Чувствую хорошее плохо не существует

Как научиться радоваться, даже если всё плохо

В ощущении счастья играют роль генетика и жизненные обстоятельства, но мы всё равно можем на него влиять, если научимся добывать радость из повседневных вещей. Разбираемся, как это делать и почему всё не так просто.

Эмоции и их важность

Чтобы научиться добывать радость, сначала нужно понять, как устроены эмоции.

Единой классификации эмоций нет, нельзя сказать, что одни из них плохие, а другие хорошие. Но их можно разделить на простые и сложные. Например, радость и злость — это простые эмоции, а тревога — сложная, потому что состоит из неуверенности и бессилия.

Постоянно радоваться — это ненормально. Эмоции — это реакции на стимулы, и радоваться, когда вам страшно, как минимум странно. Есть такое понятие — «гомеостаз», оно означает саморегуляцию организма, в частности, и в плане эмоций: организм стремится к равновесию. Поэтому нормально, когда спокойное настроение время от времени сменяется радостью, раздражением, грустью, эйфорией, гневом.

У каждой эмоции свое назначение. Негативные предупреждают об угрозах или вызовах, с которыми нам предстоит столкнуться. Страх может быть сигналом об опасности, а гнев — о нарушении границ. Позитивные эмоции — например, радость, безмятежность — улучшают память, помогают гибче мыслить и легче решать проблемы.

Счастье включает в себя переживание всех эмоций. Тем не менее если человек чувствует, что ему не хватает радости, вероятно, так и есть. Поэтому нужно учиться находить радость — в самых обычных вещах.

Когда «всё плохо»

У людей есть предвзятость к негативу, склонность сознания фокусироваться на плохом — потому что так проще разобраться в проблеме и решить ее.

Чтобы держать тот самый эмоциональный баланс, можно научиться смещать фокус. А это не так просто. На эмоции человека влияет его восприятие ситуации, которое может искажаться: кто-то склонен преувеличивать или преуменьшать значимость события, кто-то торопится с выводами, а кто-то принимает любые высказывания на свой счет. Вот из-за таких искажений эмоции могут не соответствовать ситуации.

• Есть трое коллег — Катя, Маша и Дима. Их позвали в соседний кабинет отмечать день рождения Вовы. Катя думает: «Круто! Пойду поздравлю человека и поболтаю со всеми» — она радуется возможности пообщаться с другими людьми и разделить праздник Вовы.
• Маша думает: «Что ж, значит, придется есть торт. Ладно, тогда на ужин поем овощи. Как раз хотела тушеную капусту», — она довольна, что придумала, как получить удовольствие сейчас и чем занять себя дома.
• Дима думает: «Да вот же только отмечали чей-то день рождения! Работы полно, только сконцентрировался, а теперь нужно идти тратить время впустую. Постоянно я из-за них ничего не успеваю», — он расстроился и разозлился из-за того, что не смог отказаться.
• А Вова видит недовольного Диму и думает: «Это он на меня зол, надо попробовать его развеселить», — он чувствует вину перед Димой.

Ситуация сама по себе нейтральная, но отреагировали все по-своему.

Ирина, 32:

— У меня было всё, что друзья и родители считали признаком успеха: муж, двое детей, работа издателем в Москве, частые путешествия, много знакомых.

Однажды меня пригласили выступить спикером на международной конференции книгоиздателей. Но вместо радости я почувствовала страх и стыд за то, что всех обманула. Мои достижения казались не такими уж значимыми, чтобы делиться ими с другими.

Потом я заметила, что меня не радуют мои маленькие достижения, что я замечаю только большие и сложные цели. Я постоянно бросала себе вызовы, а когда достигала их — не чувствовала того счастья, которого ожидала, расстраивалась и ставила перед собой новый вызов.

Я пошла к психологу и попросила помочь научиться радоваться любым достижениям и не чувствовать усталости и разочарования. Сейчас я понимаю, что просто убегала от грусти и просила научить меня не испытывать эмоции.

