Разум или чувства: чем руководствоваться?
Споры психологов и философов о том, чем же все-таки стоит человеку руководствоваться в жизни прежде всего – разумом или чувствами – не утихает до сих пор. Подолью и я масла в огонь размышлений.
Дело в том, что лично я руководствуюсь в этом вопросе двумя мыслями, двумя тезисами. И эти тезисы поначалу могут даже показаться противоречащими друг другу. Вот они:
- Все чувства и эмоции создаются изначально человеком и управляются им же, особенно если он видит и осознает, как именно он эти чувства и эмоции создает.
- Главное, чем руководствуется человек и ради чего он делает все в своей жизни – это чувства и эмоции.
И вот тут вы можете меня спросить: Денис, как же это так может быть, чтобы человек, умея создавать любую внутреннюю погоду, был при этом всецело зависим от своего эмоционально-чувственного фона?
Поясню, как я это вижу:
Для начала – скажу о логически-абстрактном мышлении, а точнее – о его полной зависимости от нашего чувственного опыта. Дело в том, что в основе любой абстракции лежит ощущение. Мы не можем воспринять ни одной логической, абстрактной модели или понятия без привязки к нашему чувственному опыту. Помните, какого физика-ядерщика называют «продвинутым»? – Того, кто может сложнейшие модели объяснить «на пальцах». Что значит «на пальцах»? – Это значит на простых, понятных даже ребенку примерах. На примерах, которые может наблюдать каждый человек в элементарной предметной реальности, данной нам в ощущениях. Помните, как Эйнштейн объяснял свой способ придумывания сложнейших теорий, в том числе теории относительности? – Я, говорит, просто представлял, как сажусь на луч света и лечу на нем, и пытался при этом сообразить, что же в таком случае может происходить со мной и вокруг меня.
Первоначальный опыт создания и использования понятий мы получаем в процессе освоения первых слов: мы называем маму – «мама», мы смотрим на предмет, из которого пьем сок, и с помощью взрослых называем это «чашка», трогаем «дерево», смотрим на «небо». Что происходит в нашем уме в этот момент? – Мы связываем конкретные чувственные образы (синеву неба, например) со звукорядом «небо». И потом, глядя на небо, мы называем его так, как его называют все в нашей культуре – «небо». Если бы жили в другой стране, называли бы его «the sky», например. Т.е. видим-то мы все одно и то же, но звукоряд, с которым мы связываем увиденное, в каждой культуре – свой. А ведь это и есть первый опыт создания «понятийной среды» в собственной голове. Это и есть начало формирования понятийного мышления. Далее мы узнаем, что одну и ту же связку чувственных образов (возникающих у нас, когда мы смотрим на небо), мы можем называть разными словами: небеса, небо, воздух, атмосфера. Эти понятия мы связываем с другими, находим их точки соприкосновения: появляются понятия «облака», «осадки», «молния», а потом – «молекулы», «разреженность воздуха», «сила притяжения», «планета». Мы всё добавляем и добавляем понятия, создавая в своем уме ветвистую систему взаимозависимых определений, и моделируем мы эту понятийную систему по ходу всей нашей жизни. Но факт остается фактом: в основе всей этой системы понятий, какой бы сложносплетенной она ни была, лежат наши, воспринятые нами когда-то чувственные образы, ощущения. Даже когда вы говорите слово «квинтэссенция», вы все равно привязываете его к знакомым вам ощущениям. А если не привязываете? – А тогда вы этого слова и не понимаете вовсе. Невозможно понять то, что не связано с собственным чувственным опытом.
Именно поэтому, когда я слышу о главенстве «логики» над «чувствами», для меня это звучит как «главенство ноутбука над электричеством»: дескать, чего там электричество, главное – мощь компьютерного железа, которым напичкан ноутбук. Да, железки тоже важны. Но без электричества, текущего по микросхемам и проводам, смысла в этой сложносоставной железке – нет. Без тока ноутбук попросту не будет работать. Так и с человеческим организмом: можно сколько угодно восторгаться красотой и мощью логики и абстракций, но если отсоединить их от чувственного опыта – останется звенящая бессмысленная пустота.
А теперь – о том, почему же эмоционально-чувственное является для человека самым главным.
