§ 12. Отношение к идее времени и способ его организации
§ 12. Отношение к идее времени и способ его организации
«В русский час много воды утечет»
«Наперед не загадывай!»
«Поспешишь — людей насмешишь»
Русские народные пословицы
Многие особенности характера и стереотипы поведения русских уже описаны в специальной литературе. Но есть и до сих пор непонятные, которые способны поставить в тупик стороннего человека. В частности, речь пойдет об особом восприятии времени, представление о нем.
Первая особенность. Уже давно замечено, что русский человек более склонен обсуждать пройденный путь, чем строить планы на будущее, он чаще оглядывается назад, нем смотрит вперед. По словам А. Чехова, «русский человек любит вспоминать, но не жить» (рассказ «Степь»). Недаром у русских выражается презрительное отношение к тем, кто не помнит прошлого, кто «беспамятен, как кукушка».
Показательно, что многие сюжеты знаменитых классических романов или рассказов построены на откровенных воспоминаниях рассказчиков (попутчиков по дороге, случайных соседей) о самых важных событиях личной жизни.
Для русского человека очень важно его прошлое и типично душевное состояние ностальгии — по детству, по юности, по первой любви, по местам, где он жил раньше. Наверное, это объясняет, почему русские так трудно приживаются в эмиграции. И эта же ностальгия проявляется среди современных русских старшего и среднего возраста по затонувшей «Атлантиде» — СССР, по родине их детства и юности. Почему прошлое столь важно для русского сознания? Потому что именно в прошлых фактах он ищет подоплеку для будущих действий, моральную опору, утешение, оправдание собственным поступкам, резон для выбора решений. Недаром говорят, что «русский мужик задним умом крепок». Не стоит понимать эту пословицу в том смысле, что он глуповат или долго думает. Смысл ее в том, что русский более осмотрителен, чем предусмотрителен. То есть он лучше замечает следствия и результаты, лучше анализирует прошлое, чем ставит цели на будущее и организует способы их достижения. Недаром народная мудрость утверждает, что «Наперед не загадывай», «Завтра обманчиво, а вчера — верно!», «Иди вперед, а оглядывайся назад» и т. п.
Эту особенность русского архетипа нужно учитывать в деловых контактах. Россияне лучше анализируют произошедшее, чем организуют перспективу действий.
Вторая особенность русского архетипа: приоритетность выполнения задач во времени определяется не столько логикой, сколько настроением, эмоциями, субъективными переживаниями в личной жизни, самим потоком жизни. Распределение времени у русских подчинено, скорее, человеческим чувствам. В первую очередь это относится к личному времени: здесь россиянин может поставить иностранца в тупик, изменить план своих действий неожиданным образом (в зависимости от обстоятельств личной жизни, настроения и т. п.) — опоздать, отменить назначенную встречу в последнюю минуту, не выполнить своих обещаний и т. п. И, что поражает, не предпринимает после этого усилий, чтобы объяснится, исправить положение. Подобное поведение русских (как и других народов на территории России) обескураживает западных людей, привыкших относиться ко всему, в том числе и ко времени, рационально, логически и прагматично. Такие несовпадения, разумеется, вносят неудобства, особенно в деловые отношения.
Можно, разумеется, осудить такие качества характера русских, как недисциплинированность, ненадежность или даже лживость, как это и воспринимается чаще всего. Но можно это воспринять и иначе — как результат особого отношения русских к жизни, умение выйти за границы привычного и размеренного бытия. Возможно, что человек совершенно искренне давал вам обещания, сам веруя в обязательность их исполнения. Однако, оказавшись в новой жизненной ситуации, он с головой ушел в новые проблемы. Изменилась ситуация, вслед за нею изменился эмоциональный фон и, значит, приоритеты. Прежние обещания, обязательства блекнут под напором новых обстоятельств. «Жизнь прожить — не поле перейти», т. е. нелегко, всех проблем избежать невозможно. Поэтому надо «жить сейчас, в эту минуту», а остальное — «как Бог рассудит»…
В этом отношении россияне напоминают греков, которые, как известно, не отличаются пунктуальностью и трудовым рвением и превыше всего ценят свой досуг, личную жизнь и все остальное, что с ней эмоционально связано.
