Лиза Фельдман Барретт: Вы не во власти ваших эмоций — ваш мозг создает их
Можете ли вы, взглянув на кого-то, узнать, что чувствует человек? Одинаково ли все испытывают счастье, грусть и волнение? Что вообще представляют собой эмоции? Последние 25 лет профессор психологии Лиза Фельдман Барретт создавала схемы выражений лица, сканировала головной мозг и штудировала сотни психологических трактатов, чтобы понять, что такое эмоции на самом деле. Она делится результатами своего исчерпывающего исследования и объясняет, как мы можем контролировать наши эмоции в гораздо большей степени, чем мы думаем
Лиза Фельдман Барретт Саморазвитие
Моя лаборатория находится в паре километров от места, где произошли взрывы на Бостонском марафоне 2013 г. Выживший подрывник, Джохар Царнаев из Чечни, был осужден и приговорен к смертной казни.
Вообще, когда присяжные выбирают между пожизненным заключением и смертной казнью, они, как правило, основываются на том, раскаивается ли подсудимый в своих действиях. Царнаев приносил свои извинения, но при взгляде на него присяжные видели лишь каменное лицо. Да, Царнаев виновен, в этом нет сомнений. Он убил и покалечил ни в чем не повинных людей, и я не собираюсь это оспаривать. Мое сердце полно сочувствия к пострадавшим. Но как ученый я должна сказать, что присяжные в принципе не могут распознать раскаяние или любые другие эмоции у кого бы то ни было. На это не способна ни я, ни любой из вас, и все потому, что эмоции — это не то, что нам кажется. У них нет универсального способа выражения и определения. Это не запрограммированные в мозге реакции, которыми нельзя управлять. Мы очень долгое время заблуждались относительно самой природы эмоций. И понимание действительной сущности эмоций имеет важные последствия для всех нас.
Я изучаю эмоции с научной точки зрения вот уже 25 лет. В лаборатории мы исследовали лица людей, измеряя электрические импульсы, из-за которых лицевые мышцы сокращаются и меняют выражение лица. Мы тщательно наблюдали за телом человека в контексте эмоций. Мы проанализировали сотни исследований по физиологии, в которых участвовали тысячи испытуемых. Мы просканировали мозг сотен людей и проанализировали все исследования по визуализации эмоций, опубликованные за последние 20 лет. И результаты всех этих исследований в большинстве своем совпадают. Вам может казаться, что ваши эмоции запрограммированы и активируются независимо от вас, но это не так. Вы можете верить, что в ваш мозг заложены некие эмоциональные схемы, что вы рождаетесь с конкретным набором эмоций, но это не так. На самом деле ни у кого из присутствующих нет в мозге готовых эмоциональных схем. И ни один мозг на Земле не обладает готовыми эмоциональными схемами.
Так что же такое эмоции, в самом деле? Так вот, пристегните ремни, потому что… Эмоции — это предположения. Это догадки, которые ваш мозг конструирует в тот момент, когда миллиарды клеток взаимодействуют друг с другом, и у вас есть больше контроля над этими догадками, чем вы можете себе представить.
Если вам кажется, что это звучит нелепо или дико, то я вас понимаю, ведь, честно говоря, если бы я сама не видела доказательств, десятки лет доказательств, самолично, то я вполне уверена, что сама бы в это не поверила. Но суть в том, что эмоции не встроены в наш мозг при рождении. Они там создаются.
Чтобы понять, что я имею в виду, взгляните сюда. Прямо сейчас ваш мозг работает в безумном режиме. Ваши нейроны активизированы донельзя, чтобы придать этому значение, чтобы вы увидели что-либо другое, нежели просто черно-белые кляксы. Ваш мозг анализирует опыт, полученный на протяжении всей вашей жизни, создавая одновременно тысячи предположений, взвешивая их вероятности, пытаясь ответить на вопрос: «На что это больше всего похоже?» Не «Что это такое?», а именно «На что это больше всего похоже из всего моего прошлого опыта?» И все это происходит в мгновение ока. Если ваш мозг все еще пытается найти подходящее сравнение и вы до сих пор видите черно-белые пятна, значит вы в состоянии, называемом «эмпирическая слепота». И сейчас я излечу вас от этой слепоты. Это моя любимая часть. Вы готовы к исцелению?
Вот именно. Итак, сейчас многие из вас видят змею, а почему? Потому что в то время, как ваш мозг перебирает весь прошлый опыт, он обнаруживает новое знание — знание, которое вы получили от фотографии. И на самом деле здорово, что знание, которое вы получили лишь мгновение назад, влияет на то, как вы воспринимаете эти кляксы сейчас.
