Особенности самосознания пациентов с эндогенной депрессией
Особенности самосознания при депрессивных состояниях.
Самосознание у больных с эндогенной депрессией при маниакально-депрессивном психозе и циклотимии.
У депрессивных больных часто наблюдается критика к болезни. Они понимают, что больны. Оценивают свою болезнь как нервно-психическую, соглашаются на лечение в стационаре.
Некоторые невротические симптомы при первом приступе болезни могут оцениваться как соматические, но хорошо выражен фактор «научения» — наличие прошлого опыта болезни помогает больным правильно оценить характер своей симптоматики.
У больных возникает ощущение измененности «Я» («словно стал другим человеком»). Больные отмечают изменение собственных чувств — ослабление их силы, понижение гедонистического компонента всех психических витальных процессов, притупленность, бедность чувств, понижение эмоционального резонанса. Больные переживают также изменение качества своих эмоций (появление тоски, тревоги и т.д.)
Меняется сознание идентичности «Я» во времени. Больные сравнивают какие они были до болезни и какими они стали. Одним из критериев выздоровления называют возврат к своему доболезненному состоянию во всем его разнообразии.
Больные воспринимают измененным и внешний мир, он теряет краски, отдаляется. Больные осознают болезненный характер этого явления, к которому у них имеется критическое отношение. Осознают, что время для них субъективно замедляется.
Т.о. у больных меняется восприятие окружающего и собственного «Я», но абстрактно-логический компонент самосознания — самоанализ и самооценка — остаются сохраненными.
Больные субъективно могут испытывать чувство трудности запоминания, сосредоточения, внимания, но при объективном обследовании данные функции оказываются не нарушенными. В самооценке несколько занижаются также показатели волевых качеств.
При исследовании по методике «воображаемого двойника», идентифицируют с ним симптомы собственного заболевания (т.е. способность переноса знаний извне на себя не нарушена). Оценивают двойника как больного нервно-психическим заболеванием. Его состояние оценивают адекватно, рекомендуют обратиться к психиатру.
При исследовании по методике «конкретного двойника», больные заинтересованно относились к выполняемой процедуре, правильно воспринимали жалобы, тонко оценивали внешний вид и поведение партнера, точно дифференцировали сходство и различие состояний.
Таким образом, можно сделать вывод о высокой степени сохранности самосознания у депрессивных больных.
Особенности самосознания больных с маскированной формой депрессии (на примере больных с сексуальными расстройствами при циркулярной депрессии)
Существует закономерность: в качестве ведущего симптома при маскированной депрессии чаще всего выступает нарушение той функции организма, которая имеет наибольшее субъективное значение для данной личности. Поэтому непосредственное возникновение дефекта является мощной психотравмирующей ситуацией: быстро развивается или углубляется комплекс социально-психологической неполноценности, который становится основой для вторичных психогенных болезненных наслоений — углубление дефекта, невротические реакции и состояния.
Все это наглядно можно рассмотреть на примере особенностей самосознания больных циркулярной депрессией с ведущим симптомом нарушений в половой сфере.
В самосознании больных возникла мощное центрирование на болезненных симптомах. Характерны идеи неизлечимости. Симптомы расцениваются как наказание за «грехи», вплоть о бредовых идей самообвинения и малоценности. Возникают суицидальные мысли. Часто больные начинают видеть свою жизненную перспективу в смерти.
При этом больные дают ясное, точное и адекватное описание существующих у них нарушений. Но при общей их характеристике определилась явная тенденция к значительному усугублению их тяжести.
В случае дальнейшего развития депрессии, переживания больных в связи с нарушением сексуальных функций постепенно блокировались нарастающими симптомами депрессии, но вновь актуализировались при ее ослаблении.
Отношение больных к возникающим половым нарушениям играет существенную роль в формировании больными образа своего «Я» — физического и психического. В случае маскированной депрессии самосознание пациента обнаруживает глубокие нарушения, суть которых, в существенном завышении субъективной значимости пораженной функции.
