Ложное чувство безопасности
«Это был шок. Я хоть и слышала пару раз про мошеннические схемы на Авито, но почему-то считала, что со мной такого не случится. Когда мне позвонил мужчина и сказал, что всё у меня купит, только я должна бежать с картой к терминалу, будто бы что-то оборвалось внутри меня – я лишилась ощущения защищённости».
Чувство безопасности позволяет нам спокойно жить и заниматься своими делами, не думая о превратностях нашего мира. Но если мы специально внушаем себе, что являемся неприкосновенными для всяких неприятностей, то становимся слабее .
Оптимистический настрой никогда не должен переходить границы реальности. Иначе «перезащищённое» чувство защищённости из мощного дерева, в тени которого можно обдумывать важные решения, превратится в маленький и беспомощный тепличный росток.
Для чего нам безопасность? В первую очередь, чтобы чувствовать себя готовыми ко всему: «Я силён, и что бы ни случилось, я вложу в это свои ум и способности для движения вперёд». Мы готовы развиваться и развивать мир, который лоялен к нам и даёт неисчерпаемые возможности.
Но к пониманию этого обязательно нужно прибавлять то, что мир необычайно разнообразен, и что в нём (наравне с прекрасными открытиями) можно встретить и враждебных людей, и негативные обстоятельства. И они не где-то далеко, а пасутся около вас (опять же, вместе со всем прекрасным и интересным в жизни).
Вы же не думаете, что мантра «Это не я, не со мной, не с моими близкими» , которую мы привыкли повторять, смотря фильмы ужасов или не менее страшные новости, действительно усиливает нашу личную неприкосновенность?
«Мои знакомые много лет жили рядом с неадекватным соседом, который не отказывал себе в удовольствии унизить окружающих. Их не трогал. Но когда этот распоясавшийся человек побил одного из них и оскорбил другого, пострадавшие были очень удивлены и угнетены случившемся. Они долго не могли успокоиться и мучились вопросом «За что?», пока не поняли, что нужно ставить другой вопрос – «Как мы можем оградить себя от обидчика?» Обратившись в суд, люди снизили чувство уязвимости и снова почувствовали, что управляют своей жизнью»
Подобных ситуаций полно : «Слышала, что здесь нельзя ходить вечером, а я-то проскочу», «У Васи забрали смартфон, потому что он сильно хвастался, а я-то с этими парнями не ссорился. Почему бы не дать позвонить?», «Тётя Маша упала тут, потому что очень спешила, а я-то умею ходить по льду».
Когда оказывается, что мы не застрахованы от неприятностей, чувство безопасности больше страдает у тех, кто «запамятовал» о существовании этих самых неприятностей. Угроза жизни, здоровью, имуществу снижает ощущение защищённости абсолютно у всех. Но ответная реакция у каждого разная.
У людей, не готовых к «пробою» собственной неприкосновенности, опускаются руки. Они начинают считать себя ничтожными, даже могут сделать вывод, что их справедливо за что-то наказали. Такой эффект даёт понижение самоуважения, которое возникает у любого, кто хоть немного потеряет почву под ногами. Но у бывших романтиков и «тепличных» созданий самооценка угнетается сильнее, чем у реалистов.
Личности, понимающие, что живут в противоречивом мире, вместо самоуничижения ощущают гнев и желание действовать. Кто-то вообще реагирует по-философски или с юмором, если заметит посягательство на свою безопасность: «Что ж, господа мошенники, вы и до меня добрались. Ну давайте сыграем».
Если вас вырвали из мира домашнего уюта, первым шагом должно быть признание ситуации : «Меня посылают к банковскому терминалу мои же «покупатели». Следовательно, меня хотят обмануть». Если вы сразу себе это не скажете, например, потому что будете заняты мечтами о деньгах, что вам пообещали, последствия могут быть не особо привлекательными.
Вторым шагом должно быть решение, что делать . Например, нужно сказать себе: «Дальнейший разговор с обманщиком не имеет смысла, я кладу трубку и блокирую его телефонный номер». На этом опасность ситуации может быть предупреждена. Не зря же есть пословица в народе «Предупреждён – значит, вооружён».
Именно желание закрыться от изнанки бытия лишает нас получения информации, которая могла бы вызвать необходимую настороженность. Настороженность – полезный вид тревоги, но мы отталкиваем её, стремясь сохранять беспочвенное спокойствие в придуманном нами мирке из сахарной ваты.
Наблюдательность заменяется на игнорирование опасности, трезвость мысли и критичность – на эфемерное «авось». Ты выиграла на конкурсе красоты в старших классах? Отлично, а пока ты ликуешь, почему бы не заметить, как косятся на тебя проигравшие соперницы, потом шепчутся, а затем с откровенно лживыми улыбками предлагают прогуляться в школьном парке?
Корона на голове не должна приминать ушки на макушке. Мир таков, что не все порадуются вместе с тобой, кто-то захочет тебе и навредить. Если бы мир был другим, нам бы не понадобился Уголовный Кодекс. Его же не ради забавы написали.
Кому труднее прочих оценивать степень личного риска ? Это дети, молодёжь, пожилые, а также идеалисты и самонадеянные личности (не говоря уже о людях с нарушенной критикой). Они чаще всего попадают в сомнительные и опасные ситуации, становятся жертвами легкомыслия и наивности.
Всё, роем бункер и прячемся в нём? Нет. Если вас ведёт по жизни позитивный настрой и любовь к окружающим, это прекрасно. Ваша версия мира уникальна и имеет право на существование. Но чтобы она приносила пользу, нужно основывать её на адекватном восприятии себя, своих возможностей и окружающей обстановки. А обстановка бывает разная.
Источник
Повсеместное измерение температуры создает ложное чувство безопасности
В рубрику «Пишем доктору Хэмблину» портала The Atlantic обратилась адвокат Меган из Флориды. Недавно ей пришлось целый день ездить в машине со сломанным кондиционером. Погода была жаркой, поэтому к концу дня Меган почувствовала, что сильно перегрелась. Но когда она пришла в очередное учреждение, где на входе измеряют температуру, инфракрасный термометр показал 97°F (36,1°C).
«Есть ли смысл в этой мере, или повсеместные проверки — это просто «театр безопасности»?», — спрашивает Меган. Отвечает Джеймс Хэмблин.
Практика частого измерения температуры не показала значительной эффективности при борьбе с коронавирусом. Это почти так же бессмысленно, как обрабатывать здания дезинфицирующим раствором или поливать футболистов санитайзером перед игрой. Все эти меры создают ложное чувство безопасности, из-за которого люди могут ослабить бдительность и не заметить реальную угрозу.
Постоянные измерения температуры противоречат важному уроку современной медицины: анализы нужно делать только тогда, когда это действительно необходимо. В противном случае они могут приводить к ненужным биопсиям и неоправданным хирургическим вмешательствам.
Температура тела — это важный показатель, который помогает оценить состояние пациентов в больницах. Но повсеместные скрининги в попытках выявить людей, заболевших коронавирусом — совершенно другое дело. Работодатели в США пытаются сделать ежедневные проверки температуры обязательными и разместить соответствующее оборудование на входе в офисы. Доступ во многие общественные учреждения уже организован подобным образом. Кроме того, планируется использовать аналогичную технологию в школах: Департамент образования Нью-Йорка объявил, что учеников будут проверять случайным образом, прежде чем разрешат им войти в здание. На это решение не повлиял даже тот факт, что у детей, зараженных коронавирусом, температура повышается довольно редко.