Итак, ваш мозг создает изображение змеи, где змеи нет, и такого рода галлюцинацию нейроученые вроде меня называют «предположением».
Предположения — это, по сути, и есть механизм работы мозга. Это привычное для него дело. Предположения — основа каждого опыта, который вы приобретаете. Это основа каждого действия, которое вы совершаете. Вообще-то, предположения позволяют вам понять слова, которые я произношу по ходу того, как я открываю…
Лиза Фельдман Барретт: Рот. Вот именно.
Предположения первостепенны. Они помогают нам осмыслять мир быстро и эффективно. Ваш мозг не реагирует на окружающий мир. Используя опыт прошлого, он предполагает и создает ваш опыт восприятия окружающего мира.
То, как мы видим эмоции в других людях, коренится в предположениях. Нам кажется, что мы просто смотрим на чье-то лицо и расшифровываем мимику, словно читаем слова, написанные на бумаге. Но на самом деле в черепной коробке ваш мозг лишь делает предположения. Он использует опыт прошлого, основанного на схожих ситуациях, чтобы попытаться придать значение. В этом случае вы извлекаете смысл не из клякс, вы извлекаете смысл из мимики, например изгиба губы или приподнятой брови. А этот бесчувственный взгляд? Это может быть беспощадный убийца, но такой взгляд может также означать, что человек стоически принимает поражение, что вообще-то является одним из постулатов чеченской культуры, как в случае Джохара Царнаева.
Суть этого урока в том, что эмоции, которые, как вам кажется, вы видите в других людях, на самом деле отчасти отражают то, что у вас в голове. Это характерно для зала суда, но то же происходит и в школе, и в спальне, и в зале для заседаний.
И вот что меня беспокоит: IT-компании, которые должны остаться неназванными… а может, и нет. Ну, знаете, Google, Facebook… тратят миллионы долларов на исследования, чтобы создать детекторы эмоций, в корне задавая неправильный вопрос, так как они пытаются определить эмоции в лице и теле, в то время как эмоций там нет. Физические движения сами по себе не имеют никакого эмоционального посыла. Мы сами должны вдохнуть в них смысл. Человек или кто угодно еще должен связать их с контекстом, и именно это наполняет их смыслом. Именно поэтому мы знаем, что улыбка может означать грусть, слезы могут быть вследствие радости, а мужественное, неподвижное лицо может означать, что человек злостно продумывает смерть своего врага.
А теперь, если я еще не слишком далеко зашла, то хочу рискнуть чуть больше и сказать, что то, как вы переживаете свои собственные эмоции, происходит точно так же. Фактически мозг делает предположения, догадки, которые он выстраивает на ходу при помощи миллиардов нейронов, работающих одновременно.
Да, мозг изначально умеет воспринимать ощущения, элементарные чувства, восходящие к физиологии тела. Так что при рождении вы в состоянии чувствовать спокойствие и возбуждение, волнение, комфорт, неудобство. Но эти элементарные чувства — не эмоции. Они на самом деле при вас в каждый сознательный момент жизни. Это простые сообщения о том, что происходит в вашем теле, что-то вроде индикатора. Но они малоинформативны, а вам необходимы именно детали, чтобы знать, что делать далее.
Что же делать с этими чувствами? Как ваш мозг преподносит эти самые детали? Ну… предположения как раз об этом. Предположения связывают ощущения вашего тела, которые дают вам элементарные чувства, с тем, что происходит в окружающем мире, чтобы вы знали, что делать. И иногда эти надстройки и есть эмоции.
К примеру, вы собираетесь зайти в булочную, ваш мозг может предположить, что вы столкнетесь с превосходным ароматом свежеиспеченного печенья с шоколадной крошкой. Я знаю, что мой мозг предположил бы аромат свежего шоколадного печенья. И мозг может заставить желудок немного поурчать, подготавливаясь к поеданию этого самого печенья. И в случае, если мы не ошиблись, если печенье и правда только достали из печи, мозг создаст то, что мы называем голодом, а мы будем уже готовы к тому, чтобы наброситься на эти печеньки и переварить их очень эффективно, то есть мы можем съесть много, что было бы очень кстати.
Вы что-то мало смеетесь. Я говорю абсолютно серьезно.
Но вот в чем дело. Этот урчащий желудок, случись это в другой ситуации, может иметь совершенно другое значение. Если бы ваш мозг должен был предугадать урчание живота, к примеру, в больнице, пока вы ждете результатов анализа, в этом случае мозг создал бы страх, или волнение, или тревогу, и это могло бы заставить вас, к примеру, заламывать руки или глубоко вздохнуть или даже заплакать. Ведь так? Те же физические ощущения, то же урчание желудка, но другой опыт.