Особенности самосознания больных шизофренией с депрессивным и депрессивно-параноидным синдромами.
При шубообразной шизофрении:
Достаточно адекватно оценивают свое физическое «Я». Занижают показатели внешней привлекательности, но при улучшении состояния эти оценки возрастают.
Оценки психического «Я» противоречивы. Утверждают, что являются людьми нервными, возбудимыми, присутствовал страх сойти с ума, но не считают себя психически больными. Хотя при этом все соглашаются со следующей формулировкой «Сам я больным себя не считаю, но раз лечат в психиатрической больнице, то, возможно, действительно болен.» Не видят необходимости лечиться, не считают окружающих больных страдающими психическими болезнями.
Самооценка психического здоровья приближается к максимально высокой.
Такое отсутствие адекватности образа психического «Я» видимо связано с дефектами эмоционально-гностического компонента самосознания. Часто на образ своего «Я» накладывают отпечаток патологии мышления: бред самообвинения, ничтожности и т.д.
При рекуррентной шизофрении характерно наличие полноценных ремиссий. Постепенно в процессе редукции психотических проявлений, восстанавливается критика к своему состоянию. Больные начинают считать свои прежние болезненные переживания проявлениями болезни, хотя внутренней убежденности нет («а может быть надо мной действительно смеялись»).
В целом можно выделить в структуре осознавания больным патологических изменений психической деятельности, а так же своего психического и физического «Я», два компонента:
- Лабильный (тесно связан с позитивной симптоматикой, претерпевающей значительные изменения на протяжении приступа). К нему можно отнести: собственно депрессивные симптомы (их отражение в сознании), сопутствующие им бредовые идеи виновности, малоценности, пессимистическая оценка настоящего и будущего, суицидальные намерения, нарушения волевого поведения.
Полная неспособность к осознанию патологического характера этих изменений наблюдается на высоте приступа. Одновременно страдает способность осознавать смысл окружающих событий, понимать явно болезненных характер поступков и высказываний других больных, а так же нарушается оценка физического «Я»: отрицание любых социально-значимых позитивных черт внешнего облика, особенно внешней привлекательности - Стабильный
К нему можно отнести осознание персикуторных бредовых идей, особенно отношения, инсценировки. Они также утрачивают актуальность в связи с регрессом депрессивной симптоматики, но осознание их патологического характера происходит преимущественно путем абстрактно-логического переноса на себя фактов окружающей среды (я болен, т.к. я в психиатрической лечебнице). Эмоциональный компонент осознания их неадекватности присутствует в очень низкой степени, это и обусловливает отсутствие внутренней убежденности. При шубообразной шизофрении восстановление критического отношения к этим формам кататимного бреда не наблюдается вообще. Даже при рекуррентной шизофрении в период полноценной ремиссии при практически полном восстановлении нормальной психической деятельности, оценка этого бреда может быть колеблющейся, не полной лишенной эмоциональной убежденности.
Этот компонент депрессивного состояния, видимо, является вторичным, следствием нарастания негативной симптоматики.
Изменение самосознания у больных шизофренией
с синдромом Кандинского-Клерамбо.
С.Ф.Семенов в числе психопатологических синдромов, при которых в первую очередь нарушается самосознание, называет явления психического автоматизма, нарушение чувственной эмоциональной окраски восприятия, депрессивный тип чувственного восприятия.
А.В.Снежневский у больных с синдромом психического автоматизма отмечает двойственность «Я» — «не Я», принадлежности к «Я».
Для больных с синдромом Кандинского-Клерамбо характерно непроизвольное возникновение патологических переживаний, их чуждость личности больного, ощущение насильственности, интерпретативный бред преследования (т.е. вторичный, вытекающий из самих явлений автоматизма)
С развитием синдрома наступает изменение образа «Я». Сначала оно носит аморфный характер (страх, тревога), затем отчуждаются мысли: есть мои мысли и чужие. Раздвоение «Я» касается цельности, идентичности обособленности прежнего «Я». По мере дальнейшего нарастания симптомов автоматизма с появлением наплыва мыслей, их открытости, навязанных мыслей, «эхо мыслей», больные все больше подчеркивают утрату прежней свободы психического «Я», отсутствие четкой грани в психических процессах, относимых к «Я» и «не Я».