«Моду» на эту меру ввел Китай в январе 2020 года, пытаясь показать всему миру, что в стране удалось взять под контроль ситуацию с распространением вируса. В новостях сообщалось, что людям приказывают выходить из автомобилей на платных дорогах для проверки температуры. В феврале китайское правительство объявило, что около 11 миллионов человек ежедневно сообщают правительству данные о температуре. Однако к концу того же месяца исследователи пришли к выводу, что такая тактика не является эффективным инструментом выявления нового заболевания. В отличие от Эболы и некоторых других инфекций, коронавирус заразен еще до появления симптомов. Многие вообще переносят вирус без внешних проявлений. Лихорадка является одним из наиболее распространенных симптомов COVID-19, но встречается далеко не у всех инфицированных — исследование, проведенное в австралийской больнице в июне, показало, что она была меньше чем у половины пациентов, поступивших с вирусом. Ученые пришли к выводу, что «попытки выявления COVID-19 путем измерения температуры могут вызывать ложное чувство безопасности».
В чем вред данной меры? Она вводит людей в заблуждение в ситуации, когда важно особенно тщательно следить за гигиеной. Все, что может принести пользу здоровью, также может и подорвать его. Если люди успокаивают себя проверкой температуры и начинают менее внимательно относиться к другим правилам — ношению масок, мытью рук и соблюдению социальной дистанции — они подвергают риску себя и других.
Показатели качества любого теста — чувствительность и специфичность. Тест считается чувствительным, если охватывает большинство случаев (в идеале — все), и специфичным, если не дает слишком много ложноположительных результатов.
Проверка температуры для выявления коронавирусной инфекции не соответствует ни одному из этих показателей. Жар может быть вызван множеством факторов помимо COVID-19, и это не обязательно какое-то заболевание. У некоторых людей поднимается температура после тренировки или в качестве реакции на стресс. Когда человек потеет, организм пытается вывести тепло через кожу. Удивительно, что в случае Меган термометр показал 97°F (36,1°C), но даже этот результат еще не означает, что человек не является распространителем вируса.
К тому же, цифра могла не соответствовать действительности — инфракрасные датчики несовершенны. Они неплохо справляются со своей задачей, если врач наводит термометр на конкретного человека, но при массовых проверках — например, в метро или школах — их точность заметно падает. Небольшой жар выявить не удается почти никогда, к тому же нормальная температура у разных людей может отличаться: одна и та же цифра может означать лихорадку для одного и быть совершенно нормальным показателем для другого.
В последнее время все активнее обсуждается юридический аспект ситуации, когда люди не могут получить доступ к необходимым услугам из-за результатов теста. Проверка температуры считается медицинским анализом, поэтому для проведения этой процедуры необходимо согласие. Кроме того, работодатели обычно не имеют права обязывать работников проходить медицинский осмотр.
Когда вирус добрался до США, Комиссия по обеспечению равных возможностей трудоустройства (Equal Employment Opportunity Commission) разработала комплекс мер, которые позволяют работодателям контролировать температуру тела сотрудников. При этом далеко не все согласны с тем, что это разумная правовая практика. Например, Американский союз защиты гражданских свобод (American Civil Liberties Union) напомнил о важности конфиденциальности. Если и нарушать личное пространство граждан во время кризиса, то разумнее делать это в рамках исследований, которые гарантируют более точную информацию.
Проверка температуры может быть полезна в определенных обстоятельствах, а не в массовом порядке. К тому же, люди обычно сами чувствуют повышение температуры. Если к жару добавляется кашель, одышка или другие симптомы, важно, чтобы у человека был доступ к медицинской помощи и качественному тесту на вирус, а также возможность самоизолироваться дома.
Даже если среди множества ложноположительных и ложноотрицательных результатов проверок температуры удается выявить больного коронавирусом, это показатель скорее социальной проблемы, чем медицинского заболевания. Инфицированные люди выходят из дома не потому, что хотят заразить окружающих — скорее всего, у них просто нет другого выбора, потому никто другой не может забрать их детей из школы, а работодатель не готов оплачивать очередной больничный. Сейчас значительные средства тратятся на то, чтобы обеспечить учреждения бесконтактными термометрами и выявить заболевших — возможно, имеет смысл вместо этого направить ресурсы на заботу о них.
Фото на обложке: Janon Stock / Shutterstock
Источник
Ложное чувство безопасности
О. БЫЧКОВА: 23.10 в Москве, у микрофона Ольга Бычкова, добрый вечер. Я приветствую Мишу Горбачева, автомобильного журналиста, гонщика, инструктора, а так же главного эксперта всех времен и народов. Да, Миша, это правда. По безопасному вождению, чему и посвящен ближайший час нашего эфира. Вот собственно добрый вечер.
М. ГОРБАЧЕВ: Добрый вечер.
О. БЫЧКОВА: Я напомню нашим слушателям, что у нас есть СМС портал для того, чтобы вы могли нам писать ваши соображения, примеры из жизни, вопросы, и все что вы сочтете нужным, связанным с темой нашей программы: +7-985-970-45-45. В твиттере есть аккаунд @vyzvon, куда тоже можно все это направлять. Ну и телефон прямого эфира, через полчаса в 23.45, через… Даже больше, 34 минут мы будем включать: +7-495-363-36-59. Мы сегодня решили поговорить о ложном чувстве безопасности. Ну и так же о том, как на наше чувство безопасности влияет внешний мир с его кино, рекламой, с его телевизором и компьютерными играми.
М. ГОРБАЧЕВ: Да. И поговорить мы об этом решили потому, что сейчас готовится… То есть уже подготовлено, скоро будет принята новая примерная программа подготовки водителей, и там есть очень интересные разделы. Например, влияние рекламы, прессы и киноиндустрии на поведения водителя. И, по моему глубокому убеждению, многое из этого самого… То, что формирует это самое влияние, как раз и отвечает за вот это ложное чувство безопасности. Потому, что многие кинофильмы, компьютерные игры и так далее, вот это чувство… Ложное чувство безопасности за рулем – они его подогревают у водителей. Как вы считаете, Ольга?
О. БЫЧКОВА: Ну, я пыталась, честно говоря вспомнить, какие именно кино и видеопроизведения подогревают мое ложное чувство безопасности? Ну, не знаю.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, вот видите, Ольга является редчайшим исключением. Она водитель, на которого…
О. БЫЧКОВА: Я очень устойчивая морально, да.
М. ГОРБАЧЕВ: Очень устойчивая, да. Водитель, на которого не влияют никакие вредные вот эти вот образы, которые создаются в киноиндустрии в основном. Потому, что есть вот такие фильмы, которые пропагандируют нарушение ПДД, дорожные гонки и разные безобразия на дорогах и так далее, то есть разные страсти, которые я не смотрел и смотреть не собираюсь, и названия их…
О. БЫЧКОВА: И нам не советуете?
М. ГОРБАЧЕВ: Я не советую, я просто пытаюсь на личном примере. Но названия этих фильмов даже мне в присутствии вот Ольги, неприятно даже называть. Как-то мне в общем стыдно называть названия этих фильмов. Это вот «Короли скорости», «Реальные кабаны», «Ад на колесах», «Двойной форсаж», «Тройной форсаж», «Спиди гонщик» и так далее. Вот после просмотра…
О. БЫЧКОВА: Фу, какая гадость. Какая несусветная гадость, боже мой.
М. ГОРБАЧЕВ: Вот Ольга, извините меня конечно, вот я не хотел, тем более в такой поздний час называть вот эти вот все…
О. БЫЧКОВА: Ну на самом деле я позволю себе привести пример, который наша коллега Марина Максимова сказала, что прислала вам в Фейсбук к этой передаче, а мне она рассказала об этом устно пару часов назад.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, она действительно прислала.