Из этого можно извлечь урок: эмоции, которые, казалось бы, происходят с вами на самом деле вами создаются. Вы не во власти мнимого цикла эмоций, который якобы зарыт глубоко в древних частях вашего мозга. Вы контролируете свои эмоции гораздо больше, чем вы думаете. Я не говорю, что можно щелкнуть пальцами и изменить то, что вы чувствуете, как если бы вы меняли одежду, но ваш мозг оснащен так, что если вы измените составные части, используемые мозгом, чтобы создать эмоцию, то вы сможете изменить свою эмоциональную жизнь. Поэтому, если вы измените эти элементы сегодня, то вы практически научите ваш мозг предполагать по-другому завтра, и это то, что я называю «быть архитектором своего опыта».
Вот вам пример. Все мы нервничали перед контрольной, да? Но некоторые перед работой испытывают парализующую тревогу. У них тестовая тревожность. На основе прошлого опыта написания тестов, их мозг предугадывает учащенное сердцебиение, потные ладони, и это настолько сильные ощущения, что в итоге они не могут выполнять тест. Они не справляются и иногда не только получают «неуд», но и могут вылететь из колледжа. Но вот в чем дело: учащенное сердцебиение — это не обязательно тревога. Это может означать, что тело готовится бороться и сдать этот тест на «отлично» или, скажем, выступить с речью перед сотней людей, на сцене, где тебя к тому же снимают.
Исследования показывают, что когда студенты обучаются делать подобные активизированные решения вместо тревожности, они лучше справляются на контрольных. И эта решимость заставляет их мозг делать другие предположения в будущем, чтобы их не мутило при создании эмоций. И если они делают это достаточно часто, то не только успешно сдадут тест, но им будет проще закрыть этот курс, и они даже могут закончить колледж, что сильно повлияет на их будущий потенциальный заработок. Поэтому я призываю этот эмоциональный интеллект к действию.
Теперь вы можете развивать эти эмоциональные знания сами и использовать их в повседневной жизни. Поэтому просто, скажем, представьте пробуждение утром. Я уверена, вы испытывали такое. Я — да. Вы просыпаетесь и пока пытаетесь прийти в сознание, вы чувствуете жуткий страх, знаете, настоящую безнадежность, и мгновенно ваш разум начинает активную работу. Вы начинаете думать обо всей дряни, которую нужно сделать по работе, а еще у вас горы имейлов, из которых вы никогда не выберетесь, звонки, на которые нужно ответить, важная встреча на другом конце города, и вам придется стоять в пробке, вы не успеете вовремя забрать детей, ваша собака больна, и что же вам приготовить на ужин? О, Господи. Что у вас это вообще за жизнь? Что у меня вообще за жизнь?
Эта гонка разума — предположение. Ваш мозг пытается найти объяснение ощущениям в вашем теле, которые вы воспринимаете как безнадежность, прямо как в случае с изображением клякс. Ваш мозг пытается дать объяснение, что вызвало такие чувства, чтобы вы знали, что с ними делать. Но эти ощущения могут не быть показателем того, что что-то не так в вашей жизни. Они могут иметь чисто физическую причину. Может быть, вы устали. Может быть, вам не спалось. Может быть, вы голодны. Может быть, у вас обезвоживание. В следующий раз, когда вы будете в таком душевном смятении, спросите себя: «Может ли это быть чисто по физическим причинам?» «Возможно ли перевести эмоциональные страдания в небольшой физический дискомфорт?»
Я не предлагаю вам какие-то джедаевские трюки для мозга, чтобы разобраться со своей депрессией, или тревожностью, или другим серьезным состоянием. Но я говорю, что вы контролируете свои эмоции больше, чем можете себе представить, и что у вас есть способность перевести стрелки с эмоциональных переживаний и их влияния на вашу жизнь, научившись создавать опыт другим путем. Все мы на это способны, и с небольшой практикой мы можем в этом преуспеть, как в вождении: изначально на это уходит много сил, но в итоге это становится почти бессознательным.