С присоединением сенсорного кинестетического автоматизма нарушается и физическое «Я» («уменьшают вес, вытягивают шею, передвигают кишечник»). С развитием тотального отчуждения всех психических актов у отдельных больных отчетливо формируется новое бредовое «Я», бредовая деперсонализация, нередко отмечаются явления дереализации («мир изменился, стал чужим. «)
При исследовании по методике условного двойника больные не узнавали в описаниях себя. Не считали «двойника» больным. При интерпретации переживаний и поведения двойника многие больные использовали услышанное в качестве доказательства фактов воздействия и преследования их самих, указывали на новые источники этого воздействия, дополняли свой бред новыми деталями. Проявлялся фрагментарный симптом транзитивизма: больные считали, что воздействуют не только на них, но и на других людей.
Некоторые больные все же признавали болезненный характер некоторых симптомов, но считали, что возникли они от переутомления. Помещение в больницу рассматривали как «козни» родственников.
Самооценка не адекватна: завышают умственные способности и психическое здоровье.
Остальные показатели варьируют в зависимости от характера бреда.
По мере нарастания выраженности шизофренического дефекта в форме аутизма, негативизма, апатии и абулии, усиливались изменения эмоциональной и затем познавательной форм самосознания. Больные переставали болезненно воспринимать изменения нарушения цельности, самостоятельности, идентичности, обособленности прежнего «Я», констатировали изменения без эмоциональных реакций, как если бы они происходили с посторонним человеком. «Я» больного теряло прежнюю активность , возникала патологическая простота нового измененного «Я», образ прежнего «Я» как бы стирался, утрачивалось переживание чуждости своему «Я» патологических симптомов. Так же прогрессировали изменения мышления, оно становилось все более избирательным (воспринимались только те факты, которые вписывались в бред).
При непрерывном течении заболевания больных не удается даже научить диссимулировать болезнь. Критика к болезни отсутствует.
У больных приступообразной шизофренией по мере обратного развития приступа идет постепенное восстановление некоторых параметров самосознания. Но оно является не полным.
Источник
Эндогеноморфные депрессии, депрессии тревоги
Термин «эндогеноморфной» депрессии был введён немецким профессором Кляйном, в 1974 году, как характеристика состояния человека с подавленной, так называемой системой «внутреннего вознаграждения»-когда пациент не в состоянии испытывать чувства удовольствия и радости.
Отдельным видом депрессивного состояния человека является, так называемая тревожная депрессия. Тревожная депрессия отличается прежде всего тем, что ведущие проявления клинической характеристики депрессии (изменчивого аффекта, психического возбуждения, а так же соматического тонуса), при доминанте у пациента тревоги, приобретают характер возбуждения, в противовес присущим типичным депрессиям состоянию заторможенности.
Тревожные расстройства, как вид психического расстройства встречается достаточно часто. По статистике именно такой вид заболевания охватывает 15-20 % от общего числа больных. Возникновение у человека подобной формы депрессии совершенно не связано с отсутствием или наличием провоцирующих «подталкивающих» внешних процессов.
Формам эндогеноморфной депрессии. присущи витальные расстройства (тоска, апатия, изменение суточного ритма, выраженные расстройства сна и аппетита), меняется и содержание самосознания- появляются опасения за собственное здоровье, пациенту присущи постоянные самоупрёки.
Основными выраженными симптомами тревожной депрессии является не проходящее расстройство настроения, астения, приступы тошноты, причем, без заметной связи с приёмами пищи. Однако, главный симптом всегда одинаков,это наличие в усугубление имеющегося у пациента угнетённого состояния чувства, не проходящей тревоги. Зачастую ощущение у человека чувства постоянной тревоги настолько сильно, что больного трудно удержать на месте, его преследует навязчивая мысль о неизбежности какого то страшного события, больной человек пытается спастись бегством , укрыться любыми доступными средствами.