Дело все в том, что за любым «логическим» решением всегда лежит решение эмоциональное. Повторюсь: за любым. Человек – не компьютер, и человек не может совершать ни каких действий и не может принимать ни каких решений, если под этими действиями и решениями нет мотивационной базы. А мотив как раз и рождается в чувственно-мотивационном поле. Вот вам пример: представьте, я бы вам сказал «создай новый файл эксель и создай на нем сложную таблицу со всеми статистическими данными по расходам электроэнергии в каждом из кварталов твоего города за последний год». Если вы не уснули от скуки во время прочтения самого этого задания, то что вы сделаете после этого? – Скорее всего, зададите вопрос «а нафига?». И правильно сделаете. Потому что вы человек, а не компьютер. Вы не подключены к постоянному источнику питания, вы запасаетесь силами и питательными веществами сами, и решение о каждом из действий принимаете исходя из связи этих действий с вашим мотивационным ядром, а не только лишь по приказу какого-то пользователя, который пришел и приказал. Т.е. вы, как человек, представляете собой живую систему, которая сама ищет себе питательные вещества, сама их перерабатывает в энергию и после этого старается максимально рачительно накопленные силы расходовать, выбирая то, что является наиболее приоритетным. Если не дробить на слишком мелкие детали весь сложный процесс образования мотивационно-подкрепленного решения, то можно сказать, что решение принимается в целом так: в первую очередь силы расходуются либо на то, что сохраняет жизнь и целостность организму (т.е. «от страха»), либо на то, что сулит мощный прилив сил и ресурсов в будущем (т.е. «к радости»). Страх и радость – это те самые полюса, по которым организм ориентируется при принятии решений о первоочередности каких-то действий. Соответственно, в каком случае вы ринетесь заполнять предложенную мной табличку? – Либо в случае, когда за неисполнение этого действия вам грозит что-то неприятное (потеря жизни или здоровья, например), либо когда за исполнение этого действия вам обещано что-то, что лично у вас вызывает радость и приятное предвкушение (большая сумма денег или еще что-то очень лично вам ценное и нужное). Если же ни угрозы, ни радости за действием не стоит, тогда… а нафига его вообще выполнять? «А смысл?» — спрашивают в таких случаях люди. Так вот, «смысл» — это слово больше из эмоциональной сферы, а не из чисто логической (потому что «чисто логической», как мы уже выяснили, не бывает вовсе). Можно сказать и так: «логика и абстракции – это производные эмоционально-чувственного опыта, они обслуживают нашу мотивационную систему, но никогда не играют роль первой скрипки».
Когда человек говорит «я принимаю решения только разумом и не поддаюсь эмоциям», задайте ему простые вопросы: А для чего ты принял вот это решение? А вот это следующее для чего? А потом вот это для чего? И пройдя вместе с ним к смысловому фундаменту, вы упретесь в какое-то ощущение: либо в страх («делал что-то, чтобы не случилось страшное»), либо в радость («делал что-то, чтобы было больше приятностей и радости»). А тогда – зачем говорить про «не поддаюсь эмоциям и чувствам», если изначально все на них и строится?
Другое дело, когда человек говорит про промежуточные, случайные, автоматические эмоциональные реакции. Да, есть целый набор социальных эмоций, которые рождены на базе основных состояний (на базе состояний радости/воодушевления или страха/угнетенности), но представляют собой лишь формы, оттенки этих основных состояний, и вот этими эмоциями можно и нужно управлять, модифицировать. И в этом случае мы говорим об управлении формой, но не об управлении сутью. Мы не можем выключить в себе мощные механизмы, создающие полномасштабные реакции страха или радости. Но управлять формами, которые создаются на основе этого механизма, можем вполне. Это я и называю «управление эмоциями». Большую часть нашей эмоциональной жизни составляют именно они – формы-эмоции, которые мы разучиваем вместе с другими социально-культурными шаблонами взаимодействия. Именно так из общего состояния страха появляются «отростки-формочки» типа страха публичного выступления, испуг от громкого хлопка рядом, волнение за родного человека, который всё не приходит домой, и ужас от осознания того, что ребенок вот-вот упадет с высокой горки; именно так из общего состояния радости получается восторг красками неба, радость от встречи с любимым, счастье от победы, удовольствие от поедания долгожданного арбуза, радостное предвкушение отпуска и счастье от первого «агу» малыша. Эти формочки создаются на пересечении освоенных нормативов («в этих ситуациях пугаться – это нормально», «по этому поводу радоваться – правильно»), оценок и интерпретаций («если я без денег, то мне будет нечего есть и я останусь ни с чем», «когда у меня есть любимый человек, это счастье»), телесных паттернов, привычных или воспроизводимых именно сейчас (сгорбленные плечи, «бровки домиком», напряженный живот – для страха; расправленные плечи, грудь вперед, «открытое лицо», полуулыбка – для радости) и их сочетаний. И процессом создания этих формочек – можно и нужно управлять. Нужно всего лишь осознание, внимательность и привычка это отслеживать.
