Дети все чувствуют их не обманешь

Детей не обманешь

— Дети, наша няня уходит домой, что нужно сказать?
— Слава Богу!
(анекдот)

Дети прекрасно чувствуют, что представляют собой окружающие их взрослые. Как бы ни пытался учитель или воспитатель пустить пыль в глаза пышной прической, нарядными туалетами, ораторским искусством на родительских собраниях – наши чада все равно составят о нем мнение по его делам и поведению в повседневной жизни.

Я давно удивляюсь, почему мои дети и их одноклассники терпеть не могут школьного логопеда. Внешне это тихая, безобидная женщина с каким-то слегка извиняющимся обликом. На взгляд родителя тут никаких подводных камней не может быть. А первоклашки убегают от нее, прячутся, лишь бы не попасть на занятие.

Я несколько раз наблюдала ее во время занятий: не кричит, не ругается, мягко и настойчиво уговаривает ребенка что-то сделать: написать или сказать. А ребенок не хочет, вертится, норовит улизнуть. На днях в поисках сына заглянула сквозь дверное оконце ее кабинет. Она все с тем же умоляюще-терпеливым видом просила мальчика выполнить какое-то упражнение, а он стоял перед зеркалом и плакал.

В младших классах ребенок принимает все в школе как должное и зачастую почти влюбляется в первую учительницу, даже если на самом деле она весьма далека от идеала. В средней и старшей школе повзрослевшие ученики оценивают своих наставников куда более критически. Чтобы завоевать у них авторитет, нужно быть действительно талантливым педагогом, мудрым, уверенным в себе, способным интересно преподать свой предмет. Любая фальшь, любые недостатки жестоко высмеиваются подростками не только за глаза, но подчас даже в лицо учителю.

Как вести себя в этой ситуации родителю? Поддакивать, смеяться вместе со своим чадом, или вставать на сторону взрослого? Усугублять ситуацию пересказом курьезов с родительского собрания или напомнить ребенку, что все мы не идеальны, у каждого свои недостатки?

Как отличить подлинное неприятие личности учителя от бесшабашного стремления поменьше напрягаться в учебе?

Наверное, тут нужно действовать по ситуации, исходя из своего собственного отношения к тому или иному лицу и тех принципов воспитания, которые каждый из нас пытается воплотить в жизнь.

Слушая рассказ старших дочерей о забывчивости или непоследовательности учителя, я киваю и улыбаюсь. Но при случае напоминаю, что смеяться над возрастом негуманно и глупо – в недалеком будущем это ждет и меня. Дети очень не любят слышать про то, что мама состарится, и стараются поскорее перевести разговор на другую тему.

Когда дочь приходит с жалобами на несправедливость учителя или ненависть к какому-либо предмету – тут уже другой разговор. Я стараюсь внимательно разобраться в рассказе, посочувствовать. Часто этого бывает достаточно, чтобы она взялась за домашнее задание, не испытывая отвращения, и быстро с ним справилась. Иногда приходится поговорить с учителем, выслушать другую сторону. И тут выясняется, что проблема возникла от невнимательности и забывчивости моего собственного ребенка, что потом и подтверждается найденным в портфеле листком с инструкцией по выполнению задания. Здесь приходится выступать в роли арбитра: проявляя уважение к обеим сторонам, не ругая ребенка, чтобы не получить рыдающего обиженного человечка, реабилитировать учителя, который все-таки был прав.

И все-таки куда приятнее иметь дело с педагогами, которые не нуждаются в реабилитации, которых дети уважают и любят их за личные качества и талант.

Источник

Популярные группы

Детей не обманешь

Дети прекрасно чувствуют, что представляют собой окружающие их взрослые. Как бы ни пытался учитель или воспитатель пустить пыль в глаза пышной прической, нарядными туалетами, ораторским искусством на родительских собраниях – наши чада все равно составят о нем мнение по его делам и поведению в повседневной жизни.

Я давно удивляюсь, почему мои дети и их одноклассники терпеть не могут школьного логопеда. Внешне это тихая, безобидная женщина с каким-то слегка извиняющимся обликом. На взгляд родителя тут никаких подводных камней не может быть. А первоклашки убегают от нее, прячутся, лишь бы не попасть на занятие.