В большую группу данных, эндогеноморфных депрессий входят биполярные и некоторые униполярные депрессии. Профессор Кляйн и многие другие специалисты, считал, что при депрессии эндогеноморфного характера необходимо лечение, прежде всего антидепрессантами,а тка же электротерапия. И, напротив, психотерапия не имеет определяющего значения. В случае отсутствия достаточно правильной диагностики и эффективного лечения депрессии тревоги согласно закономерностям течения эндогеноморфной депрессии возможно наступление, у запущенного пациента, маниакально-депрессивного психоза и даже получение его летального исхода.
Поэтому, в начальной стадии тревожной депрессии, эндогеноморфного типа, так важно не ошибиться с постановкой правильного диагноза. .
Также рекомендуем прочитать статью про нимфоманию .
Источник
Особенности самосознания пациентов с эндогенной депрессией
За последние годы возрос интерес к изучению преморбидных особенностей характера и личности больных МДП. Однако эти исследования вс тречают большие методический и методологические трудности. Прежде всего это почти неограниченное разнообразие классификаций и описаний личности, обусловленное принципиальными различиями в подходе и в используемых критериях. Это обстоятельство крайне затрудняет сопоставление данных разных исследователей. Другая трудность — отсутствие четкой, достаточно обоснованной и общепринятой классификации аффективных психозов.
Не меньшие сложности возникают при интерпретации полученных данных, поскольку выявленные преморбидные особенности больных МДП могут:
1) способствовать или быть причиной возникновения депрессии;
не играть роли в возникновении психоза, но быть обусловленными теми же генетическими факторами, которые являются причиной заболевания;
но участвовать в генезе депрессии, но вносить определенные черты в ее симптоматику;
4) не играть никакой роли в происхождении и клинической картине заболевания.
До недавнего времени многие психиатры находились под сильным влиянием взглядов Кречмера, согласно которым МДП, как правило, заболевают лица о циклотимным темпераментом и циклической конституцией. Психоз представляет по существу лишь количественное нарастание свойственных данному индивиду врожденных черт: нет граней между циклоидным складом характера — циклотимией и МДП или шизотимной — шизоидной психопатией и шизофренией — различия между ними лишь количественные. Действительно, еще Э. Крепелин (1910) отмечал, что у больных МДП «первый приступ болезни нередко носит характер простого усиления особенностей, обнаружившихся гораздо раньше и в более слабой степени существовавших ВСЮ жизнь, довольно легкое возбуждение или подавленность». Однако такой вариант развитии заболевания не является единственным. Ряд авторов обнаружил среди больных МДП большую частоту (до 90%) лиц пикнического телосложения, но в этом отношении существуют большие различия (от 40 до 90%), что, вероятно, обусловлено критериями, которыми руководствовались при отборе больных. На эти показатели может оказать влияние и местность, в которой проводилось исследование, так как в отдельных областях часто преобладает тот или иной тип физической конституции.
Следует учесть, что более значительная корреляция между МДП и циклоидной конституцией была обнаружена старыми авторами. Это, вероятно, частично обусловлено тем, что в начале столетия в больницы попадали более тяжелые и «типичные» больные МДП, а именно на контингенте госпитализированных больных обычно проводились исследования. Наоборот, за последние годы благодаря развитой сети внебольничной психиатрии в поле зрения психиатров стали попадать больные с легкими формами заболевания.
Однако некоторыми исследователями, в первую очередь С. А. Сухановым (1910) и Ю. В. Каннабихом (1914), уже давно было показано, что среди больных маниакально-депрессивным психозом весьма часто встречаются лица с психастеническими и тревожными чертами характера.