Не знаю, как вы, но я нахожу это по-настоящему воодушевляющим и вдохновляющим, и то, что это подтверждено десятилетними исследованиями, также радует меня как ученого. Но я должна предупредить вас, что важное часто не замечают, ведь больше контроля также значит больше ответственности. Если вы не подвержены мнимым эмоциональным шаблонам, что якобы находятся где-то глубоко в мозге и срабатывают без участия сознания, то на ком лежит ответственность? Кто виноват, когда вы ведете себя плохо? Вы. Не потому что вы виноваты в ваших эмоциях, но из-за того, что действия и опыт, который вы приобретаете сегодня, становится предположениями мозга завтра. Иногда мы ответственны за что-то не потому, что это наша вина, а потому, что только мы способны это изменить.
Ответственность — это громкое слово. Оно настолько громкое, вообще-то, что иногда люди чувствуют необходимость противиться научным доказательствам, что эмоции строятся, а не встраиваются. Мысль о том, что мы несем ответственность за свои эмоции, кажется трудной для переваривания. Но я предлагаю вам не давиться ею. Просто глубоко вздохните, возьмите стакан воды, если нужно, а затем примите это. Примите эту ответственность, потому что это путь к более здоровому телу, более справедливой и осведомленной правовой системе и более гибкой и сильной эмоциональной жизни.
Источник
Сам себе конструктор: как возникают и от чего зависят человеческие эмоции
Лиза Фельдман Барретт, профессор психологии Северо-Восточного университета в Бостоне, в своей книге признается, что у нее не было плана стать ученым. Однако, однажды увлекшись вопросом о возникновении человеческих эмоций, она уже не смогла его забросить. Ученый утверждает, что классический взгляд на эмоции – идея о том, что это сформированный эволюцией механизм, универсальный для представителей разного возраста, национальности и культуры – не может объяснить многих явлений. Она предлагает альтернативное объяснение эмоциям, в котором они зависят и от физического состояния человека, и от работы его мозга, и от воспитания, и от культуры, к которой он принадлежит. Если так, то мы, например, можем конструировать свои эмоции – а еще поставить под сомнение возможность оправдания преступлений состоянием аффекта.
Forbes Woman публикует отрывок, в котором Фельдман Барретт рассказывает, как впервые столкнулась со слабыми местами классического подхода.
Когда-то давно, в конце 1980-х годов, я думала, что буду клиническим психологом. Я намеревалась получить докторскую степень в Университете Ватерлоо, полагая, что научусь ремеслу психотерапевта и однажды буду лечить пациентов в стильном офисе. Я собиралась потреблять науку, а не создавать ее. У меня совершенно точно не было намерений присоединяться к революции по ниспровержению базовых убеждений о психике, которые существовали со времен Платона. Однако жизнь часто подкидывает нам маленькие сюрпризы.
В магистратуре я впервые засомневалась в классическом взгляде на эмоции. В то время я исследовала корни низкой самооценки и как она ведет к тревогам и депрессиям. Многочисленные эксперименты показывали, что люди впадают в депрессию, когда у них не получается жить в соответствии со своими идеалами, а когда они недостаточно соответствовали стандартам, установленным другими людьми, они чувствовали беспокойство. Мой первый эксперимент в магистратуре был простым воспроизведением этого хорошо известного явления, и только потом я стала проверять собственные гипотезы. В ходе этого эксперимента я опрашивала большое количество добровольцев, ощущают ли они тревогу или депрессию, используя традиционные списки симптомов.
В качестве бакалавра я проводила более сложные эксперименты, так что этот должен был стать пустяком. Однако вместо этого он провалился. Добровольцы не сообщали об ощущениях тревоги или депрессии по ожидаемому шаблону. Поэтому я попробовала выполнить другой известный эксперимент, и он также провалился. Я пробовала снова и снова, каждый эксперимент занимал месяцы. За три года я потерпела неудачу восемь раз подряд. В науке эксперименты часто не воспроизводятся, однако восемь неудач подряд — это впечатляющий рекорд. Мой внутренний критик ехидничал: не каждому дано быть ученым.
Однако когда я внимательно рассмотрела собранные данные, то обратила внимание на нечто странное во всех восьми экспериментах. Многие из участников, казалось, не желали или не могли различить ощущение тревоги и ощущение депрессии. Вместо этого они указывали либо оба, либо ни одного; редко какой-либо человек сообщал ровно об одном ощущении. Это не имело смысла. Все знают, что тревога и депрессия при рассмотрении в качестве эмоций ясно различимы. Когда вы тревожитесь, вы на взводе, нервничаете, словно обеспокоены, что случится что-то плохое. В состоянии депрессии вы чувствуете себя несчастным и заторможенным; все кажется ужасным, а жизнь — проблемной. Эти эмоции должны приводить ваше тело в противоположные физические состояния, так что они должны ощущаться по-разному, и любой здоровый человек должен понимать разницу. Тем не менее данные утверждали, что участники моего исследования этого не делали. Появился вопрос. почему?
