Достоевского.1867год.
Тут и про радость материнства вспомнишь и подумаешь: какое счастье, что у меня уже всё это позади! Радости-то на копейку, а горести на рубль. А потому о материнстве говорят сладко, что боятся показаться жестокими. Всё ведь мерками общества меряется. И родит такая дурочка, а потом или сама в окошко сиганёт, или ребёночка выкинет, а то и всё сразу. И некого судить.
Источник
Проза про радость материнства
Самому лучшему времени посвящается. Цените мгновения истинного счастья.
Моя дочка пахнет молоком,
Нежностью бесчисленных кормлений,
Легкостью воздушных облаков,
Свежестью цветов в саду весеннем.
В этом запахе — весь смысл бытия!
В своих тёплых маленьких ладошках
Доченька любимая моя
Всем приносит счастье понемножку.
Поцелуями задарена она,
Дом своим сияньем наполняет.
Крутится вокруг неё семья,
Всех она на что-то вдохновляет.
… показать весь текст …
Женщина автоматически теряет свободу с момента зачатия в ней жизни, зато взамен, приобретает великое счастье — Материнство.
Самый лучший в мире миг-малыша услышать первый крик
Кусочек счастья… как ты хоть выглядишь?
Быть может ты похож на милого котёнка.,
Может большим деньгам и проигрываешь,
Но какое счастье, держать на руках ребёнка!
Самое страшное наказание, которое может придумать Господь для женщины, — это не дать ей ребёнка.
Потом можно придумать себе всё что угодно, но настоящего, подлинного счастья никогда не будет.
Просто мама.
Многодетным мамам посвящается.
Я просто мамою была…
Не выдающаяся личность,
И кто-то на меня смотря,
Считал. что я уже античность.
Не жаждя славы королей.
Я выбрала простое дело,
Из сотни жизненных ролей —
Я просто мамой быть хотела.
Двенадцать деток у меня —
Я в этом мире всех богаче!
Большая, дружная семья,
В ней много счастья и удачи.
Поздравляю всех мам и бабушек с Днём Матери.
Ладошка к ладошке, пять пальцев в объятье,
растешь понемногу, ТЫ — мамино СЧАСТЬЕ,
ладошка к ладошке, пять пальцев в объятье,
так вот ТЫ какое — мамино СЧАСТЬЕ.
Как волшебно и чудесно просто МАМОЙ быть! Эти ножки, эти ручки… ну как их можно не любить?!
Даже муки беременности, родов и прочего не могут омрачить тех минут счастья, когда смотришь на это маленькое счастье и понимаешь, что это счастье частичка тебя!
Я смотрю, как первые шаги
Делает сынишка, улыбаясь,
Затаив дыханье и шатаясь,
Руки тянет: «Мама, помоги!»
Я смеюсь, и отступаю дальше:
« Дорогой, силенок не жалей!
Как же без тебя жила я раньше?»
И сынок шагает все быстрей…
А в глазах — огонь, и столько страсти!
Сын, счастливый, топает ко мне…
Я горжусь и знаю — это СЧАСТЬЕ —
ЧЕЛОВЕК ШАГАЕТ ПО ЗЕМЛЕ.
Обычная история для всех. Придумывать не нужно ничего. И равнодушным здесь остаться — грех. Задуматься лишь стоит – отчего…
Та комната отчаянно ждала,
Когда она услышит детский смех.
Но слишком безнадежно шли дела,
И кончилось терпение у всех.
А женщина, мечтавшая родить,
Упорно собрала остатки сил,
И продолжала по врачам ходить,
Хотя весь мир ей был уже не мил.
И бесполезно лазили внутри
Солидные и умные врачи.
Себе твердила женщина:
— Терпи! А медсестра шептала: — Покричи…
Леченье продолжалось 8 лет!
Весь ужас не откроешь никому.
… показать весь текст …
О счастье материнства:
—Думаю , что настоящее счастье я испытываю , когда держу своего ребенка на руках , смотрю в его глаза и вижу в них нежность. Или в те моменты , когда я пою ему колыбельную. В такие моменты счастье переполняет меня.
Я стану ангелом твоим при жизни,
до дрожи, до помутнения любить тебя.
Спасу в ненастье, зной и стужу,
от сглаза, от дурного сна.
Вдруг станет зябко — я согрею,
а грустно — я развеселю.
Ты будешь счастлив!
Ведь недаром, мой мальчик,
Я тебя люблю!
Источник