О. БЫЧКОВА: Да. Вот историю из жизни про то, как ей в свою очередь тоже написала какая-то приятельница, которая пошла с ребенком смотреть на один из этих фильмов, которые вы с таким отвращением перечисляли.
М. ГОРБАЧЕВ: Нет, я его не перечислял. Она ходила смотреть (неразборчиво).
О. БЫЧКОВА: Да. И она вот её сказала, что она посмотрела, вышла оттуда вся такая окрыленная, ей очень понравилось. Села в свою машину, и ей так хотелось нажать на газ, и как рвануть… Жалко, что только кинотеатр был расположен слишком близко к дому, не повезло.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну вот понимаете, дело в том, что после просмотра таких фильмов конечно притупляется правильное ощущение окружающего, и человек себя чувствует на каком-то другом совершенно небе, и ему кажется, что он сейчас совершенно спокойно повторит все то, что он видел в кино. И я уверен, что… Ну, в общем и после просмотра просто боевик, где не обязательно есть погоня, я уверен, что многие ловят себя на мысли выходя из кинотеатра, что сейчас они вот тоже одним ударом убьют 10 человек, и запрыгнут на стену, и там сделают какие-то невероятные совершенно кульбиты потому, что целый час они на это смотрели, и у них это всё в подкорку каким-то образом естественно записалось, и им хочется это всё повторить. И я уверен, что многие повторяют это не только вот как… Вы мыслях проигрывают, как вот эта женщина, которой захотелось нажать на газ, но она этого не сделала.
О. БЫЧКОВА: Ну это не сделала потому, что у нее просто за углом, и уже сразу дом, не нажмешь.
М. ГОРБАЧЕВ: Вот ей повезло, или кому-то повезло наверное все-таки.
М. ГОРБАЧЕВ: Хотите верьте, хотите нет, но каждый раз, когда я возвращаюсь с передачи, приблизительно 15-20 минут первого по Кутузовскому проспекту, вот еще не было ни одного раза, чтобы я не встретил уличные гонки. Последний раз это было неделю назад. Белого цвета «BMW», со скоростью в два раза превышающей скорость потока, опасно маневрируя, подрезая, делая резкие маневры промчалась, и вслед за ним такого же белого цвета «Mercedes», который оказывается, они соревновались кто от кого убежит на улицах, и так далее, и так далее. И конечно это очень опасно, и практически каждый день это происходит. И я уверен, что это последствия просмотров вот этих фильмов, которые я перечислил. И я не все конечно перечислил, их значительно больше. И я думаю, что это последствия вот такого кино.
О. БЫЧКОВА: А я думаю, что это…
М. ГОРБАЧЕВ: (Неразборчиво) водители, киноиндустрия… К сожалению, вот на…
О. БЫЧКОВА: Я думаю, что это последствия состояния головы, мне кажется.
М. ГОРБАЧЕВ: Правильно. Но состояние головы пришло именно вот в такую потустороннюю абсолютно субстанцию, благодаря вот этой киноиндустрии. А хотелось бы конечно увидеть на экранах фильм, например (говорит по-английски). А?
М. ГОРБАЧЕВ: И увидеть стройные ряды выходящих автомобилистов с этого кино с книжечками ПДД в руках, которые листали их на ходу бы, и садились в свои автомобили, и чинно бы трогались в путь, соблюдая все ПДД. Но на самом деле вот конечно если вспомнить, что на меня произвело впечатление такое большое из кинофильмов, это например… Вот мне вспомнился эпизод из фильма «Строгий юноша» режиссера Абрама Матвеевича Рома, где красавица неописуемая ездит на рулем шикарного автомобиля, и все это происходит в 35-м году в Советском Союзе. И конечно же многие юноши, смотря эту картину… Если бы они конечно её посмотрели. Потому, что я так не думаю, что она была в широком прокате. Но если бы они посмотрели вот этот фильм «Строгий юноша», им бы конечно захотелось сразу ж вступить в ряды ДОСААФ, записаться в автошколу, чтобы не ударить в грязь лицом, и так же здорово управлять автомобилем как вот такая красавица.
О. БЫЧКОВА: Они так и делали.
М. ГОРБАЧЕВ: И я думаю, что они так и делали. Это вот положительный такой в общем момент. Их мало конечно было. Я попросил Алексея Таруса, он родственник Абрама Матвеевича Рома, высказаться на эту тему. И он интересные вещи прислал, их можно почитать на страничке «Доехали» в Фейсбуке. Вот он считает, что сегодня кино нельзя рассматривать в отрыве от других визуальных и информационных медиумов. Потом, что они все взаимосвязаны, влияют одно на другое. И вот он считает, что компьютерные игры, которые сейчас сильно приближены к киноязыку, где управляемый персонаж, герой становится все более проработан драматургически в течение игры, они как раз нарушают ощущение безопасности и контроля. Потому, что в них часто происходит отделение опыта приживания от физического действия. То есть… Ну, во-первых там много жизней, во-вторых там автомобили когда врезаются, ничего с ними не случается. И дети играя в эти компьютерные игры, у них как бы отодвигается порог безопасности. И так как они делают это каждый день и по многу часов, то я думаю, что последствия этого очень негативные. А как вы считаете, Ольга?
О. БЫЧКОВА: А вот наш слушатель постоянный Борис из Техаса… Мы вас приветствуем, Борис. Он пишет: «У меня дома (не смейтесь), симулятор «Формулы-1», с рулем и педалями. Сложная игра, но после нее мне хочется красиво проходить апексы, а отнюдь не хочется лихачить».
М. ГОРБАЧЕВ: Вот это один из немногих примеров, когда… Ну понимаете, это взрослый человек. Он прекрасно понимает, что такое автомобиль, он водит автомобиль. А когда речь идет о детях, которые автомобиль будут водить через много лет, но уже в компьютерных играх могут вытворять на дороге все что угодно. Вот я считаю, что это конечно пагубное влияние.
О. БЫЧКОВА: Ну значит нужно пропагандировать и покупать, и давать детям игры, которые например являются такими реальными симуляторами.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, и еще Алексей Тарус пишет нам о том, что сейчас много очень в интернете выложено записей с видеорегистраторов аварий. И он считает, что это тоже имеет большое отношение к кино. Потому, что аварии фиксируются в момент своего происшествия, при этом лобовое стекло тоже экран, как субъектив героя. То есть, даже эти аварии, они… Ну, я считаю, что аварии конечно, которые у нас засняты в большом количестве, выложены в роликах в интернете, они имеют все-таки положительное воздействие.
О. БЫЧКОВА: Мне тоже кажется, что они поучительные.
М. ГОРБАЧЕВ: Они поучительные, они заставляют задуматься…
О. БЫЧКОВА: Да. По крайней мере смотришь, и думаешь, что не так сделал человек, и что бы сделала я.
М. ГОРБАЧЕВ: На них очень хорошо видны ошибки водителей, их безрассудное вождение автомобиля, вот такая невнимательность, наплевательское отношение к другим участникам движения. И то, о чем я один раз говорил… И не один раз говорил, и буду повторять. Они не убеждаются в том, что право преимущественного проезда (неразборчиво) другие участники движения предоставляют. Они считают, что если зеленый свет, то не надо смотреть по сторонам. Если у тебя главная дорога, то не надо смотреть по сторонам. Это совершенно не правильно, конечно надо смотреть по сторонам. И преимущество на дороге предоставляют вам другие водители, а не знаки, не разметки, не светофор. Вот на меня, например, в детстве произвели огромное впечатление фильмы, показанные в классах. Показывались фильмы по безопасности движения. Да. Мы приходили в школу, на урок например…
О. БЫЧКОВА: В моих классах не показывали.