При предварительном исследовании преморбидных черт характера 340 больных мы условно и достаточно грубо выделяли 3 группы: с гипертимным, тревожно-мнительным и «нормотимным» характером. Две первые группы являлись полярными, 3-я — промежуточной. К гипертимным относили людей энергичных, общи тельных, активных, как правило веселых, жизнелюбивых; к тревожно-мнительным — тревожных, нерешительных, не уверенных в себе, подверженных сомнениям, мнительных, нередко ипохондричных, склонных к образованию навязчивостей. Третья группа являлась сборной: в нее вошли лица без резко выраженных черт тревожной мнительности или гипертимности, т.е. с «нормальным» характером, а также истерики, эпилептоиды и т. д.
Как видно из табл. 1, 3, 5 среди 340 больных МДП люди с гипертимным характером в преморбиде встречались в 16,8%, с тревожно-мнительным — в 18,5% т.е. в сумме они составляли несколько больше 1/3 всех больных. Отчетливые различия выявились при сопоставлении монополярного и биполярного МДП (см. табл. 3): в группе больных с монополярным точением психоза отчетливо преобладали лица с тревожно-мнительным характером (27,4%), в то время как при биполярном МДП они составляли только 8,3%. Наоборот, при биполярном течении, по сравнению с монополярным, было больше больных с гипертимным характером (соответственно 20,8 и 12,6%). В группе с биполярным МДП не было корреляции между на следственной отягощенностью и типом характера (см, табл. 5), в то время как при монополярной депрессии тревожно-мнительный и гипертимный характеры чаще встречались у наследственно не отягощенных больных (см. табл. 4).
Более тщательное изучение преморбидных личностных особенностей больных МДП обнаруживает у них ряд общих черт, присущих большинству страдающих
монополярной депрессией и значительной части лиц с биполярным течением психоза. Для них характерны добросовестность, высокое чувство долга, ответственность. На службе их знают как людей, на которых m ож ho положиться, которые не уйдут домой, не выполнив порученной им работы. Поэтому начальство охотно поручает им дополнительные задания, особенно если их нужно срочно и хорошо выполнить. В годы учебы они учатся систематически, на экзамены обычно приходят хорошо подготовленными, но экзамены даются им значительно труднее, чем сам процесс |учебы. Они, как правило, мягки, совестливы, удобны в общежитии, стремятся никого не обидеть, не задеть. У них отмечается тенденция к повышению своего социального и образовательного уровня: многие из них посещают различные курсы, кружки, вечерние школы, техникумы, институты или учатся заочно. Вообще этим людям присуще чувство некоторой неудовлетворенности собой и своим положением. Подобные черты в последнее время стали рассматриваться как типичные для преморбида больных эндогенной депрессией ( Schimoda M ., 1961).
Очевидно, в основе этих черт лежат повышенная тревожность, неуверенность, склонность к сомнениям, трудность принятия решения, сенситивность. Эти особенности выражены в разной степени и в некоторых случаях достигают уровня, позволяющего квалифицировать этих людей как тревожно-мнительных личностей. В других случаях они выражены слабо, особенно в юности, и проявляются лишь в определенных ситуациях (болезнь близких, экзамены, резкая перемена ситуации, необходимость принятия ответственного решения, особенно когда имеются альтернативные варианты). Часто тревожность и неуверенность не замечаются ни окружающими, ни ими самими, пока не возникает такая ситуация. Они, так же как их близкие, характеризуют себя в прошлом как веселых, энергичных, достаточно решительных, но несколько впечатлительных и излишне переживающих неприятности.
С возрастом черты тревожности и неуверенности начинают постепенно усиливаться. У многих женщин они отчетливо проявляются после родов в виде
чрезмерной боязни за ребенка, повышенной заботливости о его здоровье. Иногда они обнаруживаются в период астении после перенесенного тяжелого заболевания. В дальнейшем, в случае неудачно сложившейся жизни, неуверенность и тревожность проявляются все сильнее и могут значительно обостриться, особенно у женщин в период инволюции.