Отношение россиян к рабочему времени — это не то же самое, что отношение к своему личному времени. Основная масса населения страны из поколения в поколение (особенно в советский период) выработала в себе отношение к работе как к государственной повинности, которая, как правило, не была связана с конкретным вкладом человека. Да и заработная плата обычно мало зависела от индивидуального трудового вклада. В обществе укоренилась привычка (особенно среди людей, не занятых в непосредственном производстве) пренебрежительно относиться к соблюдению распорядка рабочего дня: опоздать на работу, уйти раньше положенного времени, растянуть обеденный перерыв, часами распивать чаи и болтать во время рабочего дня вошло в привычный образ жизни. Это отражено в многочисленных кинофильмах, спектаклях, произведениях современных писателей.
Такое поведение вызывает изумление иностранцев. Им нужно приготовиться (даже если состоится назначенная встреча для уточнения каких-то технических деталей) к разным неожиданностям: например, что вдруг на месте не окажется нужного челоьека, и что нет никого, кто бы смог его заменить… Сегодня, к счастью, когда в частной фирме и на предприятиях люди получают зарплату в прямой зависимости от их личного трудового вклада, такое отношение к рабочему времени меняется в лучшую сторону.
И, в-третьих, для русских, как для всех восточных людей, время циклично. Каждый день солнце встает или садится, одно время года следует за другим. Люди стареют и умирают, а их дети все повторяют сначала. Для русских это почему-то чрезвычайно важно. Они все время возвращаются в мыслях к прошлому. Эта идея подтверждается этимологией самого слова «время»: оно происходит от древнеславянского «веремя» и связано со словами «вертеть», «веретено». Таким образом, сама идея времени в русском сознании связана с идеей повторяемости, цикличности.
Сравните, к примеру, немецкое Zeit, которое происходив от глагола ziehen, что значит «тянуть». Как видим, в немецком языке в основе идеи времени лежит линейный образ. И это отражается на стереотипах поведения немцев: общепризнано, что трудно найти другую нацию, более целеустремленную педантичную и организованную. А вот русские смотрят на жизнь другими глазами, у них другая оптика.
Разница в восприятии времени имеет колоссальное значение на практике. Западный человек решает проблему «линейно», «по шагам» — от одного этапа к другому, учитывая сегодняшние преимущества, двигаясь прямо к цели. Для него не столь важно, что было вчера или в прошлом: он весь направлен в будущее.
С русским циклическим представлением о времени деловые решения принимаются иначе. Прошлое для них — подоплека, контекст и основа любого решения. Они не так самонадеянны в своих планах на будущее, поскольку уверены: будущим невозможно управлять, оно предопределено судьбой, «наперед не загадывай». Можно только чуть-чуть облегчить свою судьбу, если жить в гармонии с природой, а главное — с окружающими людьми. Поэтому, по логике русского, не стоит искать сиюминутного решения, лучше подумать, «прикинуть», «семь раз отмерить», прежде чем решиться на что-то. И вообще, лучше отложить окончательное решение, ибо «Утро вечера мудренее». Сравним это с западной установкой: «Не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня». Кстати, в советское время ее в шутку переделали так: «Не откладывай на завтра то, что можешь сделать послезавтра».
