Лекарство от вины
Ошибочная эмоция?
Человек имеет многовековой опыт вины. Еще в раю Адам обвинил Еву в соблазне, Ева обвинила змея в искушении. С первого греха грешники пытаются переложить свою вину на другого.
Каждый из нас так или иначе познает это мучительное чувство: мы содеяли нечто, что не должно было быть содеянным, переступили некий закон, который знает наша совесть.
За годы своей клинической практики я наблюдала странный феномен: явную растерянность психологов перед виной как неискоренимым симптомом серьезнейших патологий и расстройств.
Каких только теорий и методик ни разработано, каких только научных трудов ни написано, а чувство вины по-прежнему продолжает тревожить человеческий разум и психику.
Классический фрейдовский психоанализ, на мой взгляд, едва ли справился с задачей, предложив сомнительное «лекарство от чувства вины» – оправдание ее поступками других людей, и прежде всего родителей.
В современной поп-психологии, особенно западной, распространены теории и практики, призванные любыми путями повышать человеческую самооценку. Считается, что люди должны перестать судить себя и ощущать свою значимость независимо ни от поступков, ни от обстоятельств. Предполагается, что человеку предназначено удовлетворять свои нужды («Я заслужил, потому что я существую»), а потому – никакой вины и быть не может.
Некоторые идут еще дальше, объявляя вину ошибочной эмоцией, и предлагают попросту уничтожить «зону вины» навсегда, как бесполезный опыт, как нечто постыдное и негативное.
Результатом попыток «залечить» или «аннулировать» вину стал рост числа людей с хронической депрессией, состояниями патологической тревоги, неврозов, психозов, самоубийств.
Не прекращает увеличиваться и число тех, кто пытается утопить «вину в вине» или убежать от нее в наркотический угар.
Часто люди сами приходят к психотерапевту, чтобы враз избавиться от мучительного чувства, и, нередко открываясь в своих нравственных падениях, ждут услышать, что всегда есть что-то или кто-то – муж, жена, родители, дети, трудное детство, общество, нехватка денег и т. д., – что вынудило их совершить дурной поступок, нарушить моральный закон.
Словом, вина за содеянное лежит совсем не на них, а значит, и никакой ответственности. Но формальное оправдание греха в кабинете психотерапевта имеет только временный эффект, и то в редких случаях.
Неосознанная и непризнанная вина, как скрытый нарыв, продолжает вести свою разрушительную работу в человеке.
Достаньте скелет из шкафа
Вот несколько примеров из моей практики.
Пациент Михаил К. (настоящие имена людей изменены), 45 лет, две попытки самоубийства, сменил несколько психотерапевтов, много лет страдает депрессией, неконтролируемой тревогой, бессонницей, с людьми агрессивен, ненавидит женщин. Был кратковременно женат, друзей нет, ни на одной работе не задерживался больше полугода. После нескольких недель психотерапии выявился корень его проблем – глубоко запрятанное чувство вины перед матерью. В подростковом возрасте, в ссоре, Михаил толкнул ее к стене. После неудачного падения мать надолго заболела, и сын, не выдержав обстановки, ушел из дома. Вернулся через три года, когда матери уже не было.
Другой пациент, Борис А., 64 года, в прошлом – преуспевающий бизнесмен, руководитель крупной фирмы, разведен, страдает подавленным состоянием, раздражительностью и резкими перепадами настроения. На первом же сеансе признался в неконтролируемом страхе смерти. Единственный сын живет в другом городе, не виделись и не общались больше двадцати лет. После нескольких месяцев терапии распознал свою главную проблему – запрятанное чувство вины перед сыном, которого всю жизнь третировал и унижал за то, что тот не оправдал отцовских надежд, не выучился и не стал большим человеком и опозорил его имя, избрав рядовую профессию плиточника.