М. ГОРБАЧЕВ: Например на урок физики, и вдруг приходила завуч и говорила: «А сейчас перед началом урока 10 минут будет фильм по безопасности движения». И трещал такой еще допотопный кинопроектор, и возникало кино. И мне запомнился один эпизод на всю жизнь. Представьте себе черно-белое кино: дети играют в футбол, и показывается крупным планом такое сдвоенное заднее колесо автомобиля «ЗИЛ 130», которое крутится. Показывается катящийся мячик, показывается голова мальчика, который бежит. И вот это все меняется несколько раз, это страшнее Хичкока намного. Вот я смотрел и Хичкока, и разные фильмы ужасов. Вот такого ужаса, как вот это кино по безопасности движения… Когда было совершенно понятно, что это голова мальчика в конце концов должна оказаться под колесом вот этого «ЗИЛа», когда побежал за мячиком. И это было страшно. Я запомнил это абсолютно на всю жизнь, и мне это конечно помогло, потому что я когда начал водить машину, я высматривал эти детские площадки, где играют дети, где может покатиться мячик, и в общем был конечно очень аккуратен, и все время прогнозировал поведение всех пешеходов, это во-первых. Во-вторых, в фильме «Друг мой Колька», который снял режиссер уже Михаил Ильич Ром. Есть такой эпизод, там значит ребята собирали… Восстанавливали списанный грузовик. По-моему «ГАЗ-51», такой старенький советский грузовик, и вот чтобы там… Это кстати… Ну, это фильм не Михаила Ильича Рома, а это дипломная работа Александра Митты под руководством Михаила Ильича рома.
О. БЫЧКОВА: Ну, хорошо.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, очень интересный фильм.
О. БЫЧКОВА: Ну, кино знаменитое.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, и там значит, вот собирают этот автомобиль ребята. Ну, руководитель вот так решил, чтобы отвлечь их от хулиганства на улицах, во дворах, вот они собирают этот… Восстанавливают грузовик, и там проблема возникает потому, что в то время конечно страшный дефицит запчастей, неоткуда взять запчасти, вообще в принципе неоткуда. И они всеми правами и неправдами достают эти запчасти каким-то образом, и точно я не помню, но какая-то там была такая неприятная история с рулевой тягой. Вот вроде бы достали рулевую тягу, и вроде бы кто-то ее перепродал кому-то, а вместо нее подсунул сломанную, и в общем установили это на грузовик, и он поехал. И показывается крупным планом эта рулевая тяга, как под днищем вибрирует, рядом несется серый асфальт, и все больше, больше она вибрирует, в конце концов по-моему она отвалилась, и грузовик этот куда-то врезался. С тех пор… Когда я посмотрел этот фильм, было давным-давно, я очень внимательно отношусь к ходовой части автомобиля.
О. БЫЧКОВА: Вот видите, как… Вот вы впечатлительный потому, что. На вас действует.
М. ГОРБАЧЕВ: Я всегда все проверяю, и когда я занимался гонками, я особенно внимательно всегда проверял рулевые тяги.
О. БЫЧКОВА: Вот у нас несколько СМСок тут. Игорь из Сызрани пишет например (неразборчиво) пишет: «Боюсь, продюсеры не оценят, мало экшена». Тронт их Питера пишет: «Вы что, там все невменяемые? Если на вас таким образом киношные герои влияют, это же реальные проблемы с головой должны быть». Ну так мы об этом и говорим.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, так мы об этом и говорим.
О. БЫЧКОВА: Да. И тут же Тронт пишет: «Евротрак симулятор 2, отличный симулятор дальнобойщика. Штрафуют за нарушения, ограничение скорости 90 километров, врезаться нельзя. Соблюдение правил – основа игры».
М. ГОРБАЧЕВ: Вот оказывается, есть такие еще компьютерные игры, которые организуют.
О. БЫЧКОВА: Не все так страшно.
М. ГОРБАЧЕВ: Организуют, поэтому это в общем замечательно. Ну, из фильмов, которые повлияли положительно, конечно большой приз – фильм про автогонки Джона Франкенхаймера, который считается лучшим художественным фильмом об автогонках. И там есть практический такой… Практическая польза от этого фильма очень большая, для меня например была. Потому, что там есть такой эпизод, когда один из героев везет свою возлюбленную за рулем спортивного автомобиля, просто там куда-то по загородному шоссе, и он абсолютно правильно, как в то время было принято, далеко сидит от руля, и правильно держит руль, и правильно в поворотах действует рулем. И вот это было таким откровением, потому, что как наследие вот старого автотранспорта и старой автошколы, в Советском Союзе конечно в 70-х годах все сидели очень близко придвинувшись к рулю, и вот так вот его перебирали руками. И это было конечно абсолютно не правильное прием и вождение, и я вот из этого фильма для себя почерпнул. И этот же режиссер Джон Франкинхаймер снял фильм «Ронин», где если вы помните… Ну, он считается очень здоровским боевиком. И если вы помните, там есть совершенно отвратительные эпизоды, когда идет погоня, и…
О. БЫЧКОВА: Просто аморальные.
М. ГОРБАЧЕВ: И эта погоня идет навстречу движения автомобилей, и как бы здорово это смотреть, как они уходят от этой погони, тем более женщина еще за рулем. Но представьте себя не в роли зрителя, или не в роли пассажиров этой машины, которой управляет женщина, которая отлично убегает от погони по встречному движению… А водителем или пассажирам тех автомобилей, которые от нее шарахаются, сталкиваются, и так далее.
О. БЫЧКОВА: В жизни так не бывает.
М. ГОРБАЧЕВ: В жизни конечно так не бывает, но дурной пример заразителен. Вот, в чем дело.
О. БЫЧКОВА: А вот Евгения их Питера тоже пишет: «Ладно, дети. Мне 33, и я езжу как (неразборчиво) ругая себя. Что делать, это не нормально».
М. ГОРБАЧЕВ: Что-что?
О. БЫЧКОВА: Ну как в общем ездит как в игре, короче говоря. В свои 33 года взрослых. И ругает себя.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, хорошо хоть что ругает, а сколько народу не ругают?
О. БЫЧКОВА: Николай, таксист из Ярославля пишет: «Скажите, что и пешеходы должны смотреть не только на светофор, а на то, что их пропускают. Особенно женщинам скажите об этом».
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, что касается вообще кино, то вот к сожалению в российских фильмах меня убивают две вещи: если там есть эпизоды с автомобилями, то во-первых никогда никто не пристегивается. Обратите внимание. Если вы увидите в российском кино водителя или пассажира, который пристегнулся ремнем безопасности, это большая редкость.
О. БЫЧКОВА: Вот ровно об этом… Я вас просто перебью, только вставлю. Ровно об этом пишет Александр тоже из Питера. Нам сегодня Питер сплошной пишет, Питер привет вам. Александр пишет: «В американских фильмах практически всегда герои в машине пристегнуты, а у нас это редкость. Мне кажется должно быть законодательно запрещено показывать в кино не пристегнутых людей в автомобиле».
М. ГОРБАЧЕВ: Подписываюсь.
О. БЫЧКОВА: Вот сейчас пытаются запретить, как в кино показывают курение и пьянство.
М. ГОРБАЧЕВ: Я подписываюсь 365 раз под таким заявлением.
О. БЫЧКОВА: А вместо этого показывали бы действительно лучше… Запрещали бы лучше не пристегнутые вот эти вот…
М. ГОРБАЧЕВ: Я подумаю, может быть даже завтра утром на свежую голову я сочиню письмо в Госдуму, с просьбой вот такие фильмы больше не выпускать, где герои не пристегнуты.
О. БЫЧКОВА: Они тогда перестанут… Не надо не пишите в Госдуму. Они тогда все запретят.