Я хожу на психотерапию, работаю с убеждениями, учусь замечать эмоции и жалеть себя. И мне всё еще трудно. Я привыкла, что можно просто взять и сделать — ну подумаешь, не хочется, но это ведь надо сделать!

Через полгода я стала больше ценить себя. До сих пор мне иногда кажется, что я плохой специалист, но я уже умею замечать это и поддерживать себя.

Существует много способов научиться радовать себя. Для удобства мы разделили их по сложности.

Легкий уровень: быстро и просто

Самые простые способы порадоваться — это купить что-нибудь на алиэкспрессе, съесть шоколадку или выпить вина. Проблема в том, что это ощущение радости от всего этого — мимолетное. Поэтому эти способы нельзя считать универсальными в борьбе с унынием или стрессом.

В том, чтобы съесть шоколадку или чипсы, нет ничего плохого. Но еда или алкоголь не должны становиться единственным источником радости. Как минимум потому, что это чревато алкогольной зависимостью или проблемами с лишним весом.

Олег, 30:

— Мои родители никогда не прислушивались к моему мнению. Например, однажды я хотел поехать в школьный лагерь с друзьями, но это шло вразрез с планами отца и мамы — они хотели поехать в отпуск, а меня оставить дома, «на хозяйстве». Я понимаю, что они хотели отдохнуть, но и мне это было нужно. В общем, договариваться не получалось.

В подростковом возрасте я пробовал бунтовать, но каждый раз всё заканчивалось скандалом. Со временем я сдался и начал жить по правилам родителей. Вот только чувство несправедливости никуда не делось, и я стал заедать стресс. Это было неосознанно — просто было приятно съесть бигмак после тройки в школе: я старался учиться хорошо, но неудачи с некоторыми предметами меня задевали.

Я не заметил, как к 18 годам у меня начались проблемы со здоровьем из-за лишнего веса. Родителей я начал избегать и поступил в университет в другом городе, но привычка заедать эмоции осталась. Когда я не получал зачет, я шел на фудкорд, а когда ругался с девушкой — мог съесть сет роллов. Я делал это на автомате и понял, что что-то идет не так, только когда не смог найти штаны по размеру в любимом магазине.

Я пришел на психотерапию по рекомендации кардиолога. Мне предложили поговорить с родителями, чтобы высказать всё, о чем я так долго молчал, и отпустить обиду. Я отказался, но решил написать родителям письмо и рассказать о своих переживаниях. Письмо не нужно отправлять, главное — высказать то, что беспокоит, а не держать в себе.

Это тогда был первый и важный шаг для меня — признаться, что у меня есть негативные эмоции, которые я избегаю и автоматически заедаю.

Еще один легкий способ порадоваться — собрать в одном месте то, что нравится. Это может быть лист приятных занятий, сувениры, открытки или подборка фотографий с приятного события. Можно собрать всё в коробку и просматривать в моменты грусти.

Анна, 30:

— Я заметила, что меня радуют только яркие события, например, прыжок с парашютом — а мелочи больше не приносят удовольствия. Попыталась вести дневник эмоций, но по факту постоянно избегала этого, потому что думала, что вести перепись эмоций — это «удел слабых». Получилось странно: я хотела заполнять дневник, но при этом всегда находила предлоги не делать этого.

В какой-то момент мне перестало быть весело даже на американских горках. Было просто «ну не плохо», хотя я всегда испытывала восторг от аттракционов. Потом я поняла, что у меня нет никакого другого желания, кроме как свернуться калачиком, лежать и никого не видеть. Всё вокруг казалось обычным, «не плохо и не хорошо», я не могла по-детски радоваться или грустить.

Тогда я начала фиксироваться на тех событиях, которые радовали меня раньше. Например, я стою на балконе, светит солнце, и я вспоминаю, как когда-то такие моменты делали меня счастливее. И вот я понимаю, что сегодня такой же хороший солнечный день — и мне просто хорошо от этого.

Я осознала, что в моей жизни есть счастье, просто со временем стало некогда обращать на это внимание. Работа, дом, дети… Я и правда уставала, только не физически, а морально.