Но – но! – мы в этих случаях все равно говорим не про «превосходство логики над чувствами», а про «модификацию отдельных фрагментов нашей эмоциональной жизни с помощью логики и разума».
И вообще, я думаю, пора уже перестать делить человеческую личность на «разум» и «чувства», потому что само это разделение вносит больше неразберихи, чем порядка. Ведь, как мы уже говорили выше, разделить то, что изначально является частями одной и той же системы, — это значит запутывать себя еще больше и множить проблемы, а не решать их. Логика и абстракции, которые мы используем, изначально построены на чувственно-эмоциональном опыте, а сложносоставные эмоциональные формы, в свою очередь, могут быть легко скорректированы при участии логики и абстракций (которые позволяют корректировать целые пласты мировоззрения, наводя там нужный порядок и очищая личность от вредных мировоззренческих наводок со стороны). Вот и хорошо 🙂
Источник
Про превосходство разума над чувствами
У всех нас есть эта привычка противопоставлять белое и черное, холодное и горячее, эмоциональное и рациональное. Порой это действительно упрощает задачу (для этого мозг и использует стереотипы), однако далеко не все в мире устроено так просто.
В психике человека разум и эмоции существуют не изолированно друг от друга .
На физическом уровне мозговые структуры, отвечающие за мышление и эмоциональные реакции, имеют множество соединений.
В рамках психической деятельности это выглядит так: мысли влияют на появление эмоций, эмоции формируют убеждения человека о себе и окружающей среде, то есть влияют на образ мыслей.
К сожалению, в нашем обществе разум не только противопоставляют чувствам, но и ставят выше их.
Люди не хотят, чтобы их считали инфантильными или неуравновешенными, поэтому часто отказываются от проявления чувств, как будто чувства — это что-то плохое.
Что за этим следует?
«Больше нет объединений – разум и чувства, разум и тело, разум и Я, а есть противопоставления – разум против чувств, разум против тела, разум против Я», К. Хорни
Чем больше человек пытается управлять своей жизнью посредством интеллекта, тем более нестерпимо для него признание, что в нем существуют бессознательные процессы. Страх из-за невозможности все контролировать он пытается заглушить еще большими размышлениями. Так развивается невроз.
Человек, ставящий разум выше чувств, не понимает, что его неосознанные эмоции по-прежнему управляют его поведением. Просто он не замечает этого и считает каждое свое действие сознательным выбором.
Это быстро приводит к тому, что человек перестает понимать себя и других, у него появляются проблемы в межличностных отношениях, постоянное фоновое чувство тревоги или пустоты. Человек начинает прятаться от самого себя.
Что делать
Чтобы контролировать свои эмоциональные реакции, необходимо тренировать разум: выводить эмоции из неосознаваемых в осознаваемые.
И нужно дать себе разрешение на эмоции, чтобы они проживались в полном объеме, чтобы эмоциональный диапазон не сужался, тогда и мышление будет более глубоким.
Только содружество разума и чувств поможет вам эффективно решать различные задачи и жить в гармонии с собой и своим телом. Заботьтесь о себе.
Спасибо, что дочитали до конца. Я стараюсь для вас!
Источник
Приоритет разума над чувствами это
Полное торжество разума — это утопия.
То, что нам кажется полезным, не всегда правильно.
Проект Просвещения показал людям, что нельзя опираться только на разум.