М. ГОРБАЧЕВ: А, они тогда перестанут вообще фильмы снимать.
О. БЫЧКОВА: Конечно, ну что вы.
М. ГОРБАЧЕВ: И второе, что меня в кино убивает, это когда… Знаете, такой диалог водителя и пассажира.
О. БЫЧКОВА: В кино.
М. ГОРБАЧЕВ: В кино, когда крупным планом. Водитель ведет машину, и рядом пассажир. И водитель говоря что-то пассажиру, на него смотрит…
О. БЫЧКОВА: И не отрываясь. Да, точно.
М. ГОРБАЧЕВ: А на дорогу не смотрит вообще.
О. БЫЧКОВА: Правда, да, да, да.
М. ГОРБАЧЕВ: Понятно, почему это происходит. Потому, что автомобиль везут на платформе…
О. БЫЧКОВА: На самом деле он не рулит, конечно.
М. ГОРБАЧЕВ: На самом деле конечно он не рулит. Но не слишком ли долго все-таки он смотрит на пассажира, а?
О. БЫЧКОВА: Вот это правда. Вот это да, точно.
М. ГОРБАЧЕВ: И я боюсь, что это записывается другим водителем просто на подкорку, и они не понимая, что происходит с ними, когда рядом с ними едет пассажир, или они может быть хотят быть похожими на героев тех кинофильмов, которые они смотрели. Они тоже очень часто поворачиваются, и очень долго общаются с водителем, забывают смотреть на дорогу.
О. БЫЧКОВА: Да. И вот тут же пишет нам Борис и Техаса опять: «Кстати в Америке в дополнительных материалах к фильмам с гонками, подробно рассказывают, как на самом деле снимались эти сцены, а потом очень строго говорят, чтобы в домашних условиях никто не пробовал». Ну, это не знаю, помогает ли?
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, вот у нас в этой новой программе водителей, у нас еще есть влияние рекламы. И так как… Не знаю, как в других городах, но в Москве очень часто в последнее время появляются биллборды такие вот по безопасности движения.
О. БЫЧКОВА: Про барана?
М. ГОРБАЧЕВ: Про барана.
О. БЫЧКОВА: Приключение барана.
М. ГОРБАЧЕВ: Да. Например про барана, и я даже слышал какое-то обсуждение, как не стыдно вот с биллборда называть водителей бараном потому, что это унижает его человеческое достоинство. Потому, что на самом деле он не баран, а человек.
О. БЫЧКОВА: Извините пожалуйста, но там никого не обзывают бараном. Там просто текст, а к нему как бы некая картинка, на которой изображено животное. Там никто впрямую не говорит, ты баран и козел, например.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, бывает по-разному, конечно. Но я считаю, что водителей, которые нарушают правила движения, можно назвать бараном, и ничего в этом зазорного нет. Потому, что речь же у нас дет не о том, что молодец, там получи пятерку, возьми с полки пирожок. А речь идет о сохранении жизней. И от такого водителя могут пострадать другие люди просто, понимаете?
О. БЫЧКОВА: Миша, вам пришла еще одна СМСка из Питера. Я просто вот… Она специально для вас. Вот прокомментируйте. «Не пристегиваясь, я не увеличиваю опасность для окружающих. А моя жизнь – это мое дело». Это просто ваша любимая тема.
М. ГОРБАЧЕВ: Особенно… Это кто пишет, как звать?
О. БЫЧКОВА: Санкт-Петербург звать.
М. ГОРБАЧЕВ: Вот… Да, я нашел. Дело в том, что если вы господин хороший окажетесь у меня с автомобиле на заднем сидении, и там не пристегнетесь, то я вас выгоню из машины пинками, и вы пойдете пешком. Потому, что если вы на заднем сидении не пристегнулись, то это не ваша жизнь, а моя жизнь. Потому, что не дай Бог если произойдет авария, которая может к сожалению произойти с любым водителем за рулем. Потому, что бывают ситуации, когда водитель ничего сделать не может. И в этом случае, вы своей не пристегнутой массой в 6 тонн, которая случится в момент столкновения, убьете меня точно совершенно. Ну не меня конечно, а водителя, который сидит впереди перед вами, или пассажира. В этом нет никакого сомнения. Поэтому вы вот подумайте, пожалуйста… Пожалуйста, подумайте на эту тему.
О. БЫЧКОВА: Еще пишет Игорь из Питера, что у него притупилось чувство опасности после того, как он проехал 700 километров, въехал в Ленинградскую область, до Питера оставалось 60 километров, он уже расслабился, сел на габариты впереди идущего, пока они не слились со встречкой. Чудом все обошлось. То есть он теперь понял, что ему теперь после этого ничего не страшно, я так это понимаю.
М. ГОРБАЧЕВ: Нет, а бывает, что сел на габариты впереди идущего, и когда пришел в себя – оказалось, что снова в Москве. Как это можно садиться на габариты впереди идущего во-первых мне не понятно. А во-вторых, вообще…
О. БЫЧКОВА: Снова в Москве, и вокруг много санитаров, медсестер и врачей. И все с грустными лицами.
М. ГОРБАЧЕВ: Дело в том, что конечно на эту тему шутить может быть не очень корректно, но я читал какие-то исследования, что самое опасное – это конечно последние километры перед домом, после длинной дороги. Потому, что действительно человек расслабляется, у него притупляется в общем инстинкт самосохранения…
О. БЫЧКОВА: То самое чувство опасности.
М. ГОРБАЧЕВ: То самое чувство опасности, о котором мы говорим. Притупляются вот эти вот все… Ну, то есть у него как бы второе дыхание, которое рано или поздно появляется за рулем, оно куда-то испаряется. И это конечно самое опасное, когда осталось вот несколько километров, после длинной дороги. Я прошу учесть, это вот такой прием, который я советую. Если осталось не долго, и вы думаете, поскорее уж приехать домой, то в этот момент лучше конечно остановиться, как-то взбодриться, сделать какие-то упражнения, и в общем ну как-то привести себя в чувство. Может быть умыть лицо холодной водой, или вообще полить холодную воду из бутылки на голову.
О. БЫЧКОВА: А кофе выпить где-нибудь.
М. ГОРБАЧЕВ: Кофе выпить, для кого это действует, бодрящий. Потому, что есть люди, которые после кофе засыпают сном невинного детяти и надолго. Ну, в общем, каждый знает, как взбодриться в общем. Или например можно конечно громко включить какую-нибудь музыку какого-нибудь исполнителя, который заставляет думать. Например Бориса Гребенщикова.
О. БЫЧКОВА: Ну, если он заставляет вас думать.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, вдруг если он заставляет вас думать, включите того, кто заставляет вас думать. Например, там Розенбаума, или еще кого-то, где есть там смысл в песнях. Потому, что тогда у вас возникают какие-то ассоциации, аналогии, вы вспоминаете случаи из жизни, и в общем это помогает бороться со сном.
О. БЫЧКОВА: Ну, а вот еще бывает знаете, такое ложное чувство безопасности у людей, которые только недавно научились водить. И считается, я не помню, то ли когда первую тысячу проедешь в своей жизни, то ли когда первый год проедешь. И вот им начинает казаться, что они уже теперь все умеют.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну конечно, есть такая опасность. Но это не первый год, это обычно 2-3 года. Водитель когда новичок, он здорово все… Он думает, что у него здорово все получилось, и у него конечно притупляется чувство опасности. Ну а фильмов вот таких, после которых хочется правильно и безопасно водить машину, честно говоря, вспомнить сложно. Вы такой фильм знаете, Ольга?