Теперь если я, например, иду по улице и чувствую, что ничего хорошего в моей жизни нет, я начинаю искать что-то интересное вокруг. Вон воробей скачет — присматриваюсь к нему и понимаю, какой он прикольный. В моменты, когда я грущу и чувствую себя самой несчастной на свете, я вспоминаю, как радовалась веселому дню на работе или когда соседка угостила меня пирогом.

Как-то меня осенило, что надо собрать все эти моменты в одном месте, как сундучок с сокровищами из детства. Теперь у меня есть коробка с открытками, фотографиями, канцелярией, наклейками из кофейни, которые я периодически перебираю, чтобы порадовать себя.

Средний уровень: внимание к эмоциям

Наблюдать и анализировать эмоции сложнее, чем есть чипсы, но с помощью этого навыка можно добывать радость даже из мелочей. Любые приятные эмоции важны, главное — научиться их замечать.

Оля, 29:

— На Новый год мне подарили ежедневник «Счастливый год». В нем были разные задания вроде «прогуляйтесь по парку», «займитесь творчеством», «вспомните о своих мечтах». А еще там была графа «Сегодня меня порадовало», которую нужно было заполнять регулярно. В первый день я честно вписала в эту графу «ничего». Ну а что, обычный день, ничего плохого не произошло, но и «вау» тоже не было.

Через месяц я посмотрела в ежедневник и поняла, что за всё это время ни разу не заполнила графу с ежедневными радостями. Я тогда спросила у друзей, как радуются они, и попробовала делать то же самое, но не испытывала того же восторга. К примеру, попробовала рисовать карандашами, но чувствовала себя глупо. Я испугалась, что меня ничего не радует, и записалась к психотерапевту.

Мне предложили вспомнить самое радостное событие из жизни и повторить этот опыт. Первым на ум пришло воспоминание о затяжном дожде в деревне и прыжкам по лужам. И вот картина: на улице ливень, я пробую ребячиться, но восторга — никакого. Чтобы разобраться с эмоциями, я начала наблюдать за собой и записывать, что меня радует. Получилось что-то вроде «Сегодня было классно, когда пошел дождь и я спонтанно пошла за кофе без зонта».

Через месяц наблюдений и анализа я поняла, что меня радуют не дождь и лужи, а спонтанность в действиях. Тогда я решила идти навстречу сиюминутным желаниям: готовила что-нибудь без рецепта, срывалась в незапланированные путешествия, записалась на курсы бариста.

Родители пытались меня упрекать в легкомысленности, но я дала им отпор. Помню, я разозлилась на них и всё высказала. Поняла, что мне даже играть толком не давали — мол, это пустая трата времени. Из-за этого мне было сложно получать удовольствие от жизни.

Сложный уровень: поставить себя на первое место

Если у человека нет такого опыта, то вряд ли получится сразу взять и применить этот совет. И это нормально.

Думать о себе больше, чем о других, — непросто. Часто это принимают за эгоизм. Для начала, опять же, можно понаблюдать за собой. Это поможет понять, в каких случаях желания других оказываются выше, чем свои.

Катя, 22:

— У меня тревожные родители: они переживают, когда у меня нет настроения, и регулярно спрашивают, почему я невеселая. Особенно боится мама: ей кажется, что у меня депрессия. Потому что если депрессии нет, то я должна радоваться и крутить колесо Олега Газманова.

Поначалу я пыталась объяснить причины спокойного или грустного настроения: к примеру, устала в школе. Но такие объяснения маму не успокаивали. Приходилось отвечать на дополнительные вопросы и доказывать, что у меня нет суицидальных мыслей. Иногда я объясняла, что дело в оценках, но родители отвечали, что это мелочь, которая не стоит переживаний. Приходилось поддакивать и имитировать радость.

Я стала притворяться, что всё хорошо, и однажды разрыдалась на уроке без причины. Школьный психолог предложила обсудить это. Я объяснила, что с хорошими эмоциями удобно — все вокруг считают тебя классной и не лезут с расспросами, но иногда мне очень сложно притворяться.