Я несколько раз наблюдала ее во время занятий: не кричит, не ругается, мягко и настойчиво уговаривает ребенка что-то сделать: написать или сказать. А ребенок не хочет, вертится, норовит улизнуть. На днях в поисках сына заглянула сквозь дверное оконце ее кабинет. Она все с тем же умоляюще-терпеливым видом просила мальчика выполнить какое-то упражнение, а он стоял перед зеркалом и плакал.

В младших классах ребенок принимает все в школе как должное и зачастую почти влюбляется в первую учительницу, даже если на самом деле она весьма далека от идеала. В средней и старшей школе повзрослевшие ученики оценивают своих наставников куда более критически. Чтобы завоевать у них авторитет, нужно быть действительно талантливым педагогом, мудрым, уверенным в себе, способным интересно преподать свой предмет. Любая фальшь, любые недостатки жестоко высмеиваются подростками не только за глаза, но подчас даже в лицо учителю.

Как вести себя в этой ситуации родителю? Поддакивать, смеяться вместе со своим чадом, или вставать на сторону взрослого? Усугублять ситуацию пересказом курьезов с родительского собрания или напомнить ребенку, что все мы не идеальны, у каждого свои недостатки?

Как отличить подлинное неприятие личности учителя от бесшабашного стремления поменьше напрягаться в учебе?

Наверное, тут нужно действовать по ситуации, исходя из своего собственного отношения к тому или иному лицу и тех принципов воспитания, которые каждый из нас пытается воплотить в жизнь.

Слушая рассказ старших дочерей о забывчивости или непоследовательности учителя, я киваю и улыбаюсь. Но при случае напоминаю, что смеяться над возрастом негуманно и глупо – в недалеком будущем это ждет и меня. Дети очень не любят слышать про то, что мама состарится, и стараются поскорее перевести разговор на другую тему.

Когда дочь приходит с жалобами на

несправедливость учителя или ненависть к какому-либо предмету – тут уже другой разговор. Я стараюсь внимательно разобраться в рассказе, посочувствовать. Часто этого бывает достаточно, чтобы она взялась за домашнее задание, не испытывая отвращения, и быстро с ним справилась. Иногда приходится поговорить с учителем, выслушать другую сторону. И тут выясняется, что проблема возникла от невнимательности и забывчивости моего собственного ребенка, что потом и подтверждается найденным в портфеле листком с инструкцией по выполнению задания. Здесь приходится выступать в роли арбитра: проявляя уважение к обеим сторонам, не ругая ребенка, чтобы не получить рыдающего обиженного человечка, реабилитировать учителя, который все-таки был прав.

И все-таки куда приятнее иметь дело с педагогами, которые не нуждаются в реабилитации, которых дети уважают и любят их за личные качества и талант.

Источник

9 причин детского воровства. Исчерпывающий разбор психолога

Психолог и педагог Людмила Петрановская в книге «Если с ребенком трудно» рассматривает 9 причин не случайного, а именно настойчивого детского воровства, на которое не повлияли объяснения и наказания родителей:

1. « У ребенка может быть просто пока не сформировано представление о собственности. Это довольно сложное абстрактное понятие, которое ребенок осваивает постепенно.

Я сама пережила когда-то неприятный момент, когда мама мальчика, с которым вместе мой сын жил в лагере в одной комнате, позвонила мне с жалобой, что он берет без спроса «чужое печенье».

Понадобилось успокоиться, чтобы сообразить, что ребенок просто в первый раз в жизни живет не дома, где он привык, что если печенье лежит на столе, а ты хочешь — ты просто подходишь и берешь. То, что там это печенье не общее, а чье-то конкретно, и у хозяина могут быть на него свои виды, ему не пришло в голову, а мы не сообразили предупредить.

В этом случае потребность ребенка — разобраться в вопросах собственности.

2. Нередко воруют дети, родители которых уверены, что они лучше знают, «что ему в действительности нужно», и без достаточных оснований отказывают в покупке модной одежды, предметов увлечения, слишком ограничивают карманные деньги. Это заставляет ребенка чувствовать себя белой вороной среди сверстников, что для подростка очень тяжело.

И создает у него впечатление, что с ним не считаются, не доверяют ему принимать решения (например, о том, как именно ему одеваться), «держат за маленького».

В этом случае потребность ребенка — «быть в порядке», не испытывать отвержения сверстников, и еще принимать решения относительно самого себя.