О. БЫЧКОВА: Ну, я поняла, что у меня связано с этой темой. Мне всегда хочется… Часто хочется например, стоя в пробке, мне хочется иметь такой тюнинг, как у Джеймса Бонда. Чтобы раз, там какой-нибудь вертолет из машины вылез, какой-нибудь такой вот… И можно было улететь.
М. ГОРБАЧЕВ: Но, кстати говоря, если уж мы вспомнили про фильмы с Джеймсом Бондом, то все автомобили, которые там представлены, они не вызывают… Например у меня никакого даже отдаленного чувства вот такой вседозволенности, что можно вот погонять куда-то, или куда-то помчаться. Потому, что они настолько технологичны, и там столько вот этих всех примочек и прибамбасов, что это все конечно не реально, это и сами все фильмы, они юмористические, фантастические. И поэтому настолько отрыв такой большой от реальности, как это используешь… А помните фильма «Фантомас», где «Citroen» взлетает, у него крылья выдвигаются. Ну это же в общем не влияет на безопасность движения потому, что мало кому в голову придет повторять, вот как бы… Куда-то взлетать на автомобиле потому, что это не возможно.
О. БЫЧКОВА: Вот о чем вас спрашивают слушатели, приславшие вопросы на сайт. Например Валентин пишет: «Разговаривал с водителем из Израиля. Такой же любитель как и я, у него «Фабиа» на механике. На светофоре дожидаясь зеленого света он выжимает сцепление, ставит первую передачу и ждет. Его так инструктировали, и он это выполняет на каждом перекрестке. Нас учили по-другому, держать выжатое сцепление долго нельзя. Как правильно? Почему такая разница»? Это тоже кстати к вопросу о понимании безопасности.
М. ГОРБАЧЕВ: Конечно, естественно. Но дело в том, что я лично сталкивался с такими моментами, когда водитель при прохождении любого поворота выжимает сцепление. И говорит, что его так учили в автошколе. Вот к сожалению выжимать сцепление у светофора, и включать первую передачу – это вызвано тем, что в автошколе, когда еще не было программы у человека в его биокомпьютере, в голове записанной, какие действия надо совершать, то ему казалось, что он сейчас не вовремя все это сделает, сзади будут машины сигналить, он долго будет трогаться, поэтому когда конечно выжато сцепление и уже включена первая передача, конечно быстрее это все происходит.
О. БЫЧКОВА: Еще боится заглохнуть при этом.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, боится заглохнуть. Но это конечно все абсолютно не правильно, и выжимать сцепление, включать первую передачу обычно водитель… Большинство водителей это делают чисто интуитивно, когда им уже вот 6-е чувство подсказывает, что сейчас зажжется зеленый свет. И можно по разным косвенным признакам определить, когда этот момент наступает. Для большинства водителей это не вызывает никаких сложностей.
О. БЫЧКОВА: И спрашивает Серж… Ну, я даже не знаю честно говоря, является ли это вопросом? Но задам. Серж спрашивает: «Есть ли такое заболевание, когда человек будучи водителям, перманентно и с явным перехлестом боится за свою безопасность и жизнь. То есть, с одной стороны все равно водит, а с другой патологически внедряет максимально возможный спектр механизмов и способов, чтобы в случае чего остаться невредимым».
М. ГОРБАЧЕВ: Значит, во-первых, чем больше перехлест за рулем в борьбе за свою жизнь, тем лучше, я считаю. Здесь мало не бывает. На самом деле это расшифровывается очень просто. Это прогнозирование аварийных ситуаций. Если вы за рулем прогнозируете возможное возникновение аварийных ситуаций, то вы стоите на пути к тому, чтобы стать безопасным водителем. Это верный путь, чтобы стать безопасным водителем. Точно так же, как раньше давным-давно, когда меня учили водить машину, тогда все было немножко по-другому, автобусы были очень высокими, не так как сейчас. Автобусы были высокими потому, что они все были сделаны на платформе грузовиков. Автобусы – то были грузовики, только без кабины и кузова, а с кузовом для пассажиров. И всегда учили опытные водители, когда видите, что остановился автобус, нужно смотреть под него. И там видны ноги тех пешеходов, которые перед ним будут перебегать у вас перед носом. Понимаете, да? То есть, это и есть пример прогнозирования аварийной ситуации. И если водитель прогнозирует аварийные ситуации, и как говорит Серж, внедряет максимально возможный спектр механизмов и способов, чтобы не попасть в ДТП, он абсолютно прав. И он употребляет здесь слово «патологически внедряет» — это абсолютно правильно. В этом зазорного ничего нет, я бы советовал сверх патологически это внедрять.
О. БЫЧКОВА: Ну, и наверное мне кажется вот Владимир их Питера Ж пишет, что… Может быть он приводит положительный пример, поскольку я не смотрела фильм «Километры риска» Франция, то я не могу сказать, попал ли он в Миши Горбачева черный список, или наоборот это правильное кино.
М. ГОРБАЧЕВ: Кстати мой черный список совершенно спокойно может быть дополнен этим фильмом. Потому, что Ольга в отличии от вас, в этот список я ставлю фильмы, которые я не смотрел, и смотреть не собираюсь.
О. БЫЧКОВА: Хорошо, ладно. Не будем сейчас обсуждать…
М. ГОРБАЧЕВ: Только не приводите мне пример с…
О. БЫЧКОВА: С Пастернаком.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, с заседанием союза литераторов однажды который был.
О. БЫЧКОВА: Все, хорошо. Мы сейчас переходим к телефонам прямого эфира: +7-495-363-36-59. Прямо сейчас мы его включаем, будем говорить и о ложном чувстве безопасности, если хотите. И о чем угодно, что связано с темой безопасного вождения, и что вы сейчас прямо хотите спросить у Миши.
О. БЫЧКОВА: Итак, +7-495-363-36-59, берем вот этот вот номер например. Алло, добрый вечер.
Слушатель: Алло, здравствуйте.
О. БЫЧКОВА: Здравствуйте. Как вас зовут, вы откуда?
М. ГОРБАЧЕВ: Меня зовут Владимир, я из Москвы.
О. БЫЧКОВА: Слушаем вас Владимир, вы в эфире. Куда же делся Владимир-то? Москва здесь, а Владимира нет. Алло, еще один звонок. Добрый вечер.
М. ГОРБАЧЕВ: А еще по-моему он не делся.
О. БЫЧКОВА: Нет, делся, к сожалению. Алло, добрый вечер.
Слушатель2: Добрый вечер.
О. БЫЧКОВА: Добрый вечер, только радио там выключите, ладно у себя?
Слушатель2: Да, да. Олечка, это вы, да?
О. БЫЧКОВА: Это мы, да. А вы в эфире.
Слушатель3: Ой, мы вас так любим, так любим, необыкновенно. Спасибо большое, я (неразборчиво).
О. БЫЧКОВА: Спасибо вам.
Слушатель2: Я вожу машину с 85-го года, мне 73 года. Ну… Как говорят стучать по дереву, у меня не было за это время ни аварий, ни царапинки ни у кого я не сделала никому, ни мне никто не сделал. Но я вот как рассказывали вы, у меня патологический вот этот страх перед аварией. И я всегда… Вот лучше я уступлю, или едет какой-то грузовик… Ну, мне некуда спешить допустим, я на дачу еде. Я лучше подольше поеду, но зато я приеду с дачи, да? И потом я везу груз, я везу сумки, я не несу в руках, не еду на электричке. Я вот это себе в голове держу, да? Что неудобства такие. Ноги сейчас болят, а я сижу как барыня в машине, еду спокойно, да? Зачем мне спешить, зачем мне обгонять, я так всегда себе говорю. И тоже как вы рассказывали, я живу на Плющихе. Вот подъезжаю к Смоленской площади, домой с дачи. И мне уже тут до Плющихи чуть-чуть осталось. И я всегда думаю: нет, я еще не у порога. И вот представляете, сколько я лет вожу машину, и я вот так все время ну как бы в напряжении таком. Что мне не так может быть страшна авария, как мне страшно вот эти разборки. Какую-то полицию/милицию вызывать, что-то там такое. Вот это я боюсь еще. Ну, конечно авария страшно. Но я вот всегда стесняюсь вот этого, что я не быстро езжу.