Они вполне приспособились к новой жизни среди своих владений, которые их разум сделал культурными. (Ж. Верн. «Таинственный остров»
Всё платье его было только что от портного, и всё было хорошо, кроме разве того только, что всё было слишком новое и слишком обличало известную цель. Даже щегольская, новехонькая, круглая шляпа об этой цели свидетельствовала: Петр Петрович как-то уж слишком почтительно с ней обращался и слишком осторожно держал ее в руках. Даже прелестная пара сиреневых, настоящих жувеневских, перчаток свидетельствовала то же самое, хотя бы тем одним, что их не надевали, а только носили в руках для параду.
.
— Нет, не общее место-с! Если мне, например, до сих пор говорили: «возлюби», и я возлюблял, то что из того выходило? — продолжал Петр Петрович, может быть с излишнею поспешностью, — выходило то, что я рвал кафтан пополам, делился с ближним, и оба мы оставались наполовину голы, по русской пословице: «Пойдешь за несколькими зайцами разом, и ни одного не достигнешь». Наука же говорит: возлюби, прежде всех, одного себя, ибо всё на свете на личном интересе основано. Возлюбишь одного себя, то и дела свои обделаешь как следует, и кафтан твой останется цел. Экономическая же правда прибавляет, что чем более в обществе устроенных частных дел и, так сказать, целых кафтанов, тем более для него твердых оснований и тем более устраивается в нем и общее дело. Стало быть, приобретая единственно и исключительно себе, я именно тем самым приобретаю как бы и всем и веду к тому, чтобы ближний получил несколько более рваного кафтана и уже не от частных, единичных щедрот, а вследствие всеобщего преуспеяния.
.
— А доведите до последствий, что вы давеча проповедовали, и выйдет, что людей можно резать.
— Помилуйте! — вскричал Лужин.
— Нет, это не так! — отозвался Зосимов.
Раскольников лежал бледный, с вздрагивающей верхнею губой и трудно дышал.
— На всё есть мера, — высокомерно продолжал Лужин, — экономическая идея еще не есть приглашение к убийству, и если только предположить.
— А правда ль, что вы, — перебил вдруг опять Раскольников дрожащим от злобы голосом, в котором слышалась какая-то радость обиды, — правда ль, что вы сказали вашей невесте. в тот самый час, как от нее согласие получили, что всего больше рады тому. что она нищая. потому что выгоднее брать жену из нищеты, чтоб потом над ней властвовать. и попрекать тем, что она вами облагодетельствована.
(Ф. Достоевский. «Преступление и наказание»)
Уильям Голдинг. Повелитель мух.
Фёдор Достоевский. Преступление и наказание.
Ревность — порождение чувств или разума?
Бывает ли любовь, опирающаяся на разум?
Почему иногда нужно сдерживать свои чувства?
Любви нужно отдаваться с головой, потому что это чувство — бесценный дар человеку.
Если не прислушиваться к голосу разума, любовная история может привести к беде.
Нужно прислушиваться к голосу сердца, в любви разум и расчет — помеха.
— Посмотрим, к какому разряду млекопитающих принадлежит сия особа, — говорил на следующий день Аркадию Базаров, поднимаясь вместе с ним по лестнице гостиницы, в которой остановилась Одинцова. — Чувствует мой нос, что тут что-то не ладно.
— Я тебе удивляюсь! — воскликнул Аркадий. — Как? Ты, ты, Базаров, придерживаешься той узкой морали, которую.
— Экой ты чудак! — небрежно перебил Базаров. — Разве ты не знаешь, что на нашем наречии и для нашего брата «не ладно» значит «ладно»? Пожива есть, значит. Не сам ли ты сегодня говорил, что она странно вышла замуж, хотя, по мнению моему, выйти за богатого старика — дело ничуть не странное, а, напротив, благоразумное. Я городским толкам не верю; но люблю думать, как говорит наш образованный губернатор, что они справедливы.
.