Сейчас я знаю, что это родителям надо работать над своими эмоциями, а не заставлять меня радоваться, когда им хочется. Я учусь отказывать и стараюсь думать о себе. Это очень сложно, особенно с мамой. Но прогресс уже виден.

Еще один способ из продвинутого уровня — найти приятное занятие. Это непросто хотя бы потому, что многие элементарно не привыкли к такому. А еще человеку сложно найти время на себя, когда у него есть дети, работа и другие дела.

Часто с первого раза не получается понять, что нравится и чем заняться. Тогда с этим могут помочь и ведение дневника, и наблюдение за собой, и перебор разных вариантов. А если ничего не выйдет — ну и ладно, зато вы попробовали. Это нормально, если у человека нет хобби.

Александра, 34:

— Дочке 8 месяцев. Никогда не думала, что у меня не будет времени на то, чтобы спокойно попить чай, посмотреть сериал, принять ванну. Мы с мужем живем в другой стране, поэтому родители не могут помогать нам смотреть за ребенком. Может, поэтому они активно стараются «поддерживать» нас по скайпу. Советы такие себе: «спи, когда ребенок спит», «спите по очереди», «пусть хотя бы один высыпается». Мои «любимые» рекомендации — «ну положи ты ее, да иди в ванную, поорет, ничего страшного» и «ты слишком зациклена на ребенке, найди себе хобби». Я помню, как взорвалась от злости, начала рыдать и кричать на родителей, когда в очередной раз такое услышала.

Думать о себе было сложно. Со временем я поняла, что тут надо как в самолете: сначала «надеть маску на себя, а потом — на ребенка» — и стала просить больше помощи у мужа, чтобы у меня была хотя бы пара часов в неделю на себя. В это время я пыталась сидеть в интернете, принимать ванну, ходить гулять. Но я постоянно думала о муже с дочкой и не могла расслабиться. Потом пробовала рисовать в наушниках, но это тоже не помогало. Я даже взяла спицы и пряжу для вязания, но бросила через неделю.

Я думала, что это «мой крест» — больше не получать удовольствия от занятий и думать только о ребенке. Но потом стала часто ловить себя на мысли о том, как классно лежать в ванной и не думать ни о чем. Дома сделать это было сложно: я постоянно прислушивалась к плачу ребенка. Поэтому я записалась в ближайший бассейн и договорилась с мужем: два раза в неделю он сидит вечером с дочкой, а я иду плавать. Сначала я постоянно представляла себе ужасное, но через несколько таких походов в бассейн мне удалось расслабиться. И тут я поняла: какой кайф! Я плаваю, потом иду в сауну и могу с кем-то пообщаться.

Иногда сложно вернуться к позитивным эмоциям. Если человек понимает, что его не радует даже то, что раньше гарантированно приносило удовольствие, это может быть поводом обратиться за помощью к специалисту.

Источник

«Меня как бы нет»: что такое деперсонализация

Нарушение восприятия собственного «я», ощущение нереальности происходящего, приступы тревоги, панические атаки и потеря эмоций — так выглядят симптомы расстройства деперсонализации, которое часто путают с шизофренией. «Афиша Daily» публикует три истории людей с этим страшным диагнозом.

Татьяна, 28 лет: «Впервые с чувством нереальности происходящего я столкнулась, когда мне было 22 года. Однажды я просто перестала испытывать какие-либо эмоции; родные вдруг стали чужими, я не хотела ни с кем общаться, никуда выходить. Я не чувствовала себя — личность стерлась, а я стала другим человеком: ощущение, будто души больше нет, только одна оболочка. Это сопровождалось постоянной тревогой, самокопанием, головными болями, ощущением безысходности. Это страшное состояние, когда суицид кажется единственным способом все прекратить.