М. ГОРБАЧЕВ: А вы не стесняйтесь.
Слушатель2: А потом думаю, а куда мне спешить, да? Я могу быстро, что я не могу на газ нажать и мчаться? Как-то утром ехала с дачи, радо еду чтобы пробок не было. И так вот если бы быстро ехала, была бы авария. Впереди береза упала, я (неразборчиво) затормозить.
О. БЫЧКОВА: Ужас какой.
Слушатель2: И я всегда думаю, ну я же не на работу спешу, у меня же не самолет улетает. Ну почему, тем более мне такие удобства для меня, что я сумки не несу…
М. ГОРБАЧЕВ: Конечно, конечно.
Слушатель2: (Неразборчиво) людям, да? И вот так вот я себя воспитываю.
М. ГОРБАЧЕВ: Конечно. Вы знаете, спасибо вам за ваш рассказ потому, что…
О. БЫЧКОВА: Это очень правильный такой совет.
М. ГОРБАЧЕВ: Очень правильный рассказ потому, что осторожность – это лучший друг водителя. А не бриллианты, как думают некоторые девушки.
Слушатель2: У меня как бы вот муж, он год назад умер (неразборчиво). Но он мне всегда как-то укорял, что я медленно езжу.
О. БЫЧКОВА: Ну знаете, на самом деле вот я никуда не спешу, мне некуда спешить, мне моя безопасность дороже, и хорошо что я тут сижу вот вся такая их себя красивая барыня, это Юлия конечно спасибо вам большое. Это мантра, которую мы запомним для себя. Спасибо вам за нее.
Слушатель2: Спасибо вам большое.
О. БЫЧКОВА: Счастливо.
М. ГОРБАЧЕВ: А вот здесь Ольга…
Слушатель2: Я прямо слушаю вас бесконечно, вы умница.
О. БЫЧКОВА: Спасибо вам, спасибо.
М. ГОРБАЧЕВ: Спасибо большое.
Слушатель2: До свидания.
М. ГОРБАЧЕВ: А вот здесь Ольга нам Юрий прислал послание, в котором он пишет, что прослушивая такие передачи как-то хочется потом водить машину аккуратно и правильно. Другими словами, надо увеличивать количество подобных программ, прививающих моду на культурное вождение.
О. БЫЧКОВА: Вот я видела эту СМСку…
М. ГОРБАЧЕВ: Но это письмо не нам, это письмо Алексею Венедиктову.
О. БЫЧКОВА: Я хотела вам потом её прочитать из скромности, чтобы не при всех. А вы вот тут вот стали её зачитывать.
М. ГОРБАЧЕВ: Нет, ну обращение к главному редактору мы же должны прочитать, мы же не можем его пропустить.
О. БЫЧКОВА: Хорошо, да. Еще один звонок принимаем. Алло, добрый вечер. Здравствуйте, мы вас слушаем очень внимательно.
Слушатель3: Алло, добрый день.
О. БЫЧКОВА: Добрый день. Как вас зовут, вы откуда?
Слушатель3: Меня зовут Алексей, я из Тулы. Профессионально занимаюсь этим вопросом, вот…
О. БЫЧКОВА: Каким вопросом?
Слушатель3: Ну о котором идет речь, о подготовке водителей.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, интересно, Алексей.
Слушатель3: Я уже дискутировал с Михаилом. Что хотелось бы сказать, вот если будет у него момент изыскания так сказать и посыла в Госдуму. Будет ли в новой программе единая методика, и единые вообще какие-то материалы для преподавания?
М. ГОРБАЧЕВ: Алексей, спасибо большое. Я не буду повторяться и говорить, что это хороший вопрос. Это на самом деле лучший вопрос, который я услышал за последнее время от наших радиослушателей по одной простой причине, что я уже сегодня написал письмо в Минобрнауки с просьбой указать методические пособия, или какие-то материалы, или еще что-то, что будет раскрывать перечень вопросов, которые указаны в новой программе обучения вождению. Потому, что я например…
О. БЫЧКОВА: А этого нету, да, что ли у нас? Извините.
М. ГОРБАЧЕВ: Курьез состоит в том, что примерная программа состоит из перечисления тем. Вот там есть тема: влияние рекламы, прессы и киноиндустрии на поведение водителя; ложное чувство безопасности; и так далее, в материале, который занимает 800 страниц, понимаете?
Слушатель3: Одно только замечание. Если можете, позвольте. Значит дело все в чем? Ведь вначале человек изучает теорию. И вот не плохо бы было начать непосредственно с этого. А по поводу вождения, мое мнение обязать, что мы уже живем в XXI веке, и пора уже применять как говорил, тренажеры – симуляторы. Поскольку на законодательном уровне это закрепить, поскольку сейчас это практически из базовой основы ушло. А вот после этого уже человек ощутив руль руками автомобиль, всю психологию и физиологию, уже непосредственно перейдет к движению на трассе. Я считаю (неразборчиво).
М. ГОРБАЧЕВ: Ну Алексей, вы знаете, здесь я с вами на 100% не согласен. Потому, что к сожалению тренажеры, которые имеют обратную связь, они очень дороги. А тренажеры простейшие, где руль свободно вращается, и на педали ты нажимаешь без всякого усилия, и… Знаете, вообще вот мы например водители старой закалки, я например на тренажере заниматься не могу. Потому, что у меня обязательно визуальный ряд должен сопровождаться толчками какими-то, и обратной связью, который дает автомобиль. И вот если этой обратной связи нету, то я начинаю чувствовать дискомфорт очень сильный. И это называется, когда человека укачивают, знаете?
Слушатель3: Нет, это абсолютно не старые тренажеры, чешские фирмы «Тесла». А вот я видел один видеоматериал из МАДИ, там просто потрясающая установка, с полной симуляцией. Пол кабины автомобиля, покачивает, реальные движения вплоть до ветра.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, да, да. Это есть такие тренажеры, есть даже такой тренажер заморский, на котором значит если водитель делает… Ну, там конечно не просто езда по городу, там ралли. И если водитель делает ошибку, машина вылетает с дороги, то он переворачивается вместе с кресла верх ногами.
О. БЫЧКОВА: Как хорошо.
М. ГОРБАЧЕВ: И вместе с экраном, есть даже такие.
О. БЫЧКОВА: Прекрасно, да.
М. ГОРБАЧЕВ: Нет, я понимаю, о чем вы говорите, все это совершенно правильно, но все-таки вот как-то перечисление тем, которые нужно изучать, и…
Слушатель3: И не только тем, и обязательно методические пособия.
М. ГОРБАЧЕВ: Я про что и говорю. Из какого источника преподаватель в автошколе будет рассказывать про круг сцепления профессора Кама, который мы обсуждали. Про управляемость автомобиля и так далее, и так далее. Огромное количество тем сложных, которые нужно уметь простыми словами доходчиво и очень емко объяснить курсантам в автошколах. На основании чего он это будет делать, я пытаюсь добиться. Как этот будет механизм происходить.
Слушатель3: Да, и я вот одной фразой просто хотел бы уже закончить. Ведь основной посыл у людей сейчас какой? Я пришел получить права, не стать водителем.
О. БЫЧКОВА: Это правда.