Еще один пример. Дина С., 40 лет, страдает тяжелой формой депрессии, хронической тревогой, страхами, звуковыми галлюцинациями – постоянно слышит детские голоса. Живет одна, трудно сходится с людьми (по ее словам, бежит от них, как бы боясь какого-то разоблачения (признак паранойи). Страшная саморазрушающая сила и тотальный внутренний террор владели ею большую часть жизни. Понадобилось полгода интенсивной терапии, прежде чем душевный нарыв прорвался и она рассказала, что в 18 лет оставила годовалого ребенка человеку, с которым в то время жила, и убежала с другим. Рассказывая свою трагическую историю, выплеснувшуюся из нее как застоявшаяся вода из запруды, она призналась: «Я долго пыталась оправдать себя, думала, ведь я была еще ребенком. Но теперь осознала, что ребенком была моя дочь, а я была матерью».
Все эти судьбы и многие другие, похожие на них, объединяет одно – чувство вины, запрятанное в самые глубины существа. Часто, заботясь о благополучии внешнего фасада, мы даже не подозреваем, какую страшную разрушительную работу ведет червь задавленной вины в нашей душе. В этих судьбах присутствует и нечто другое, очевидное для меня как для православного психолога, – полное отсутствие любви. Больше того, необъяснимый страх перед всяким ее проявлением. Каждый из них реагировал почти неадекватно на мой простой вопрос: есть ли в их жизнях люди, которых они могли бы по-настоящему любить?
Бывают ли без вины виноватые?
Царство Небесное есть Высшая Любовь, и нераскаянная вина стоит препятствием к Ней. Немногие из нас рождены с талантом – любить, как заповедовал Господь. Надо долго и настойчиво овладевать этой наукой. К сожалению, школ, где бы нас учили любви к ближнему, нет. Но есть Божий храм, есть природа, и еще есть дети. Иисус Христос говорил: «Если не обратитесь и не станете, как дети, не откроется вам Царство Небесное».
Недавно мне посчастливилось встретиться с замечательным мальчиком лет шести. Со своими сверстниками он играл в мягкий бумеранг. Пришла его очередь бросать – он бросил, и бумеранг полетел красиво вверх. Одна из девочек, зачарованная его полетом, побежала за ним вдогонку. Вдруг порывистый ветер развернул бумеранг, и он ударил девочку. Она заплакала, и взрослые принялись ее успокаивать. Мальчик же отошел в сторону и сел на корточки. Я подошла к нему, села рядом. Лицо мальчика выражало глубокое горе.
Он заговорил первым:
– Я нечаянно. Я не нарочно. Она побежала, и бумеранг ударил ее.
И потом, помолчав немного, добавил:
– Я все равно виноват, потому что ей было больно.
Мгновенное искреннее признание вины, даже и не от преднамеренного поступка, и такое же мгновенное искреннее раскаяние. Как, когда мы утратили эту детскую способность к мгновенному очищению? Почему нам так трудно признаться и сказать всем, себе и, прежде всего, Богу:
– Я виноват, потому что им, ей, ему было больно?
Что скрывает пластырь самооправдания
Наш нравственный идеал есть не что иное, как наша совесть, хранящая в себе Божий Закон о добре и зле, о том, что хорошо и что плохо.
У нас всегда есть выбор – залепить ее пластырем самооправдания или же открыть наши душевные раны, уверовав в их исцеление.
Первое сделать, несомненно, проще. Даже если поначалу наша совесть, мучимая грехом и смутой, сопротивляется и требует очищения от грязи, вторая, третья и последующие попытки приглушить эти порывы даются нам все легче. Холодеет сердце, циничнее становится ум, и душа подает все меньше признаков жизни.
От всего этого недалеко и до самого губительного исхода – духовного разложения личности и духовной смерти.
За вину – эту нераскрытую душевную рану – многие из моих пациентов заплатили дорогую цену: годами отчаяния и болезни.
В своей практике, работая с людьми несчастными и неприкаянными, я постоянно наблюдаю эту тонкую грань, за которой человеческая жизнь может погрузиться в непролазный мрак, если в ней отсутствует свет веры.
Вина и прощение – постоянные темы моих бесед с людьми во время психотерапевтических сеансов. И тем из них, кто не отвергает веру, а пытается найти к ней свой путь, всегда легче дается осознание важной правды, что, когда мы нарушаем законы, написанные в нашей совести, мы – виноваты, независимо от того, чувствуем ли мы себя виноватыми или нет. Когда же мы искренне каемся, нам прощается, даже если мы не чувствуем себя прощенными.