Помимо «русского фатализма» отказ от долгосрочных планов диктуется и жесткой реальностью самой российской жизни: падение жизненного уровня основной массы населения за последнее десятилетие, отсутствие гарантий со стороны государства, забота только о выживании, резкая смена политической и экономической конъюнктуры в стране — все это затрудняет формирование долгосрочных жизненных планов.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
Культовые организации
Культовые организации Как и другие народы, китайцы создали систему верований, где можно различить несколько разновременных пластов. Унаследованные от Древнего Китая предания о божествах, добрых и злых духах и непобедимых героях занимали большое место в духовной жизни
Тайны организации
Тайны организации Организацию и поныне самого многочисленного ордена можно уподобить кольчуге, состоящей из крепких и гибких колец, она делает орден прочным и в то же время гибким. Воля, сила и совесть каждого члена ордена переданы в руки генерала, чья резиденция со
Способ размышления
Способ размышления Многие гусляры отмечали, что в том случае, когда не получается найти правильный ответ на какой-либо вопрос или когда не понятно, какое следует принять решение, то нужно поиграть на гуслях. Ум очистится, остановится мысленный разговор, прекратится
§ 5. Способ получения информации
§ 5. Способ получения информации «За что купил, за то и продаю» Так говорят, когда пересказывают слухи, не ручаясь за их достоверность. Интересно, что даже способ получения информации у французов и русских не совпадает. Французы черпают информацию из справочников, из
35. Элементы организации
35. Элементы организации Организации – это весьма изменчивые и высокосложные социальные образования, в которых можно выделить следующие отдельные элементы: социальную структуру, цели, участников, технологии, внешнее окружение.Социальная структура включает в себя
Источник
Чувство времени у русских
ОБРАЗ ВРЕМЕНИ В СОЗНАНИИ НОСИТЕЛЕЙ РУССКОЙ И АНГЛИЙСКОЙ КУЛЬТУР 1
Представления о времени— существенный компонент этнического сознания, структура которого отражает ритмы и темпы развития данного этноса в целом, и его культуры в частности. В способе восприятия и осознания времени выявляются многие культурные стереотипы, которые можно отнести к классу значений, описывающих общие черты в видении мира представителями того или иного этноса.
В данной работе нет ответа на вопрос “что есть время”, который несомненно можно отнести к “основным вопросам философии”, тем более, что почти каждый крупный философ, психолог, культуролог так или иначе затрагивал эту тему. Для нашего исследования существенней несколько иной вопрос, а именно “как выглядит время” или, точнее, “что подразумевается под временем”. Речь пойдет об образе времени в сознании, и о тех качествах, которыми наделяется этот образ.
По мнению А.Я.Гуревича, наряду с такими понятиями как “пространство”, “причина”, “судьба” и т.п. “время” принадлежит к определяющим категориям человеческого сознания: “Эти универсальные понятия,— пишет А.Я.Гуревич,— в каждой культуре связаны между собой, образуя своего рода “модель мира”— ту “сетку координат”, при посредстве которых люди воспринимают действительность и строят образ мира, существующий в их сознании… Человек не рождается с чувством времени, его временные и пространственные понятия всегда определены той культурой, к которой он принадлежит” [Гуревич 1969: 105].
Образ мира, как он понимается сегодня психологами [Леонтьев 1983; Зинченко 1983; Смирнов 1985 и др.], является сложной иерархической и динамической системой. В частности А.А. Леонтьев предлагает различать: “а)инвариант образа мира, обусловленный лежащими в его основе социально выработанными опорами (прежде всего значениями) и свою очередь, могущий быть единым для своего социума (социально-культурной общности, этноса) или для определенной социально-культурной группы внутри этого социума; б) вариант образа мира— индивидуально-личностное “видение” мира конкретным человеком через призму личностных смыслов, установок и других компонентов структуры личности” [Леонтьев 1988: 10]. Таким образом, “моделью мира” руководствуются члены общества, она определяет их поведение, при посредстве составляющих её категорий человек отбирает идущие извне импульсы и впечатления, “распредмечивает” культурные предметы, и преобразует их в данные собственного внутреннего опыта. Эти категории образуют основной семантический “инвентарь” культуры. В значительной мере они остаются неосознанными, ими пользуются, подчас не обращая на них внимания, члены общества волей-неволей “присваивают” их сознанием при посредстве языка и других знаковых систем (в “языках” искусства, науки, религии), и мыслить о мире, не пользуясь этими категориями, столь же невозможно, как нельзя выразить мысль без посредства языка. Иначе, система знаний в рамках этнических стереотипов поведения не осознаётся каждым отдельным носителем культуры, а принадлежит коллективному бессознательному. Однако именно эта системность сознания или образа мира влияет на поведение представителей того или иного этноса [Уфимцева 1996: 151].