М. ГОРБАЧЕВ: Конечно.
Слушатель2: (Неразборчиво) стать водителем, тогда действительно мы полностью осуществим проблему безопасности на наших дорогах.
О. БЫЧКОВА: Алексей. Спасибо вам большое.
М. ГОРБАЧЕВ: Конечно. Алексей, спасибо, очень содержательный звонок. И получается то, что все вот эти вот усилия на создание вот новой программы обучения, они… Можно их охарактеризовать коротким тезисом: мы хотим сделать так, чтобы курсанты автошкол хорошо научились водить машину. Ну и все хотят. А вот как это сделать – не понятно.
О. БЫЧКОВА: Вот Владимир из Москвы… Наконец-то из Москвы, не только из Питера. Пишет нам: «Ребенку 5 лет. Он не разрешает ехать, пока я его не застегну». Какой правильный ребенок у вас, молодец. Всем бы вот таких ребенков. Еще один звонок. Алло… Вот этот вот возьмем, по-моему это тоже Питер. Алло, добрый вечер.
Слушатель4: Олег, Петербург.
О. БЫЧКОВА: Да Олег, здравствуйте, мы вас слушаем внимательно.
Слушатель4: Позвонила очень толковая женщина 70-ти лет, которая ездит без аварий.
О. БЫЧКОВА: Юля, да.
Слушатель4: И понимает, что это (неразборчиво). А что делать (неразборчиво), которые его хотят. По-моему, Михаил гонял в Штутгарте, да? Алло.
М. ГОРБАЧЕВ: Что-что хотят?
Слушатель4: В Штутгарте гонял Михаил, нет?
М. ГОРБАЧЕВ: Не в Штутгарте, а вы имеете в виду Ньюрбург ринг, да?
Слушатель4: Ну, во всяком случае вот есть спортивные трассы (неразборчиво) оттянуться.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, конечно.
Слушатель4: Так вот и нам значит надо сделать, чтобы в каждом городе была трасса спортивная.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну вы знаете, у нас в этом направлении…
О. БЫЧКОВА: Чтобы они там свой адреналин выплескивали.
М. ГОРБАЧЕВ: Огромные сдвиги. На сегодняшний день в России существует 7 гоночных трасс, на каждой из гоночных трасс есть курсы спортивного вождения, контраварийной подготовки. В этом направлении сделаны очень большие шаги. И несколько из этих семи трасс построены по мастер-плану вашего покорного слуги. Так что мы в этом направлении движемся довольно не плохо. А 10 лет назад в России не было ни одной трассы.
О. БЫЧКОВА: Ну да, если существуют там я не знаю, фильмы для взрослых и развлечения для взрослых, почему не должно быть например трасс для взрослых, где они могут как-то вот реализовать…
М. ГОРБАЧЕВ: Развлекаться как дети.
О. БЫЧКОВА: Да, например.
М. ГОРБАЧЕВ: Но все это на самом деле не развлечения. На самом деле я не перестану говорить о том, что основы спортивного вождения – это путевка, чтобы стать безопасным водителем во-первых. Во-вторых водитель, который понимает реакцию автомобиля, понимает про управляемость автомобиля и понимает что это такое, и руководствуется этими критериями при покупке автомобиля, он абсолютно прав. Об этом пишет все время газета «Авторевю». И многие уже… Надоело наверняка автожурналистам отвечать на письма, где пишут: «Зачем вы это все испытываете в экстремальных условиях. Мне это не надо, я поеду на дачу и обратно, или на работу. Мне не нужны никакие экстремальные ситуации». Он абсолютно не прав потому, что в экстремальной ситуации, в аварийной ситуации как раз и нужна идеальная управляемость автомобиля, который вот пытаются выяснить автожурналисты есть она, или нет её, или она хромает.
О. БЫЧКОВА: Вот этот вот звонок возьмем. Алло, добрый вечер. Здравствуйте, как вас зовут, откуда вы?
Слушатель5: Здравствуйте. Борис, и как не удивительно – это Питер.
О. БЫЧКОВА: Да Борис, здравствуйте.
Слушатель5: Скажите, а это же Михаил Подражанский, же правильно в эфире? Сижу, слушаю, похож…
М. ГОРБАЧЕВ: Я очень уважаю Михаила Пожражанского. Это вы имеете в виду главного редактора газеты «Авторевю». Я ссылаюсь на газету «Авторевю» не потому, что я её главный редактор, а потому, что это просто я считаю, очень профессиональное издание. А меня звать Михаил Георгиевич Горбачев.
О. БЫЧКОВА: Борис, это были все ваши вопросы? Или вы еще что-то хотите узнать?
Слушатель5: Нет, просто очень тембр похож.
О. БЫЧКОВА: Ну, давайте уже к делу.
Слушатель5: Да, слушаю вашу передачу, сижу – не могу вылезти их машины, домой пойти. Очень согласен со всеми пунктами, которые вы говорите. Про симуляторы хотелось бы сказать.
М. ГОРБАЧЕВ: Давайте.
Слушатель5: Что сам являюсь ярым поклонником серии «Гранд туризмо» на Плейстейшен. И у меня дома стоит большая бандура, рама в которую прикручен руль, с обратной… То есть там руль. Вы говорите, что нет обратного усилия? Конечно надо чувствовать пятой точкой, что с машиной происходит. Но там вот когда опять же есть избыточная поворачиваемость, руль когда начинает из рук (неразборчиво), момент сноса машины почувствовать можно. И я на этом симуляторе научился ездить на заднем приводе. То есть, я поехал потом на автодром в Санкт-Петербурге. Ну, вы знаете, что построили автодром тоже у нас.
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, ваш покорный слуга – автор, мастер плана этого автодрома.
Слушатель5: А, ну вот, да, да. Ну, он конечно не до конца там…
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, к сожалению у энтузиастов… Большое им спасибо, что они взялись за это дело, но не хватило у них средств. Потому, что они надеялись на помощь города, помощи города к сожалению не поступило.
Слушатель5: Ну, да. В общем, суть в том, что проехал я трассу на 2 секунды хуже, чем инструктор. На заднем приводе, на той же машине: «X5» с ручной коробкой. И могу вам с точностью сказать, что это для меня… Я любитель погонять, я сам занимаюсь автоделом, восстанавливаю старых американцев. В Питере у нас есть контора, где мы вот этим занимаемся. То есть, я автофанат.
М. ГОРБАЧЕВ: Да, Борис, доказано… Извините, что перебиваю. Доказано, что симуляторы – они ни в коем случае не вредят, есть очень хорошие симуляторы. И они в общем… Это очень полезная вещь конечно, я с вами согласен на 100%. Я просто говорю, что простейшие такие вот симуляторы, когда руль, и экран, и городское движение, и больше ничего нет, вот такие симуляторы ничего не дают.
Слушатель5: Да, да, с (неразборчиво) рулем, согласен с вами полностью. Поэтому я тоже думал, у меня такая мечта была даже, открыть может быть автошколу, где поставить ряд вот этих вот кресел с рулями. Потому, что это в принципе доступно достаточно. А там точка входа, она понятная, да? На бытовом уровне. И в общем-то многие даже мои друзья, которые садятся играть, они потом говорят, что да, похоже. И эту тему…
М. ГОРБАЧЕВ: Ну, киньте мне свои координаты на страничку «Доехали» в Фейсбуке, мы с вами на эту тему пообщаемся.
О. БЫЧКОВА: Борис спасибо, вы сейчас сможете уже выйти их машины потому, что уже наша программа закончена. Сейчас будут новости с Александром Климовым.
Слушатель5: Все, удачи.
О. БЫЧКОВА: Удачи, счастливо. И до встречи через неделю.
Источник