Вина, чувство вины и конфликт, порожденный этим чувством, – духовная потеря. И потому искать ее разрешения надо в духовной жизни человека, в вере. Как православный психолог, я стараюсь прежде всего полагаться на веру в самом процессе терапии. Когда люди осознают свою ответственность за содеянное, они сами ищут очищение через раскаяние и глубокое сожаление. И только тогда – через боль и радость – в человеческую душу начинает приходить мир, только тогда наступает исцеление.
После разрыва с князем Болконским, только принеся искреннее покаяние, Наташа обрела силы и надежду жить дальше. И Бог дал ей встречу и полное примирение с тем, перед кем она была виновата.
Одна из моих бывших пациенток, когда-то в молодости сделавшая семь абортов и оставшаяся без детей и без семьи, пришла к покаянию через страшные душевные муки. Непрестанная молитва о душах ее нерожденных детей, о ниспослании им Божьего света и милости зародила в ней надежду к новой жизни.
Как говорил святитель Димитрий Ростовский, покаяние восстанавливает падшую душу, делает ее из отчужденной – дружественной Богу; покаяние ободряет душу истерзанную, укрепляет колеблющуюся, исцеляет сокрушенную, делает здоровой уязвленную.
Бесплатный дар
В «Преступлении и наказании» Ф. Достоевского Соня Мармеладова просит Раскольникова покаяться в убийстве: «– Встань. Поди сейчас же, сию минуту. Стань на перекресток, поклонись, поцелуй землю, которую ты осквернил, а потом поклонись всему свету и скажи вслух: я убил. И тогда Бог опять тебе жизни пошлет. Эка такую-то муку нести! Да ведь целую жизнь, целую жизнь.
– Привыкну, – проговорил он угрюмо. »
Раскольников не привык. И после многих лет мытарств и душевных страданий, уже в остроге, пришел к вере.
Какие бы теории и механизмы человек ни придумывал в борьбе с виной, рано или поздно они перестают работать. И наступит минута, когда, наконец, замолкнет внешний шум и суета, которыми мы пытаемся заглушить голос совести, и тогда в глубоком молчании мы услышим горькую правду: «Я переступил. Я ослушался Бога».
Раскаяние невозможно без смирения и кротости. Осознание того, что лично я, как человек, слаб и не в силах сам разрешить свою вину, современному человеку дается нелегко: мешает наша раздутая до гигантских размеров гордость. Усмирить ее – большая победа. Древние говорили: из двух человек, первый из которых победил войско, а второй – себя, победителем вышел второй.
Бог знает нашу вину, но верит в нашу способность очищения.
Очищение не происходит на уровне интеллекта, но совершается в сердце. Часто мы прячем душевные травмы глубоко, как ужасный секрет, который не можем поведать даже близким, боясь потерять их любовь или уважение («если они узнают “это” обо мне, они перестанут меня любить»).
Вера – и в этом я, как православный психолог, убеждаюсь ежедневно, разбивает эту опасную концепцию, порождающую отчуждение. Истинная любовь безоговорочна и безусловна. Потерять ее невозможно. Раскаянная вина лишь восстанавливает наше единство с Богом.
Покаяние – Божий дар, нам, каждому из нас данный безвозвратно и бесплатно. Как мы воспользуемся этим даром: предадим забвению по неудобству и ненадобности или бережно понесем по жизни, – нам решать. Психотерапия может быть полезна на первом этапе пробуждения личности, когда человек учится различать свои правдивые и ложные чувства, мотивацию поступков, причины конфликтов, преодолевать недоверие и страх, осознать и выговаривать вину. Настоящее же очищение происходит в более высоких духовных сферах, и я всегда советую своим пациентам искать его в общении с Церковью. Двери Божьего храма открыты. Это наш выбор – пройти мимо, утешая свою совесть, или войти внутрь и предстать со своей виной перед Богом, Единственным, кто истинно может утешить нашу боль.