Тезис о том, что представления о времени являются продуктом коллективного сознания впервые выдвинул ещё в прошлом веке американский психолог У. Джеймс, но законченную форму эта идея приобрела в работах Э. Дюркгейма, который особо подчеркивал, что время является продуктом коллективного (группового) сознания— социальной категорией мышления, творением общества, объектом коллективных представлений [Дюркгейм 1996: 15]. Многочисленные этнологические исследования демонстрируют примеры необычайно разнообразных форм представлений о времени, что в свою очередь позволяет говорить о том, что они (представления) культурно обусловлены. Однако следует отметить, что тезис о безусловно коллективном характере представлений о времени вступает в противоречие с посылкой об индивидуальности человеческого сознания, в том числе и темпорального. Это внешнее противоречие между “институциональным” и “индивидуальным” временем обычно решается следующим образом. Каждый индивид может рассматриваться как участник не одной, а множества социальных групп— семьи, производственного коллектива, культурной страты и т.д. вплоть до общества в целом. Соответственно, индивидуальное восприятие и видение времени являют собой смесь различных коллективных представлений, причем итоговый результат этого смешения в значительной мере зависит от конкретных обстоятельств (в том числе и качеств конкретной личности) и подвержен постоянным изменениям [Савельева, Полетаев 1997: 487]. Но здесь мы переходим уже к вопросу о влиянии времени на социальное поведение, что выходит за рамки данной работы.
Каждый этнос характеризуется своими особыми системами восприятия мира. Они формируются в процессе практической деятельности людей на основе их собственного опыта и традиций, унаследованной от предыдущих поколений. “В основе мировидения и миропонимания каждого народа лежит своя система предметных значений, социальных стереотипов, когнитивных схем. Поэтому сознание человека всегда этнически обусловлено; видение мира одним народом нельзя простым “перекодированием” перевести на язык культуры другого народа” [Леонтьев 1993: 20].
Среди различных экспериментальных исследований по выявлению специфики образов сознания носителей той или иной культуры особое место занимают так называемые ассоциативные нормы, которые являются результатом обработки массовых экспериментов, проводимых по методике свободного ассоциирования. Массовое сознание, т.е. восприятие и оценка мира в определенный исторический момент неким безликим большинством членов общества, складывается хоть и из большого числа, но единичных “сознании” отдельных индивидуальностей, совокупность которых может быть охарактеризована как “усредненная языковая личность”. Получаемая в результате проведения такого эксперимента ассоциативно-вербальная сеть того или иного слова-стимула— это не только фрагмент вербальной памяти человека, но и фрагмент образа мира того или иного этноса, отраженного” в сознании “среднего” носителя той или иной культуры» [Уфимцева 1996: 140].
Далее будут представлены анализ ряда понятий, в центре которых стоит слово “время”, по материалам Ассоциативных Тезаурусов (AT) современного русского и английского языков.
Наиболее частотная реакция на стимул время — это деньги (14), и, времени у русского человека, как правило, нет (39), мало (13 ), в обрез, не хватает (8). На основе Обратного словаря: от реакции к стимулу [РАС-2] можно довольно четко проследить связь времени с деньгами, так как самое распространенное действие, с которым связано время— это тратить (127), а также потерять (16), отнять (13), дать, кончиться (7). Эти данные говорят о том, что существенную роль в представлении о времени играет определение его ценности. Фраза “время— деньги”, вылетевшая из уст Бенджамина Франклина, стала крылатой и, как видно, прочно закрепилась в сознании не только американцев, но и русских. Не вдаваясь в подробности социально-экономической теории времени, укажем лишь на то, что «время приобрело редкость, причем в современных обществах редкость времени не уступает редкости денег, а то и превосходит её… “У меня мало времени”, “у меня нет времени”, “я не располагаю временем” и т.д.,— эти и подобные выражения, существующие ныне во всех европейских языках, являются одной из отличительных черт мышления Нового времени» [Савельева, Полетаев 1997: 520].
В образе мира англичан time ассоциируется прежде всего с часами: настенными или башенными (clock 12), карманными или наручными (watch 5). Время — это час (hour 4), день (day 3), возраст (age 4), год (year 2), а также пространство (space 4), бесконечность (infinity 1). “Овнешненное” время в английском языковом сознании представляет собой эдакий механизм (machine 3) или бомбу (bomb 2). Англичане, как правило, время могут проводить (pass 2), потратить (spent 1). С ним также связано представление о движении (motion 2), течении (passage 1). Но время в сознании англичан никак не связано с деньгами, зато ассоциируется с чаем (for tea, tea 1) и джентльменами (gentlemen 2).