В зависимости от степени выраженности, других характерологических особенностей и жизненной ситуации тревожность и неуверенность могут по-разному проявляться и развиваться. Так, отсутствие или ранняя смерть одного пли обоих родителей, плохая семейная обстановка, «разбитая семья», ущемленность и микроколлективе, обусловленная различными факторами, например физическими дефектами — заиканием и т. п., могут обострить и ускорить развитие черт тревожности и неуверенности. В других случаях благоприятные условия жизни относительно долго не дают проявиться этим свойствам характера. Однако во всех случаях с возрастом отмечается постепенное нарастание тревожности. При определенной предрасположенности и достаточно высоком уровне тревоги возникают обсессии, причем при дальнейшем усилении тревоги они могут приобрести характер фобий. Наличие обсессии в преморбиде больных инволюционной депрессией или по другим критериям — поздней монополярной эндогенной депрессией — было отмечено многими исследователями ( Becker J ., 1974). У некоторых больных этой группы можно проследить определенные закономерности развития личности в додепрессивный период. Один из возможных путей идет по типу «гиперсоциализации»: круг возложенных на себя обязанностей и интересов постепенно продолжает увеличиваться, хотя больным все труднее справляться с ними, тем более, что их обычная установка: все делать полностью и доброкачественно — приводит к постоянным перегрузкам. Им все больше приходится выбирать между тем, что нужно делать и что можно отложить. Однако именно необходимость выбора создает для этих людей стрессорную ситуацию. Они начинают метаться между нерешенными проблемами и различными делами, мучаются угрызениями совести, волнуются и все больше запутываются в создаваемой ими же ситуации
В этот период нередко появляются неврастенические жалобы, нарушения сна, вегетативные сдвиги, например транзиторная гипертензия. Случайный дополнительный психотравмирующий фактор может спровоцировать возникновение депрессии.
Сходная картина нарастания тревоги наблюдается также у людей, которые в силу свойственной им неуверенности стремятся к постоянному самоутверждению: ставя перед собой все новые задачи, подстегивая себя, они создают ситуацию хронического стресса, которая в конечном итоге приводит к астенизации. Утомляемость, снижение работоспособности усиливают их неверие в своп силы и заставляют еще больше напрягаться в попытках добиться поставленных целей. Таким образом, создается своеобразный порочный круг, приводящий к постепенному развитию тревоги.
Для другого, противоположного первому, варианта развития характерна тенденция к своеобразной «инкапсуляции». Часто она наблюдается у людей, жизнь которых до возникновения депрессии складывалась по внешним признакам вполне благополучно. Отличительной особенностью развития их личности являются постоянное сужение круга интересов, переключение на одну какую-либо задачу, которая делается главной целью и интересом их жизни. В этой узкой области черты свойственной им и нарастающей с возрастом тревожной мнительности почти не проявляются, в то время как в остальных сферах деятельности неуверенность и тревожность с возрастом заметно усиливаются. Создается впечатление, что в своей узкой, хорошо знакомой сфере интересов они чувствуют себя устойчиво, уверенно и как бы уходят в нее от стрессорных ситуаций окружающей жизни. Постепенно монотематичность интересов приобретает все более выраженный характер. Часто этим доминирующим интересом оказывается творческая работа, однако в достаточно узкой области. В других случаях — это служебная деятельность, для женщин — чаще всего семья, ребенок. В том случае, если неблагоприятно складывающаяся обстановка приводит к крушению этой главной цели, у больных не остается других интересов, контактов, привязанностей, которые помогли бы им перенести потерю.
Таким образом, сужая сферу своих интересов с подсознательной цепью оградить себя от повседневных тревог и вызывающего напряжение принятия решений, эти люди как бы сами создают предпосылки для тяжелой декомпенсации при неблагоприятном повороте событий.
Как указывают наши наблюдения, подобная декомпенсация может привести к возникновению депрессии (Васильев В. З., Нуллер Ю. Л., 1976). Этот вариант развития среди лиц, заболевших эндогенной депрессией, встречается относительно редко.