Настоящею причиной всей этой «новизны» было чувство, внушенное Базарову Одинцовой, — чувство, которое его мучило и бесило и от которого он тотчас отказался бы с презрительным хохотом и циническою бранью, если бы кто-нибудь хотя отдаленно намекнул ему на возможность того, что в нем происходило. Базаров был великий охотник до женщин и до женской красоты, но любовь в смысле идеальном, или, как он выражался, романтическом, называл белибердой, непростительною дурью, считал рыцарские чувства чем-то вроде уродства или болезни и не однажды выражал свое удивление: почему не посадили в желтый дом Тоггенбурга со всеми миннезингерами и трубадурами? «Нравится тебе женщина, — говаривал он, — старайся добиться толку; а нельзя — ну, не надо, отвернись — земля не клином сошлась». Одинцова ему нравилась: распространенные слухи о ней, свобода и независимость ее мыслей, ее несомненное расположение к нему — все, казалось, говорило в его пользу; но он скоро понял, что с ней «не добьешься толку», а отвернуться от нее он, к изумлению своему, не имел сил. Кровь его загоралась, как только он вспоминал о ней; он легко сладил бы с своею кровью, но что-то другое в него вселилось, чего он никак не допускал, над чем всегда трунил, что возмущало всю его гордость. В разговорах с Анной Сергеевной он еще больше прежнего высказывал свое равнодушное презрение ко всему романтическому; а оставшись наедине, он с негодованием сознавал романтика в самом себе.
(И. Тургенев. «Отцы и дети»)
Нужно выплескивать чувства наружу. Хуже, если перестать это делать. Иначе они будут накапли -ваться и затвердевать внутри. А потом — умирать.
(Х. Мураками)
Коль сердце и разум затеяли спор,
Не жди для себя добра.
Любовь отгорит, как ночной костер,
Едва дотянув до утра.
Случается в жизни такая беда.
Не сразу узнать нам дано,
Что сердце и разум
Сильны лишь тогда,
Когда они заодно.
(Л. Татьяничева)
Александр Островский. Бесприданница
Александр Пушкин. Евгений Онегин
Лев Толстой. После бала
Иван Бунин. Чистый понедельник
Иван Тургенев. Вешние воды
Иван Тургенев. Отцы и дети
Когда не нужно обращать внимания на чувства?
Что должно быть сильнее в человеке: разум или чувства?
Как надо жить: разумом или сердцем?
Пусть разум твой напрвляет дела. Он душу твою не допустит до зла.
Когда ум с сердцем не в ладу.
«Коль сердце и разум затеяли спор, не жди для себя добра». Людмила Татьяничева
Чувства нам даны для ощущения полноты жизни, а разум для совершения правильного выбора.
Человек будет жить полноценной жизнью лишь тогда, когда в нем будут гармонично сочетаться разум и чувства.
Серьёзные решения можно принимать только с холодной головой/только прислушиваясь к зову сердца.
На самом деле перед здоровым человеком никогда не встанет выбор между разумом и чувствами, в любом случае им будет руководить и то, и другое.
(В. Белинский)
Разум — счастливый дар человека и его проклятье. (Э. Фромм)
Просвещённый разум облагораживает нравственные чувства: голова должна воспитывать сердце (Шиллер).
Если допустить, что жизнь человеческая может управляться разумом, то уничтожится сама возможность жизни (Л.Толстой) .
Разум есть несравненно высшая способность, но она приобретается не иначе, как победой над страстями
(Н. Гоголь).
В двадцать лет царит чувство, в тридцать – талант, в сорок – разум. (Бальтасар Грасиан-и-Моралес)
Основная причина совершаемых человеком ошибок кроется в постоянной борьбе чувств с разумом. (Блез Паскаль)
Алексей Иванов. Географ глобус пропил
Безумие.
Что страшнее: глупость или безумие?
Почему гениев часто считают безумцами?
Как тонка грань между нормальным человеком и безумцем.
Почему иногда хочется немного сойти с ума?
Не переходя границ, невозможно совершить что-то великое. Но тех, кто переходит границы, считают безумцами.
(афоризм, встречающийся во многих источниках)
Не дай мне бог сойти с ума.
Нет, легче посох и сума;
Нет, легче труд и глад.
(А.С. Пушкин)
Лучше немного безумия, чем тьма глупости.
(Мишель де Монтень)
Не бывало великого ума без примеси безумия.
(Сенека Луций Анней Младший)
Успех бывает часто единственной видимой разницей между гением и безумием. (Пьер Буаст)
Источник