Наиболее актуальный временной отрезок для современного русского языкового сознания— это день (это слово связано с 290 разными словами стимулами по данным Обратного словаря [РАС-2]). Самым типичным для русского является день весенний (163), светлый (130), тяжелый (97) и прекрасный (84). Ближе всего к понятию день стоит неделя (22), затем следует год (17), месяц (11), час (7). Самое типичное действие, связанное с понятием день— это провести (19), кончиться (8), кончать (3) [Уфимцева 1996: 151].
Такая пара как день— ночь (63) весьма актуальна как в русском, так и английском сознании: days— nights (31), day— night (52). Общим для английского и русского языкового сознания является то, что день может быть светлым (light 13), длинным (long 2), солнечным (sun 2), но у англичан на слово-стимул day частотны такие реакции, как время (time 8), мечта (сон?) (dream З), жизнь (life 2), которые отсутствуют в РАСе.
Эти данные подтверждают теорию Е.С. Яковлевой, которая говорит, что день в русском языковом сознании (впрочем как и в английском— С.Д.) “это непосредственный слепок с жизни, которая движется восходами и заходами солнца. В этом смысле время дня— это время внешнего пространства бытия, данного в непосредственном восприятии, неминуемого и общего для всех” [Яковлева 1997: 273]. Иными словами, день описывает мир внешний; природный (светлый, солнечный и т.д.), социальный (рабочий, безрезультатный и т.д.), возрастной, т.е. является выразителем некоего “вещного” плана жизни.
Материалы РАСа также являются подтверждением её теории о том, что такие понятия как час, миг, минута, момент “проецируют события на внутренний мир: душевный, духовный, представляемый, в системе внутренних спецификаторов именно они предназначены для описания ментального плана жизни” [Там же: 278]. И в самом деле, если миг , то удачи (15), счастья (9), если момент , то истины (14), если минута , то молчания (117), на размышление (14), счастья (14). Для английского языкового сознания такая отчетливая связь не характерна, хотя слово момент (moment) ассоциируется с силой (force 3) и правдой (truth З), но этого не достаточно, чтобы делать выводы о сходстве образов сознания русских и англичан, в плане “внутреннего” ощущения времени. “B огрубленном виде,— заключает Яковлева,— можно сказать, что слова типа час (миг, минута и т.д.) (для русского языкового сознания,— С.Д.)— это темпоральные спецификаторы качества времени, а слова типа день (как для русских, так и для англичан,— С.Д.)— это названия отрезков жизненного пространства, отмеченного событием, это вместилища событий” [Там же: 278].
Материалы Обратного словаря [PAC-2] свидетельствуют также о том что для русского языкового сознания, день — это прежде всего выходной (64), так как наиболее отмеченными днями недели являются суббота (13) и воскресенье (11). Вообще, суббота и воскресенье в сознании современных русских весьма сильно связаны между собой: так на стимул суббота реакция воскресенье является второй по частотности (65), а когда воскресенье является словом-стимулом, суббота стоит на третьем месте среди реакций (30). У англичан мы видим несколько иную ситуацию, а именно, на стимул Sunday (воскресенье) первой реакцией является Monday (понедельник 19). Это связано с тем, что у них принято вести счет дням недели с воскресенья, а у русских с понедельника, что также нашло свое отражение в AT, т.к. на стимул понедельник реакция вторник (9) уступает лишь такому устоявшемуся клише как понедельник— день тяжелый (31). В английском языковом сознании с воскресеньем также ассоциируется церковь (church 17) и утро (morning 9). Видимо, дело в том, что веками устоявшаяся традиция ходить в первый день недели (воскресным утром) в церковь прочно вошла в память народа и актуальна до сих пор. У русских воскресенье— это последний (а не первый как у англичан) день недели, а это как раз и есть церковная традиция. Ведь кроме того, что воскресенье — это выходной (72), отдых (66) и праздник (18), оно также Вербное (6), Христа (4), Христово (З), а такие реакции как Господь, Пасха, Христос хоть и единичны, но все же присутствуют.
1 Работа выполнена по гранту ведущие научные школы РФФИ № 00-15-98826.
Источник