Один воин спросил старца: «Принимает ли Бог раскаяние?» Старец ответил: «Если у тебя порвется плащ, выбросишь ли ты его?» Воин говорит: «Нет! Я его зашью». – «Если ты так щадишь свою одежду, то не пощадит ли Бог cвое творение?»
Источник
Родительский невроз: как избавиться от чувства вины
Сегодня в обществе принято считать, что «хорошие» родители должны читать книги по воспитанию и всесторонне развивать ребенка, а еще постараться не травмировать его психику. Родители принимают эту модель, но если им не удается соответствовать образу «хорошего родителя», ответственность давит, гложет чувство вины — и вот он, невроз!
Как выглядит «невроз хорошего родителя»
Многие современные родители беспокоятся, хорошо ли они воспитывают своих детей. Они очень ответственны и часто переживают, не верят в себя, спрашивают советов друзей и психологов. Жизнь с ребенком превращается в прогулку по минному полю. Хотя, казалось бы, мы просто-напросто стараемся вырастить его здоровым и успешным.
Книги по детской психологии в наше время очень популярны, так что мамы и папы слишком много знают о том, как можно причинить вред собственному ребенку. Еще лет тридцать назад родители не подозревали, как легко нанести травму малышу или вырастить невротика, если “неправильно” себя вести. Сегодня они начинают чувствовать вину перед ребенком и накручивать себя буквально по любому поводу: малыш часто плачет, плохо адаптируется к садику, устает в школе, не любит читать.
Откуда взялся “невроз хорошего родителя”
Веками люди не задумывались, правильно ли они воспитывают детей. Они просто заботились о них, как это было принято в их социальном слое. Почему же сегодня появился этот родительский невроз?
С одной стороны, у нас стало больше свободного времени и сил, которые мы посвящаем любимым детям: ведь мы живем в благополучном мире, где не нужно выживать и спасаться от эпидемий или военных конфликтов. Немудрено, что мы больше думаем о том, как сделать детей счастливыми.
С другой стороны, появилась масса книг по психологии, которые рассказывают о невероятной важности детского опыта для всей дальнейшей жизни. Они предлагают ценные воспитательные методики, которые часто противоречат друг другу, — тут есть отчего прийти в замешательство.
А еще вместе с развитием общества и технологий меняется культура человеческих отношений. Новые поколения мам и пап не хотят перенимать модели воспитания, которые использовали их мамы или бабушки. Современным родителям приходится искать подходящие педагогические приемы самостоятельно — и это ощущается как большая ответственность.
В чем вред родительского чувства вины
Во-первых, родитель-перфекционист сам себя изводит постоянными сомнениями. Во-вторых, такой напряженный и встревоженный родитель негативно воздействует на своих близких. Его тревожность легко передается другим членам семьи, и дети не очень хорошо себя чувствуют рядом с недовольными и неуверенными родителями.
Невротичный родитель почти никогда не ведет себя с детьми естественно. Он постоянно оценивает ребенка, смотрит на него — и сверяется с некими нормами и эталонами. Мама или папа просто не успевает задуматься: а что же сейчас чувствует ребенок, что ему нужно? Между родителем и ребенком словно вырастает стеклянная стена, которая каждому из них мешает установить душевный контакт и ощутить обыкновенную радость общения, мешает расслабиться и почувствовать себя счастливыми людьми, а не заложниками ситуации.
Как выйти из “невроза хорошего родителя”
С одной стороны, внимание к процессу воспитания — это хорошо. Но с другой стороны, если мы слишком много думаем об этом, невротизируются все: и дети, и взрослые. Важно найти «золотую середину» между беспечностью в воспитании — и крайним стремлением к совершенству.
Чтобы избавиться от чувства вины перед ребенком, признайте относительную нормальность этой вины. Да, это неприятное явление, но сегодня оно очень распространено. Для сегодняшних родителей нормально чувствовать себя немного неуверенными, ведь они живут в стремительно меняющемся мире и вынуждены вырабатывать собственную стратегию воспитания. Признав естественность родительского невроза, мы сможем снизить его давление.