Как оказалось, мои эксперименты вовсе не провалились. Мой первый «неудачный» эксперимент на самом деле привел к настоящему открытию — что люди часто не различают переживание тревоги и переживание депрессии. Мои последующие семь экспериментов тоже не провалились. Они просто воспроизвели первый. Я начала отмечать тот же эффект и в данных других ученых.
После получения степени, став профессором в университете, я продолжала исследовать эту загадку. Я руководила лабораторией, которая просила сотни испытуемых отслеживать эмоциональное состояние в течение недель и месяцев их жизни. Мои студенты и я интересовались широким диапазоном эмоций, а не только переживаниями тревоги и депрессии, — чтобы узнать, генерализована ли эта находка.
Эти эксперименты установили нечто, ранее никогда не документированное: все, кого мы тестировали, для сообщения о своих переживаниях использовали одни и те же слова, например «сердитый», «печальный» и «испуганный», однако обозначали они вовсе не одно и то же. Некоторые участники проводили четкие различия с использованием слов: например, они чувствовали печаль и страх как качественно разные переживания. Однако другие смешивали в кучу слова «печальный», «испуганный», «беспокойный» и «в депрессии» для обозначения состояния «мне паршиво» (или, более научно, «у меня неприятные ощущения»). Тот же эффект наблюдался для приятных эмоций вроде счастья, спокойствия и гордости. После обследования семи сотен американцев мы обнаружили, что люди сильно дифференцируют свой эмоциональный опыт.
Так опытный дизайнер может взглянуть на пять оттенков синего и различить лазурный, кобальтовый, ультрамариновый, королевский синий и циановый. А мой муж назвал бы их все синим. Мы со студентами обнаружили аналогичное явление для эмоций, и я описала его как эмоциональную гранулярность.
Здесь на сцену выходит классический взгляд на эмоции. В терминах этой точки зрения эмоциональная гранулярность должна быть связана с точным считыванием эмоциональных состояний. Тот, кто проводит различие между ощущениями, используя такие слова, как «радость», «печаль», «страх», «отвращение», «возбуждение» и «трепет», должен обнаруживать физические сигналы или реакции для каждой эмоции и правильно их интерпретировать. Тот, у кого эмоциональная гранулярность ниже и кто использует в качестве синонимов слова «беспокойный» и «в депрессии», не должен обнаруживать такие сигналы.
Я начала интересоваться, не могла бы я учить людей улучшить эмоциональную гранулярность, обучая их точно распознавать свое эмоциональное состояние. Ключевое слово здесь — «точно». Как ученый может сказать, является ли точным, когда кто-нибудь говорит «я счастлив» или «я обеспокоен»? Очевидно, мне нужен был способ объективно измерять эмоции, а затем сравнивать их с тем, что люди сообщают. Если кто-либо говорит, что он чувствует тревогу, и объективный критерий показывает, что человек находится в состоянии тревоги, то он точно определяет свою эмоцию. С другой стороны, если объективный критерий демонстрирует, что он в депрессии, охвачен гневом или энтузиазмом, то он неточен. Если под рукой есть объективный тест, то остальное было бы просто. Я могла бы спросить человека, как он себя чувствует, и сравнить его ответ с его «реальным» эмоциональным состоянием. Я могла бы исправить любые его видимые ошибки, научив лучше распознавать сигналы, которые отличают одну эмоцию от другой, и усовершенствовать его эмоциональную гранулярность.
Как и большинство студентов-психологов, я читала, что для каждой эмоции предполагается наличие индивидуального образца физических изменений — условно говоря, отпечатка пальца. Каждый раз, когда вы беретесь за дверную ручку, оставляемые вами отпечатки пальцев могут сильно зависеть от силы, с которой вы ее взяли, гладкости поверхности, тепла и пластичности вашей кожи в этот момент. Тем не менее ваши отпечатки пальцев каждый раз выглядят достаточно одинаково, чтобы вас могли идентифицировать. Предполагалось, что «отпечаток» эмоции довольно схож при разных случаях появления эмоции и для разных людей, вне зависимости от возраста, пола, индивидуальности или культуры. В лабораторных условиях ученые должны иметь возможность сказать, что человек печален, счастлив или обеспокоен, просто глядя на физические показатели его лица, тела и мозга.
Я была уверена, что отпечатки эмоций могут предоставить объективный критерий для измерения эмоций. Если научная литература говорила правду, то оценка эмоциональной точности людей была бы пустяком. Однако все оказалось не так, как я ожидала.
Источник