3. Часто целью ребенка, крадущего деньги, становится подкуп ровесников, которые готовы общаться с ним, только если у него есть сладости или игрушки. Это особенно бывает свойственно детям, которых детский коллектив отторгает из-за физических или других недостатков: полноты, маленького роста, заикания и т. д. Легко может попасть в положение изгоя новенький в классе, особенно если ребенок ведет себя нервно и неуверенно.

В этом случае потребность ребенка — быть принятым сверстниками, иметь друзей.

4. Бывает, что дети воруют для того, чтобы привлечь внимание родителей. Деньги или купленные на них сладости он может воспринимать как символическое замещение родительской любви. Часто такое происходит в периоды, когда родители из-за собственной усталости или в результате длительных конфликтов с ребенком утрачивают связь с ним, редко показывают свою любовь и заботу, предъявляя только требования и претензии.

В этом случае потребность ребенка — быть любимым и принятым, получать внимание и заботу.

5. Иногда дети своим трудным поведением, в частности воровством, пытаются воздействовать на ситуацию в семье. Например, между родителями есть долгий тлеющий конфликт. Они почти не общаются между собой, в доме висит напряжение. Но вот ребенок украл — и папа с мамой вместе принимают меры, обсуждают случившееся, снова, как раньше, часами сидят на кухне и разговаривают. Ребенок боится развала семьи гораздо больше, чем наказания, и может такими образом «объединять» родителей.

В этом случае потребность ребенка — близость и контакт между взрослыми, чувство защищенности в прочной семье.

6. Ребенок может быть неуверен, что привязанность родителя к нему надежна, чувствует тревогу и страх, что его отвергнут, оставят. Поскольку это жизненно важно для него, дети в такой ситуации всегда очень точно определяют самые «уязвимые места» взрослых, и если детское воровство очень чувствительно для родителей, если именно это их «главный кошмар» и свидетельство полного фиаско как воспитателей, то скорее всего именно этот тип поведения ребенок и будет использовать для того, чтобы задать вопрос: «Будете ли вы любить меня даже таким?»

В этом случае потребность ребенка — быть уверенным, что привязанность надежна, не мучиться от тревоги.

7. Встречается навязчивое воровство невротического характера, связанное с постоянно высоким уровнем тревоги. Этим синдромом порой страдают очень состоятельные люди, они крадут какую-то вещицу в магазине, хотя при желании могли бы сию же минуту купить весь этот магазин целиком. Потребность украсть в данном случае связана с постоянным уровнем тревоги и неудовлетворенности. В момент кражи человек испытывает острые ощущения, бурю эмоций, которые затем сменяются расслаблением и эйфорией.

Здесь мы имеем дело с психологической зависимостью, воровство этого типа может встречаться у детей, переживших психологическую травму, неуверенных в своем нынешнем положении, испытывающих страх перед будущим, имеющих низкую самооценку и не получающих достаточной эмоциональной поддержки.

В этом случае потребность ребенка — хотя бы на время избавиться от гложущей тревоги, получить передышку в виде расслабления и эйфории.

8. Ребенок может воровать от безвыходности: если у него вымогают деньги путем угроз или он зависим от чего-то. Возможно, его отношения с родителями слишком отравлены недоверием и борьбой, чтобы он мог обратиться за помощью к взрослым, а не скрывал от них тяжесть своего положения.

В этом случае потребность ребенка — быть в безопасности, защитить себя от угроз и страданий.

9. Наконец, бывает, что детское воровство вызвано очень острым желанием обладания, которое охватывает ребенка порой из-за пустяка и потому непонятно взрослым. Такое желание может подогреваться рекламой (маркетинговыми акциями под лозунгом «Собери их все»). Это очень важный жизненный опыт.

Когда ребенок крадет, уступив соблазну, он хочет узнать границы дозволенного, получить новый опыт, узнать, каково это, когда ты сделал то, что нельзя. Без такого опыта невозможно формирование совести, ведь совесть — не послушание внешним правилам, а внутренний сторож, который не позволяет поступать неправильно, потому что «ты знаешь, как потом будет плохо на душе».

Когда обнаружилось, что девятилетний Тима стащил у мамы из кармана деньги, чтобы купить очередного бакугана, вся семья была в шоке. Дедушка кричал, что не потерпит «крысятничества» в доме, бабушка пила сердечные капли, папа сказал, что за такое следовало бы выпороть хорошенько, мама сидела с таким выражением лица, что Тима заплакал и убежал в свою комнату.