Перестаньте на 100% доверять психологическим доводам. Психологи сами напоминают: психология все еще не является наукой. Только в отдельных сферах она довольно точно описывает законы развития — это работа мозга, механизмы памяти и внимания. Но в ситуации с воспитанием детей психология совершенно ненаучна! Лучше признать: ваш ребенок — это ваши гены и ваши семейные модели, так что в этой сфере стоит довериться собственному разуму и интуиции.
Перестаньте думать, что вы полностью контролируете развитие ребенка. Это не так. Мы не знаем, к каким последствиям приведет то или иное событие. Есть дети, которым уделяли мало внимания, — но они выросли сильными личностями. Есть дети, которые с рождения имели все самое лучшее, — и во взрослом возрасте у них часто бывают серьезные проблемы. Воспитание человека — это таинственный, похожий на танец или приключение процесс. Здесь нужно доверять себе и быть внимательным к ребенку.
Уважайте зарождающуюся личность ребенка. Каждый ребенок появляется с особой нервной организацией, потом на нее накладывается уникальный опыт развития. Ребенок понемногу формирует свою личность каждый день и каждый час. Именно его собственные решения формируют его характер — даже если эти решения приняты бессознательно. Поэтому психологи и говорят: личность формируется только “изнутри”. Повлиять на это можно только опосредованно — создавать интересную ”питательную среду”, подавать хороший пример, “заражать” своим интересом и поддерживать.
Не старайтесь избавить ребенка от повседневных сложностей. Любой рост и развитие связаны с преодолением трудностей. Даже сосание груди — стресс для младенца, ведь раньше он не делал ничего, чтобы насытиться. И в каждом здоровом ребенке достаточно сил для преодоления повседневного стресса, такое преодоление делает его сильнее. Но любой организм готов избегать стресс, если есть доступные способы. Когда родители стараются ограждать ребенка от “лишних” трудностей, ребенок легко соглашается на это — и лишается ценного опыта преодоления, самостоятельного принятия решений. Ребенку нужны обыкновенные трудности, так что поддерживайте детей и не беспокойтесь, что им приходится нелегко.
Замечайте хорошее, хвалите ребенка и себя. Часто родители сосредоточены на проблемах — и не видят успехов ребенка. А стоило бы сместить фокус! Например, ребенок плохо привыкает к детскому саду и каждое утро встречает капризами и нытьем. Зато он с удовольствием сочиняет истории, отлично подбирает цвета в рисунках и поделках и терпеливо лепит из пластилина огромные здания. Замечайте, какие занятия и темы увлекают малыша, и поддерживайте его: интересуйтесь, помогайте, хвалите. И себя не забывайте погладить по головке за то, что ваш сын или дочка чем-то увлекается и в чем-то развивается — значит, вы создали для этого условия. Так вы поможете ребенку найти настоящее ресурсную нишу, которая будет давать уверенность и развивать способности. А сложности бывают у всех детей — и все дети с ними мало-помалу справляются.
Найдите по-настоящему интересные занятия для себя. Часто родительская тревожность усиливается по той простой причине, что мама или папа не реализует собственные желания, амбиции и интересы. Мы так сильно переключаемся на ребенка, что теряем влечение к другим занятиям и целям. У этого процесса есть неприятные последствия: вы пытаетесь добывать радостные переживания, в основном, “из ребенка”, он становится вашим главным “стимулятором”. Чтобы не попасть в эту ловушку, уделите внимание себе и вспомните, что вас по-настоящему зажигало, пока не появился малыш. Найдите те занятия и вещи, которые наполняют вас интересом к жизни, заставляют чувствовать осмысленность и счастье. Рисуйте, шейте, учитесь новому, читайте, знакомьтесь с людьми, планируйте и реализуйте большие и маленькие проекты. В жизни много тонизирующих источников счастья, кроме детей, важно подключиться к ним и разрабатывать эту “золотую жилу”.
Родительский невроз часто проходит с опытом, если мама и папа не зацикливаются на переживаниях за ребенка. Разрешите себе расслабиться, доверьтесь своему природному чутью — тогда вы будете внимательными и открытыми для детей, но без тревоги. А в семью придет больше радости, спокойствия и простого удовольствия от жизни с ребенком.
Источник