Таким образом, значительной части больных маниакально-депрессивным психозом присущи определенные свойства характера, в основе которых лежат тревога, неуверенность и которые имеют тенденцию к постепенному нарастанию с возрастом. Эти черты чаше встречаются у больных монополярной депрессией, что хорошо согласуется с данными L . Murray , J . Blackburn (1974). Исследуя психологически 3 группы больных: с чистой тревогой, с биполярным МДП и монополярной эндогенной депрессией, они обнаружили, что в период депрессии во всех 3 группах показатели тревоги были весьма высокими, а в период ремиссии больные монополярной депрессией приближались по своим показателям к тревожной группе, в то время как больные с биполярным течением существенно отличались от них.
При интерпретации этих наблюдений мы исходим из ранее представленных данных об этиологии и патогенезе депрессии. С одной стороны, было показано (см. табл. 1), что тревожно-мнительный характер может рассматриваться как фактор, повышающий вероятность возникновения МДП, причем в большей степени — монополярного. С другой стороны, роль постоянной тревоги (стресса) как фактора, способствующего возникновению депрессии, становится понятной, с учетом патогенетического механизма этого заболевания: хроническая тревога (стресс) создает условия для истощения моноаминов мозга и, в конечном итоге, может привести к их дефициту, особенно в том случае, если имеется генетически обусловленная слабость определенных звеньев их метаболизма. Все это позволяет предположить, что описанные выше преморбидные особенности личности больных МДП способны в той или иной степени повышать вероятность возникновения заболевания. Их роль в формировании симптоматики депрессии будет рассмотрена в гл. 4.
Как указывалось выше, некоторые характерологические черты, свидетельствующие об элементах тревожности и неуверенности, могут присутствовать у лиц с различными особенностями характера, включая гипертимный.
Примером этому может служить одна из наблюдавшихся нами больных с биполярным МДП.
Наблюдение 1. В детстве и юности она отличалась веселым, энергичным, с точки зрения окружающих, «легким», решительным, но недобрым характером. Она всегда была в центре компании, была се душой, но в то же время любила подметить чужие недостатки, зло и обидно их высмеивать. Часто увлекалась мужчинами, как правило, старше себя, и в 16 лет впервые вступила и половую связь. Несмотря на то, что испытывала угрызения совести и боялась огласки, продолжала вести тот же образ жизни. Уже тогда заметила, что «подругам кажется, что мне все легко дается, а но-настоящему — тяжело, так как я за все расплачиваюсь переживаниями». В 18 лет был аборт, а затем тяжелое инфекционное заболевание, после которого был весьма длительный (несколько месяцев) период астении, неуверенности, сомнений, однако продолжала учиться в институте и, несмотря на трудности, занималась хорошо и добросовестно. В дальнейшем жизнь сложилась удачно, рано вышла замуж. Муж был старше, опекал ее, создал хорошие материальные условия. Больная продолжала вести несколько рассеянный образ жизни, имела много поклонников, но в то же время достаточно серьезно относилась к работе и была заботливой и тревожной матерью. Отмечала, что даже в периоды полного благополучия и удовлетворенности все время присутствовало чувство, что за это может наступить расплата — что-то может случиться с близкими. В дальнейшем эти черты нарастали. Больная стала испытывать нарастающие опасения за здоровье дочери. В 37 лет после небольшого сердечного приступа, стала фиксировать внимание на своем здоровье. В 40 лет возникла отчетливая депрессивная фаза, а в дальнейшем заболевание приобрело биполярное течение.
Таким образом, у некоторой части больных, квалифицируемых как гипертимные, в преморбиде одновременно присутствуют элементы тревожной мнительности, имеющие тенденцию к развитию.
Значительно реже среди больных МДП встречаются лица с истерическими чертами, а также эпилептоидного склада. Последние встречались среди больных с биполярным течением и составляли несколько менее 5%. Эти особенности личности привносили своеобразную окраску в депрессивную и в большей степени — в маниакальную симптоматику в период фаз.
Источник