Через какое-то время мама пришла к нему, легла рядом, взяла за руку. И тихо сказала, что почти каждый ребенок хоть раз в своей жизни пробует что-то украсть. Но это еще не делает его вором. Он просто пробует, узнает, каково это, и потом решает: будет он продолжать или с него хватит. «Тебе решать, — сказала мама, — как ты решишь, какой путь для себя выберешь, так и будет». Поцеловала сына и ушла из комнаты, чтобы он мог побыть один и подумать.

В этом случае потребность ребенка — получить опыт соблазна, проступка, стыда, раскаяния и сделать свои выводы из этого опыта.

Как мы видим, все названные ситуации, кроме последней, не имеют никакого отношения к воровству в собственном смысле этого слова. Ни в одной из них ребенок не хочет «сознательно присвоить чужое» (именно таково словарное определение понятия «воровство»). Его цели совсем иные: любовь, покой, безопасность, успешность и т. д. Можно надеяться, что, показав ему, как можно добиться того же самого, не прибегая к утаскиванию чужих вещей и денег, мы поможем ребенку избавиться от этого крайне неприятного вида трудного поведения».

В книге «Если с ребенком трудно» психолог Людмила Петрановская продолжит рассуждать вместе с родителями о видах трудного поведения, двигаясь от простого к сложному, определяя «движущей силе», мотивы ребенка.

Источник

Рыцарь детства

Согласитесь, немногим удается стать легендой при жизни. Да так, чтобы созданные и руководимые ими в течение десятилетий медицинские учреждения в народе называли их именами: Чазовский комплекс, Рошалевский институт, Барановский центр… Тем более что жизнь Александра Баранова — свидетельство того, что не перевелись еще на земле российской самородки, которые своим трудом могут изменять жизнь к лучшему. И восхождение к вершинам профессионального мастерства и непререкаемого авторитета среди коллег не зависит от географической точки рождения, социального статуса семьи и вложенных в образование средств. Впрочем, судите сами.

Саша появился на свет в тяжелые первые дни Великой Отечественной войны в Кировской области. Как будто самой судьбой ему было предначертано пройти через тернии к звездам. И семейные ценности, привитые родителями — представителями сельской интеллигенции (мамой-учительницей и отцом-фельдшером), способствовали становлению гражданина, патриота. Да, характер будущего академика родом из детства. Ведь даже, чтобы просто учиться в старших классах школы, надо было проявить недюжинное упорство. Школа в 15 километрах от дома. Добраться до нее Саша мог только через лес: зимой — на лыжах, летом — пешком или на велосипеде.

Повезло. Учеба в Казанском медицинском институте стала школой жизни, где было всё: преподаватели — яркие и мудрые, однокурсники — верные друзья навсегда, спорт, научивший держать дыхание и не сходить с дистанции. А потом работа молодого выпускника в сельской местности Татарстана. Баранов вспоминает, как на него, единственного педиатра, «обрушились» и 10 000 детей, проживавших на участке длиной в несколько десятков километров, и детское отделение на 20 коек, и амбулаторный прием малышей, и еще 4-5 суточных дежурств в месяц… Невообразимо? Кому как. Районный педиатр Баранов ситуацией владел полностью. Завоевал уважение, доверие сельских мамочек. Умудрился в столь юном возрасте реализовать несколько своих организационных идей. И пришел результат: младенческая смертность и инфекционная заболеваемость в подшефной территории снизились и стали одними из лучших в республике. А это же не просто цифры! За каждой из них, без преувеличения, сотни спасенных детских жизней! Эти первые шаги по, как теперь модно говорить, оптимизации медицинской помощи сельским детям были продолжены в виде диссертационного исследования. В 28 лет Баранов с блеском защитил кандидатскую диссертацию.

А потом был «горьковский период» Саши Баранова. Лично мне он особенно дорог по той простой причине, что я горьковчанка, что знала и знаю по сей день некоторых земляков-медиков. Детский врач Александр Баранов за 18 горьковских лет прошел путь от старшего научного сотрудника оргметодотдела до директора первого в стране НИИ детской гастроэнтерологии. Сталзамечательным ученым, организатором детского здравоохранения. И докторская диссертация, защищенная в 36 лет, была неким итогом прекрасно спланированного первого и единственного до настоящего времени широкого эпидемиологического исследования распространенности болезней желудочно-кишечного тракта у российских детей. Не понаслышке знаю: коллектив обожал своего молодого директора, который вывел Институт в лидеры отечественной педиатрии. По результатам научной и клинической работы он стал одним из лучших в стране. Тут сложилось все: институт отремонтировали, оснастили современным оборудованием, зарплаты сотрудников увеличились вдвое. И главное: медицинскую помощь поступающим со всей страны детям стали оказывать на самом достойном уровне.