Я очень испугалась и срочно вызвала маму, так как сама даже к врачу не могла пойти. Невропатолог в больнице сказала, что у меня депрессия, и выписала коктейль из антидепрессантов и нейролептиков. Удивительно, но чуть ли не с первых дней приема таблеток я вернулась к жизни: симптомы прошли, улучшилось настроение, выросла трудоспособность, я стала общительной и открытой. Через месяц я перестала принимать эти препараты и к врачу больше не пошла (хотя меня предупреждали, что лекарства бросать нельзя). На четыре года я забыла о проблемах.

Симптомы вернулись, когда родственник предложил мне новую работу. Там были довольно высокие требования к сотрудникам — обязательное наличие водительских прав, профильное образование в сфере морских перевозок и свободный английский. Мне дали полгода на подготовку. Родственник оплатил все курсы, университет — и тут начались стрессы. Я чувствовала, что меня накрывает, поэтому самовольно вернулась к таблеткам. На время становилось немного легче. Я старалась из последних сил не ударить лицом в грязь, заполучить эту работу, не подвести человека, который верил в меня и к тому же потратил деньги. Но мне становилось хуже и хуже, и собеседование на работу я провалила. Это был очень сложный период.

После этого я стала сидеть на форумах, гуглить статьи о психических отклонениях с похожими симптомами. Были мысли, что у меня шизофрения и я окончательно слетаю с катушек. Я начала бегать по психиатрам, но все поголовно опровергали мои подозрения. Повторно диагностировали депрессию, назначили антидепрессанты — немного отошла тревожность, но эмоции и чувства так и не вернулись.

Однажды на каком-то сайте я увидела описание диагноза, который в точности совпадал с моими симптомами. Тогда и началось мое знакомство с расстройством деперсонализации-дереализации. Я обращалась к врачам, но они в принципе не знали, что это такое и как это лечить. Иногда меня просто не хотели слушать — сразу назначали лекарства и отправляли домой. Один профессор сказал, что это я «в интернете начиталась». Свое спасение я нашла в онлайн-консультациях с врачом, который имел дело с дереалом: по его схеме начала принимать антидепрессанты и противоэпилептические препараты.

Причина моей деперсонализации — невроз, который сопровождается тревогой: при стрессах организм защищается и мозг как будто отключается, происходит изоляция от внешнего мира. Такое случается с впечатлительными людьми, которые переживают по любому поводу, принимают все близко к сердцу. Я из таких.

Мой стаж — 2,5 года. Знаю, что может быть ухудшение, но выход есть. Сейчас я вышла на этап, когда новая работа в радость, я снова чувствую себя собой, умственные способности, эмоции и чувства как и до болезни. И, хоть я все еще на таблетках, лучше так, чем снова страдать. Надеюсь, когда-то получится их отменить. Странно звучит, но эта болезнь изменила меня в лучшую сторону. Благодаря ей я по-настоящему начала ценить жизнь и близких людей. Стала более терпеливой. Я радуюсь, что могу снова жить нормальной жизнью, чувствовать, любить, получать удовольствие от общения с людьми и от любимых занятий.

Наше общество очень презрительно относится к нуждающимся в психологической помощи. Если узнают, что человек был у психиатра, то сразу клеймят психом и сторонятся. Тем не менее не стоит бояться обращаться за квалифицированной помощью, главное в этом вопросе — найти действительно хорошего врача. А таких очень мало».

Николай, 27 лет: «Я с детства невротик: заикание, обсессивно-компульсивное расстройство (синдром навязчивых мыслей). В августе 2014 года я попал к психиатру с депрессией и нарушением восприятия реальности, мне тогда было 25 лет. Началось все с редких панических атак, которые сменялись приступами сильной дереализации. Мир переворачивался вверх ногами, и приходилось ложиться на пол и закрывать глаза, это помогало прийти в себя. После очередного такого приступа у меня появилась тревожность.

Ровно 6 месяцев я брыкался в поисках и придумывании физических болячек, чтобы оправдать свое состояние. Признаться самому себе, что ты немножко «ку-ку», трудно, так и появляется ипохондрия. Катализатором ипохондрии еще выступает такая неприятная данность, как неквалифицированная медицина. Инертность, идущая из СССР, еще сохраняется — врачи лепят диагноз «ВСД» (которого уже давно в мировой классификации болезней нет), говорят, что все в порядке, выписывают витаминки и отправляют домой. Поэтому и приходилось заниматься самодиагностикой и страшно бояться, что же там такое со мной на самом деле. К большому сожалению, диагноз «деперсонализационное расстройство» я поставил себе сам, в очередной раз бороздя интернет. Через знакомых мне удалось лечь в психоневрологический диспансер. Там меня качали теми же советскими препаратами, ставили капельницы, был даже массаж и циркулярный душ. При выписке значительных результатов не было: спать стало легче, но состояние оставалось таким же мучительным.

Наконец мне чудом удалось попасть к хорошему психиатру. Грамотно подобранные препараты построили надежный фундамент для моего восстановления. Сейчас фармакология достигла такого уровня, что лекарства работают надежно при минимуме побочных эффектов и последствий для организма. Безусловно, они не устраняют психологические проблемы, но предоставляют взлетную полосу для поднятия на ту высоту, где эти проблемы можно было бы устранить. Антидепрессант стал ощутимо действовать где-то через 3–4 недели после начала приема. Улучшилось настроение, появились силы, жизнь стала приносить удовольствие. Дальше потихоньку: начало восстанавливаться общение с друзьями, я стал выходить в свет, проснулось либидо и желание чем-то заниматься. Я восстановился на работе: когда дойти до туалета — огромное испытание, работа становится чем-то невыносимым.

Деперсонализация — это в привычном смысле потеря себя; когда не можешь понять, что ты за человек. Восстановление после этого приводит к переосмыслению жизненных установок. Например, в прошлом я ограничивал себя, старался соответствовать представлениям, диктуемым обществом. Жил по по принципу «как надо», а не «как хочу». В этот период и теряется понимание своей персоны: кто ты? зачем ты? кем ты должен быть? Ты деперсонализируешься. В переломный момент расстройства ты понимаешь, что жить нужно ради себя, а не для других, перестаешь постоянно искать изъяны и исправлять их, чтобы стать кем-то. Я принял себя».

Анастасия, 20 лет: «В школе надо мной часто издевались из-за лишнего веса, дома никто не воспринимал всерьез, были постоянные крики и скандалы из-за алкогольной зависимости отца. В 15 лет я решила попробовать наркотики и, не зная «правильных дозировок», приняла слишком много за один раз. После этого у меня резко ухудшилось самочувствие: начались кратковременные панические атаки, учащенное сердцебиение, появилась шаткость походки, головокружения. Сначала я думала, что у меня что-то с сердцем или сосудами; со временем это переросло в страх инфаркта, инсульта или внезапной смерти. Дальше было обследование всего организма, но ничего конкретного так и не выяснилось: врачи либо ничего не находили, либо ставили диагноз «вегетососудистая дистония». Один врач посоветовал мне провериться на рак.

Со временем ситуация прогрессировала. Появилось жуткое чувство внутри вроде тревоги: я не могла нормально спать, казалось, что я с минуты на минуту умру. В один день я поняла, что не ощущаю своего тела. Появилось одновременно чувство легкости и невесомости, а потом я стала ловить себя на мысли, что меня как бы нет. Ощущения в руках стали не мои, отражение в зеркале не то. Тогда я осознала, что мне грозит не инфаркт, а шизофрения. Я полностью отдалась этому страху: физические симптомы исчезли, остался неописуемый ужас, что сейчас я потеряю связь с реальностью и контроль над собой. Я стала прятать ручку от балкона, чтобы в порыве беспамятства вдруг не выброситься окно. Мир, каким я его знала, разлетелся вдребезги. Выходя на улицу, я понимала, что между мной и реальностью большой барьер. Мир за стеклом казался плоским, бесцветным, мертвым. Я не могла понять, сон это или реальность, а может, я вообще умерла. Время просто остановилось, его не было, не было для меня. А в душе пустота, тишина и никаких эмоций.

Источник