Но… Полученные результаты не прошли даром: яркий молодой организатор привлек внимание Москвы: Александр Александрович стал заместителем министра здравоохранения СССР Евгения Ивановича Чазова по детству и родовспоможению. И на этом посту Баранов со свойственным ему упорством делал то, что умеет лучше всего: спасал детские жизни.

Баранов притягателен. В новой должности собрал команду единомышленников, поставил задачу: скорейшее снижение детской смертности в стране. Пришло осознание того, что ключ к решению проблемы… в Средней Азии. Прежде всего в Узбекской ССР. Именно в этой республике была не только самая высокая рождаемость, но и треть смертности детей приходилась на долю малышей Узбекистана. Так появились две идеи педиатра Баранова: теоретическая о необходимости реализации регионального подхода к снижению детской смертности. И практическая: о бригадном подряде. Что имеется в виду? Это когда для работы в летний период, дабы избежать подъема смертности от кишечных инфекций в среднеазиатские республики отправлялись лучшие педиатры европейской части страны. Двухлетняя многонедельная работа без выходных на 15 процентов сократила смертность детей в «самых тяжелых» территориях.

В «министерские годы» доктор Баранов помог реализации идеи создания в стране консультативно-диагностических и перинатальных центров. А еще был подготовлен приказ по расширению «границ педиатрии» с 15 до 18 лет… За бешенным темпом жизни нынешний именинник, как и многие его коллеги, не почувствовал, как в стране стали происходить тектонические события… В момент развала СССР именно первый заместитель министра здравоохранения Александр Баранов отвечал за подготовку медицинских учреждений к возможному приему раненных во время путча (но, слава Богу! не понадобилось), и за обеспечение бесперебойной работы службы на время переходного периода, и за передачу дел новым сотрудникам министерства суверенной России…

Мой любимый рыцарь в самые тяжелые для страны девяностые годы сосредоточился на благородной миссии повышения квалификации детских врачей, которым и выжить-то тогда было нелегко. В годы, когда зарплаты люди не получали месяцами, а работали, прежде всего, «по велению сердца», именно он, Александр Баранов, инициировал процесс «непрерывного медицинского образования» детских врачей и медицинских сестер. Идея поначалу казалась нежизнеспособной. А он воплотил ее в жизнь: создал профессиональную организацию специалистов, работающих с детьми, — Союз педиатров России. Именно жесткая позиция педиатров во главе со своим лидером — академиком Барановым, — позволила отстоять педиатрическую службу. Позволила не дать неким политикам от медицины лишить детей страны помощи педиатра.

Тому была свидетелем. Шел очередной представительный форум педиатров. И вдруг… Вдруг прозвучало якобы «согласованное наверху» предложение отменить всяческую педиатрию, педиатрические факультеты, детские лечебные учреждения. Детей, дескать, могут и должны лечить врачи общей практики. Дикость? Такого, априори, не может быть! Но было! Было. Помню, тщетно пыталась доказывать некой руководящей даме известное, что детский врач может лечить взрослого, а вот наоборот никак невозможно. И если бы не Александр Баранов, поддержанный ведущими педиатрами…

Да, рыцарь — это обязательно победитель. Баранову удалось реализовать еще одну свою мечту: создание суперсовременного Научного Центра Здоровья Детей. Заглавные буквы тут очень даже уместны. Увы, опять же вопреки. Так складывается жизнь многих выдающихся, опережающих время людей. Да, вопреки сложностям внутренней и внешней политики, на юго-западе Москвы из малоизвестного института был фактически заново отстроен и оснащен подлинный оплот педиатрической науки, практики и образования. Появился в стране центр, ставший ведущим научно-практическим флагманом страны детского здоровья и развития, центром образования врачей-педиатров, педиатрических сестер.

Не однажды была свидетелем визитов в Барановский центр иностранных специалистов. Не многие из них могли скрыть своей зависти, восхищения: «Повезло же российским детям и российским педиатрам!»

Как говорится, результат на лицо. А что за этим самым результатом. Разные классики в разные время говорили о том, что на Руси надо жить долго, если хочешь чего-то добиться. Время прошло. Но не забыть торжественное открытие нового корпуса в Барановском центре охраны здоровья детей. Представитель минздрава предлагает здравицу за Александра Александровича — он тогда возглавлял центр. Его заслуга оказывается в том, цитирую представителя, что «Баранов сумел пробить, преодолеть все ветви власти, сумел убедить в необходимости создания такого корпуса». Но… почему надо пробивать, преодолевать.

Впрочем, все уходит в сторону, когда торжествует международное признание, и в Москве, впервые в истории имперской, советской и современной России, собирается Европейский конгресс педиатров. Когда более 3,5 тысячи участников из 82 стран мира именно в Москве обсуждают самые актуальные, самые значимые проблемы охраны здоровья детей. Годы прошли, а атмосфера деловой доброжелательности в памяти, наверняка, не только у меня. А ведь это тоже он — президент того конгресса, рыцарь педиатрии Александр Баранов

Вице-президент РАМН, Общественная палата РФ, Консультативные советы при законодательных и исполнительных органах власти, комиссии по защите интересов детей… Остановлюсь: всего и не перечислить. Знаю одно: всегда мой Саша на страже интересов детей страны и педиатров. А его слова «Сохраним здоровье детей — сохраним Россию!» без преувеличения девиз и его коллег.

Ловлю себя на том, что в этих заметках не могу обойтись без ложки дегтя. Не могу осознать и уж тем более принять, что Александр Баранов единственный из создателей крупныхмедицинских центров не является его Президентом? На Руси надо жить долго? Сколько? Жизнь все расставляет по своим местам? Надежда умирает последней? Вот и я надеюсь на торжество справедливости, на то, что Научному Центру Здоровья Детей, созданному и 20 лет руководимому великим педиатром присвоят его имя. Даже осмелюсь дожить до этого справедливого времени!

Как в день рождения без вопросов имениннику? И хотя Баранов не любитель интервью, все-таки… Перехожу на официальное.

Александр Александрович! Почему вы решили стать педиатром?

Александр Баранов: Знаете, Ирина Григорьевна, теперь уже совершенно неважно, почему много лет назад я подал документы именно на педиатрический факультет Казанского мединститута… Главное, что ни одного дня в моей долгой профессиональной жизни я об этом не пожалел! Я гордился, горжусь и буду гордиться тем, что я — детский врач.

Каждый ли может стать педиатром? Ведь ребенку достаточно бывает просто улыбнуться, чтобы снискать его расположение. Не так ли?

Александр Баранов: А вот здесь вы заблуждаетесь! Дети очень тонко чувствуют того, кто перед ними. Честен или фальшив этот человек в белом халате? Искренне любит ли он детей или просто делает вид. Никогда не обращали внимание, как одни доктора вроде и улыбаются и «сюсюкают» с малышом: «Иди ко мне, мой хороший! Сейчас мы с тобой посмотрим, какие красивые у меня игрушечки есть». А ребенок плачет и ни в какую не «отлипает» от мамы. А другой врач подходит, спокойным голосом разговаривает и зовет маленького пациента, и тот спокойно с ним идет. Дети чувствуют душу человека и тянутся только к положительной энергии. Их не обмануть… Так что педиатром, как вы сами понимаете, может стать только тот, у кого большая душа и горячее сердце. Это профессия навсегда!

Легко ли быть детским врачом?

Александр Баранов: Так вы же знаете ответ… Конечно же, нет! Найти подход и к тому, кто только начал говорить, и к тому, кто считает себя совсем взрослым человеком, знать одинаково хорошо процессы, происходящие в организме только появившегося на свет новорожденного и 17-летних подростков, часто бывающих выше и крупнее самого педиатра. А еще — умение правильно лечить не только ребенка, но и всю его семью… Поэтому педиатрия — и очень логичная наука, как и вся медицина. И, безусловно, высокое искусство.

Какая книга лежит сегодня на тумбочке у главного педиатра страны? Художественная литература? Что-то педиатрическое?

Александр Баранов: Не угадали (смеется). Там лежит Айпэд, в котором лучшее лекарство от скуки — шахматы. Нет ничего приятнее, чем обыграть пару раз перед сном компьютер и мысленно пообещать себе и дальше сохранять когнитивное здоровье. Ведь еще многое надо успеть сделать ради педиатрии и педиатров.

Источник